Ход золотым конем - Афанасьев Валерий Юрьевич - Страница 25

• Предыдущая
• 25/66
• Следующая

– Куда вы, уважаемый купец? Не хотите ли еще чаю?

– Но сам герцог!

– И что? Вы спешите поприветствовать его, пустившись вплавь?

– Нет! Но что же делать?

– Садитесь и продолжайте пить чай. Учтивость проявим тогда, когда она будет необходима. Невежливо будет не ответить на вопросы, но нас пока ни о чем не спрашивали.

Купец сел, время от времени порываясь вскочить и снова садясь под моими укоризненными взглядами. Раста известие о том, что нас встречает герцог Фагуа, воспринял более спокойно. Скорее его волновала непредвиденная задержка нашего плавания. Надеюсь, она продлится не слишком долго. Кстати, в чем причина нашей остановки? Если вы думаете, что мне это было неинтересно, то напрасно. Но не вовремя проявленный интерес вовсе не способствует нахождению скорейших ответов на наши вопросы.

С «Юноны» запросили, что им делать дальше, и я подтвердил отданное раньше распоряжение – находиться в готовности и ждать, никак не проявляя воинственных намерений. Поссориться с герцогом Фагуа из-за какого-то недоразумения было бы досадно. Тем более что по отношению к нам пока не проводилось никаких агрессивных действий. Перегородили реку? Может, у них порядок такой или ввели новую пошлину. Если она умеренная, то мы заплатим без слов. Нам здесь еще плавать и плавать.

Тем временем от пристани отчалила лодка и направилась прямым ходом к нашему кораблю.

– Раста, открой трап с правого борта. К нам гости.

Борта нашего корабля с учетом невысокого фальшборта возвышались над водой более чем на полный человеческий рост, что делало попадание из лодки на корабль делом крайне неудобным. Поэтому часть фальшборта в полметра длиной откидывалась на петлях вместе с частью навеса от стрел, образуя некое подобие трапа. По нему-то и вскарабкались пожаловавшие к нам в гости люди.

Первым на корабль запрыгнул латник в чине лейтенанта. Он обвел строгим взглядом собравшихся у противоположного борта галдящих абудагских наемников и обернулся к лодке:

– Ваша светлость, все в порядке.

Ого! К нам изволил пожаловать сам герцог. Я ожидал посланника, в крайнем случае – приглашения проследовать во дворец, но вельможа решил навестить нас сам. Причиной тому, должно быть, был необычный вид наших кораблей, а не его чрезмерное к нам почтение, но все равно приятно, когда такая особа не гнушается нанести визит лично.

Фагуа ловко запрыгнул на борт и обвел корабль внимательным взглядом. Вслед за ним на палубу залез немолодой слуга в парадном костюме. Смотрелся он несколько франтовато на фоне герцога, одетого добротно, даже богато, но без кричащих излишеств. Вслед за слугой на борт поднялись два рядовых латника. Вот и вся небольшая делегация.

– Прошу простить меня за причиненные неудобства. – Герцог едва заметно кивнул. В голосе его не было ни капли раскаяния, скорее это звучало наподобие официального ритуала. И это хорошо. Официальная вежливость – уже что-то. Лучше, чем официальная невежливость.

Купец пел дифирамбы, рассказывая, как рад видеть на борту такую значительную особу. Я был ему благодарен. Искусство говорить комплименты не относится к моим сильным сторонам. Исключение составляет дама, которая мне понравилась. Здесь язык сам находит нужные слова независимо от мозга. Впрочем, действует это не всегда. Многословие отказывает, когда необходимо больше всего. Если дама не просто мне нравится, а нравится очень (так, что сердце начинает усиленно стучать, а дыхание замирает), многословность мне решительно изменяет. Тот, кто чувствовал нечто подобное, меня поймет, кому не довелось – не отчаивайтесь, у вас все впереди. Хочу добавить, что подобное происходит нечасто. Гораздо реже, чем мне случается встретить симпатичных дам.

Это что касается женщин. Как говорить комплименты высокопоставленным особам – герцогу или, скажем, королю, – я совершенно не представляю. Из меня получился бы скверный придворный. Впрочем, ко двору меня не зовут. И оттого ни я, ни император не можем оценить мою там неуместность.

Герцог вежливо кивал в ответ на дифирамбы купца. Так продолжалось не менее полуминуты. Затем Фагуа обошел купца Лотуса и направился к нам с Растой.

– Отличный корабль! Вы позволите его осмотреть?

Надеюсь, в трюм он не полезет. Раста посмотрел на меня. Герцог внимательно наблюдал за нами. Как он определил, что с этим вопросом не следует обращаться к купцу? А наш гость не так прост. Может, мои предположения о придворных дифирамбах и их значении были несколько преувеличены?

Предоставить Расте возможность показать корабль герцогу? Боюсь, у него еще меньше опыта общения с герцогами, чем у меня. Я хотя бы имел возможность видеть их. По телевизору. Когда-то.

Корабль местному правителю понравился. Он с удивлением покрутил штурвал, осмотрел носовой и кормовой навесы. Это он еще не видел паруса, свернутого по причине его временной ненадобности. Осведомившись о цели нашего путешествия, он покачал головой и подарил нам кубок. Раста посмотрел на изделие и многозначительно хмыкнул. Расценивать это следовало, как «не гномы делали». Что-то вроде того. Меня же кубок навел на мысль об ответном подарке. Каком? А что здесь думать – кубок был очень многозначителен и говорил сам за себя.

Я позвал притаившегося на корме Лесли и отправил его в трюм – принести из холодильника пару бутылок игристого вина моего изготовления.

Это было что-то. Вот он – момент триумфа. В праздничном вине герцог разбирался замечательно. То, как оно с пеной и шипением вырывается из бутылки, привело его в восхищение. Дегустация, правда, немного напомнила мне сцену из фильма «Иван Васильевич меняет профессию». Ту самую, где говорится: «Отведай ты из моего кубка!» В общем, чтобы снять сомнения в качестве предлагаемого напитка, мне пришлось осушить половину емкости, которая, надо отметить, была немаленькой. Затем кубок перешел к герцогу. Проникнувшись демократией, герцог предложил кружку игристого вина и лейтенанту своей гвардии, а затем и камердинеру. Латники с вожделением облизывались, но то ли демократичность герцога не простиралась столь далеко, то ли все дело было в закончившейся второй бутылке. Пришлось им удовлетвориться лишь созерцанием этого зрелища. И это правильно – они на работе.

Когда обе бутылки опустели, герцог высказал сожаление. Сожалел он о том, что бароны не попробовали этой необычной шипучки.

– Знаете, Вик, это было бы замечательное дополнение к празднику.

– Так у вас праздник?!

– А что мы, по-вашему, делали на мосту?

Я удивленно крякнул. Праздник я представлял несколько по-другому. Быть может, развешивание сетей под мостом заменяет им украшение елки?

– Лесли, возьми корзину и принеси два десятка бутылок игристого вина в подарок его светлости.

Этим бы все и завершилось, но герцог уговорил меня пойти к нему в гости. Приглашал он и Расту, и купца. Но те отказались. Сразу видно – люди благоразумные. Надо было отказаться и мне. Всему виной вино, извините за тавтологию. Нет, не так. Всему виной то, что герцог оценил его по достоинству. Его шипучесть и игристость. Этим он подкупил меня. Да, мне стыдно! Но после того как гномам мое газированное вино не пришлось по душе, восторги герцога по поводу него были подобны большому горшку меда, неожиданно полученному в подарок. В общем, в гости к герцогу я все-таки отправился.

Камердинер нес заветную корзину сам, не доверив это латникам, хотя ноша была нелегкой. Лесли притащил ее из трюма с трудом.

Замок у герцога был впечатляющий, жаль, рассмотреть его как следует я не успел. Герцог пригласил еще нескольких дворян из тех, что проживали поближе. В том числе парочку вдовых баронесс довольно приятной наружности.

И на кой я в это ввязался? Импровизированный праздник продолжался до полуночи. Открывающиеся с хлопком и пеной бутылки вызывали бурные крики. Баронессы плясали на столе (и дернуло же меня сказать, что так делается в лучших домах), я порывался срубить горлышко бутылки шашкой и не сделал этого только из-за ее отсутствия. Рубить горлышко бутылки мечом – это совсем не то.

• Предыдущая
• 25/66
• Следующая