Атака на будущее. Равноценный обмен - Злотников Роман Валерьевич - Страница 15

• Предыдущая
• 15/57
• Следующая

На некоторое время в салоне машины установилась тишина, нарушаемая только шуршанием бумаги и шепотком Анзора, бормочущего себе под нос:

– Сорок один, сорок два, сорок три, сорок четыре…

А Данька был занят тем, что старательно не смотрелна бомжа.

Наконец Анзор закончил считать и, захлопнув дипломат, весело посмотрел на Даньку.

– Все точно, – в его голосе явно слышалось глубокое удовлетворение, – два раза пересчитал, – он хохотнул, – а Тигран – три тысячи… расскажу – локти кусать будет, да, – он аж зажмурился от удовольствия, а потом кивнул Даньке: – Давай доставай, – и, наклонившись через него, постучал в боковое окно.

Дверь распахнулась, и в салон проникла все та же приветливая улыбка Артура Александровича.

– Все точно, – солидно произнес Анзор, – забирайте, да, – и недовольно покосился на Даньку, который все еще тряс плечами, стаскивая со спины рюкзачок.

Улыбка Артура Александровича стала еще дружелюбнее.

– Отлично, молодые люди, но не находите ли вы справедливым, что теперь и я должен буду убедиться, что вы принесли мне именно то, о чем мы с вами договаривались? Я ведь этого еще даже не видел.

Анзор нахмурился, но крыть было нечем. Все правильно, им-то деньги вручили сразу же, даже не удостоверившись, что они те, за кого себя выдают, и что у них есть то, что нужно. Такое доверие крыть было нечем… Он кивнул Даньке и потянулся к ручке своей двери, собираясь вылезти из салона. Но Артур Александрович мягко остановил его.

– Не могли бы вы задержаться? Салон достаточно просторен, чтобы мы уместились втроем, а я бы хотел, чтобы вы, прежде чем со мной попрощаетесь, подписали оговоренный нами вчера документ, – и вновь включив свою улыбку, добавил: – Моя проверка не займет много времени.

Он даже не уселся, а этак элегантно втек в салон. Водитель вновь мягко захлопнул дверь, но не двинулся к своему месту, а остался там же, рядом с мужиком, держащим зонт.

Когда Данька передал ему пеналец, Артур Александрович вытащил из внутреннего кармана футляр, достал из него приборчик, напоминающий монокль на налобном ремешке, пинцет, скальпель и еще какие-то инструменты, надел приборчик и легкими, аккуратными движениями раскрыл пеналец. Поддев пинцетом страничку, он извлек ее из пенальца и ловко развернул. Еле слышно щелкнул выключатель, и прямо внутри монокля зажглась яркая лампочка. Анзор двинул Даньку под ребра и бешено завращал глазами. Он увидел, что тот так и не смыл буроватую надпись, накорябанную поверх текста. Но Артура Александровича это отчего-то совершенно не рассердило. Он поднес листок к моноклю и некоторое время изучал его, а затем удовлетворенно кивнул и, сдвинув монокль на лоб, повернулся к Даньке.

– Как я понял, молодой человек, именно вы обнаружили его…

Это «его»прозвучало так, что Данька вдруг остро осознал: только что он совершил ужасную ошибку. Сколько бы им ни предложили, этот странный испорченный листочек стоил во много-много раз больше – наверное, на всей Земле не было столько денег, чтобы его купить… Но что можно сделать, сидя здесь, зажатым между вцепившимся в дипломат со ста тысячами долларов Анзором и этим странным Артуром Александровичем, только что провернувшим, наверное, самую выгодную сделкувсей своей жизни?

И тут дверь распахнулась и внутрь салона просунулась мокрая, со спутанными волосами голова того самого бомжа.

– М-м… господин хороший, я это… не пожертвуете…

Он не успел продолжить, так как стоявшие рядышком шофер и тот мужик с зонтом (непонятно, как этот бомж смог пробраться мимо них?) подскочили к нему сзади и, вцепившись в плечи, сильным рывком выдернули из машины. Но бомж успел ухватиться руками за лацканы плаща Артура Александровича и вытянуть его, совершенно не ожидавшего подобного развития событий, за собой. И Данька увидел в этом свой шанс. Он, зажмурившись, нырнул вперед и, проскользнув между ног пыхтящих и старательно тузивших бомжа шофера и мужика с зонтом, выхватил из пальцев Артура Александровича листок, сгреб упавший на грязную московскую мостовую пеналец и рванул вбок, между машинами, прямо на разделительную полосу – куда глаза глядят, лишь бы подальше от этого Артура Александровича. Совершенно забыв про вцепившегося в портфель Анзора…

Остановился он в каком-то тупике. Тупик – это было плохо, могли догнать, но бежать дальше сил не было. Данька привалился спиной к кирпичной стенке, перегородившей проход, и сполз по ней на землю. Пот заливал глаза, сердце колотилось о ребра.

Он смежил веки. Перед глазами осталось какое-то мельтешение людей, машин, стен домов, кустов и деревьев. Он смутно припомнил какие-то фигуры, метнувшиеся к нему прямо сквозь ряды медленно двигавшихся в пробке машин, мотоциклиста, катившего прямо по разделительной и ошалело вытаращившего глаза, когда Данька перепрыгнул через него, отчаянно вскочив на переднее колесо и оттолкнувшись от руля. Но что происходило дальше – было как в тумане… какие-то дворы, скверы, проходные подъезды…

Спустя десять минут он очухался настолько, что смог неуклюже подняться на ноги и осторожно выглянуть из-за угла дома. Погони не было. Похоже, отстали. Данька вытер рукавом лицо. Черт, с Анзором как нехорошо получилось. Впрочем, деньги-то остались у него, так что к нему особых претензий быть не должно. Главное, что «это»,чем бы оно ни было, не досталось этому «Артуру Александровичу». Данька не знал, почему он был так уверен, что это главное, но никаких сомнений у него уже не осталось.

Ладно, теперь надо было решать, что делать дальше. Возвращаться в общежитие было нельзя – первым делом его будут караулить именно там. Значит, надо искать ночлег. А у кого он может заночевать? Данька остервенело потер лоб, но ничего, кроме раскладушки у Клишина с Балабаевым, на ум не приходило. Он вздохнул и уже принялся было прикидывать, как это незаметно так пробраться в общагу, но тут его осенило. Данька быстро выудил мобильник и торопливо набрал номер.

– Гаджет, ты где?

– На Баррикадной, а что случилось?

– Можно я сегодня у тебя переночую?

В голосе Гаджета послышалось удивление.

– Можно, жалко, что ли, даже веселей будет – предки все равно на дачу укатили, а что случилось-то?

– Да так… надо мне.

– Ну, надо, так приходи… только это, – внезапно спохватился он, – я как раз тебе звонить собирался. У меня сегодня сходка, в восемь. Наши придут. И Кот обещался быть. Собирались думать, что дальше делать. Билл-то, слышал, к себе в Калугу укатил. Говорят, институт бросил. Кот бегал вместо него академку оформлял.

Данька досадливо сморщился. В свете вновь возникших проблем то, что будет с группой, его волновало не шибко. Да и очередной раз выслушивать язвительные подначки Барабанщицы тоже удовольствие ниже среднего. Но деваться все равно было некуда. Кроме Гаджета, никаких других вариантов как-то не просматривалось.

– Ладно, – буркнул он и нажал отбой. Потом бросил взгляд на мобильник и, припомнив наставления Анзора, поспешно надавил кнопку общего выключения. И только после этого перевел дух.

Некоторое время он сидел, тупо соображая, что делать дальше, а затем сглотнул забившую рот слюну и понял, что жутко хочет пить… и есть.

Денег в кармане оказалось не так много – полтинник с мелочью. Как раз хватило на бутылку колы и шаурму. Ведь шли-то как раз за деньгами… Но сначала надо было выбраться к метро. Данька встал и огляделся. В какую сторону идти, совершенно непонятно. Но слишком далеко от Тверской он убежать был не должен…

До Коломенской, где обитал Гаджет, Данька добрался как раз около восьми. Уже стемнело, а он был у Гаджета дома всего два раза, причем последний едва ли не полгода назад, и потому слегка запутался. Поплутав минут двадцать, он остановился у какого-то детского сада или, скорее, школы и, холодея от страха, включил мобильник.

Мобильник Гаджета был занят, Данька чертыхнулся про себя, но затем вспомнил, что уже восемь и народ, скорее всего, уже подтягивается к Гаджету. Быстро зайдя по закладке, набрал первый попавшийся номер из группы. И только когда в трубке послышались гудки, до него дошло, что звонит Барабанщице.

• Предыдущая
• 15/57
• Следующая