Ход золотым конем - Афанасьев Валерий Юрьевич - Страница 21
- Предыдущая
- 21/66
- Следующая
Не знаю, сколько было в баллоне атмосфер, но мой предохранительный клапан так и не сработал, чему я был только рад.
Бочку вина я выкатил на улицу. Жидкость лучше впитывает углекислый газ, будучи холодной. Здесь природа постаралась за нас, охладив все, что располагалось за порогом дома. Превращения вина в лед я не опасался. Три часа – слишком мало для этого, я вообще сомневаюсь, что напиток замерзнет при морозе минус пять градусов. Зимы здесь стояли очень мягкие, что не мешало всем окружающим жаловаться на их суровость. Через три часа нахождения на улице температура вина упала, и я приступил к его газированию.
Трубка, по которой поступал углекислый газ, доходила почти до дна. Контур был замкнутым. Газ проходил через вино, скапливался в верхней части бочки, которую я наполнил на две трети, и возвращался в бочку-баллон. Думаю, не надо говорить, что бочка была плотно закрыта. Вскоре давление уровнялось, и мне пришлось пустить в ход насос для продолжения циркуляции углекислоты. Последняя, проходя через вино, понемногу перемешивала его, способствуя равномерному насыщению.
С полчаса усердно поработав насосом, я решил, что с газированием пора заканчивать, и приступил к розливу.
С этим было все просто – открыл кран, наполнил бутылку и быстро, а главное – плотно, закупорил ее пробкой. Игристое газированное вино было получено.
Сколько усилий, и все ради чего? Лучше бы я озаботился изготовлением консервов. Что самое интересное, я небольшой поклонник шампанского. Всему виной нахлынувшая ностальгия. В данный момент проявила она себя как тоска по новогодним праздникам. Как без праздника? Тем более такого особенного.
Я наполнил все сто бутылок, полностью разлив весь полученный напиток, но углекислота в бочке-баллоне еще оставалась. Не пропадать же добру. Можно было нагазировать еще одну бочку вина, но это было неинтересно, так как нечто подобное я только что проделал. Настала очередь газированной воды. Конечно, с сиропом. С сиропом проблем не было, была проблема с сохранностью конечного продукта. Исходя из этого, для придания воде вкуса я выбрал традиционный лимон. Не зря именно он дал название лимонаду.
Для лимонада я заказал бутылки попроще, без всяческих изображений. Поначалу я просто хотел угостить всех, но подумал и решил взять несколько десятков бутылок этого напитка с собой. Трюмы кораблей позволяли не думать о лишней сотне килограммов груза. Почему бы не испить в дороге лимонада?
Тем временем зима перевалила за середину, и я решил, что пора познакомить гномов с результатами моих последних экспериментов. Начало года здесь принято было отмечать весной, и потому, не мудрствуя лукаво, я решил устроить Праздник середины зимы. Ель украшать не стал, но за свой счет накрыл для всех стол. Один из местных трактирщиков весьма обрадовался такому заказу.
Гости чинно расселись за столы, и я взял слово:
– Друзья! За несколько месяцев с момента нашего знакомства мы пережили немало совместных приключений! Давайте же вместе отметим Праздник середины зимы!
Гномы подняли кружки с привычным для них пивом.
– А сейчас сюрприз! – провозгласил я.
Я подал знак, и служанки вынесли два десятка бутылок с газированным вином.
Открывание бутылок было эффектным: хлопки, пена, брызги. Гномы восторженно зашумели. А вот напиток им… не понравился.
– Неплохо. А может, лучше пива нальем?
Сюрприз не удался. Нимли увидел мой поникший вид и поспешил подбодрить:
– А хлопает очень даже здорово!
А вот лимонад пришелся по вкусу. Я заранее приготовил его целую бочку. К концу праздника она опустела до дна.
И зачем я убил столько времени на производство газированного вина? Лучше бы в самом деле озадачился изготовлением консервов для будущей экспедиции. Тем более что в питии шампанского я умерен.
Впрочем, огорчался я недолго. Праздник продолжался и удался на славу.
Но выводы насчет «новой марки вина» было делать рано. Все, что осталось (около восьмидесяти бутылок), я погрузил в трюм «Зари». Пусть будут при мне, может, на что и сгодятся.
Идея эта оказалась не такой бесполезной, как мне в ту минуту показалось. В будущем моему праздничному напитку суждено было сыграть весьма существенную роль. Но об этом позже.
Проведя половину зимы в малополезных, как мне думалось, развлечениях (не считая буера – тот стал частью необходимых тренировок), я решил наконец сделать что-то нужное для будущей экспедиции. Дела по усовершенствованию кораблей у Расты продвигались успешно. Я иногда заглядывал к нему посмотреть на ход работ. Несколько раз мы обсудили их ход, но в целом мастер справлялся и без меня. Я же надумал заняться тем, чего до сих пор здесь не делали. Я решил соорудить холодильник.
Нет, погреба, конечно, копали. Но ведь погреб не повезешь с собой. Иное дело холодильная камера. Объектом для моих экспериментов стала все та же «Заря», как корабль наиболее вместительный.
Отгородив помещение примерно два на два метра, мы утеплили его войлоком в несколько рядов, плотно подогнали дверь и натаскали внутрь льда. Лед был рядом: от реки до кораблей два десятка метров. Разумеется, как ни утепляй комнату, рано или поздно лед растает – это зависит от того, как часто и в каких количествах помещать в морозильную камеру то, что надо заморозить. Но на несколько месяцев работы этого самодельного холодильника при хорошей теплоизоляции (а утеплить помещение мы постарались на славу) я рассчитывал.
Да что я все о себе да о себе. Вы посмотрели бы, во что превратил наши корабли Раста. Вот кто постарался на славу. Я, конечно, принимал участие в обсуждении общего хода работ, но присваивать чужие заслуги не в моих привычках. Изменению облика наших детищ мы обязаны именно Расте.
Прежде всего, стоит сказать о том, что он обшил-таки борта наших кораблей листовой медью. Это то, что я хотел сделать с самого начала, но не решался на такие затраты. Не знаю, как ему удалось убедить гномов в долине согласиться на это, но факт остается фактом – пришедший во второй половине зимы караван кроме товаров, предназначенных для торговли на юге, привез несколько сотен квадратных метров тонких листов металла. На борта выше ватерлинии хватило, но это еще не все – оставшаяся медь пошла на навесы.
Да, Раста и их соорудил. В центральной части кораблей эти конструкции были невысоки и нешироки. Размещались они лишь вдоль бортов, закрывая гребцов от возможного навесного огня. Парус и камнемет не позволяли полностью заслонить палубу в центральной части корабля, а вот нос и корму закрывали навесы в полный рост, придавая стругу совершенно причудливый вид. Подобные надстройки были местному кораблестроению совсем не свойственны. Кстати, лифт для подъема камнемета Раста тоже смастерил. Поднимали метательную машину два гнома, вращая механические лебедки. После подъема камнемет стопорился двумя прочными брусьями и был готов к работе. Занимала эта процедура минуты полторы. Вполне приемлемо. С тем временем, которое необходимо на сборку машины, не сравнить. И на палубе камнемет не мешает, когда в нем нет надобности. Это немаловажно, палуба не так велика, чтобы пренебрегать лишним местом. К тому же онагр препятствовал смене галса, то есть переводу паруса с одного борта на другой. Можно было его взвести, тем самым уменьшив высоту, но постоянно держать камнемет взведенным невозможно. Убирать его в шахту под палубой оказалось хорошей идеей.
Кроме того, гномы увеличили количество площадок для установки станковых арбалетов. Теперь их на каждом нашем детище было по четыре.
В общем, наши корабли претерпели разительные изменения. Гномы отлично поработали.
Признаться, мне было немного стыдно. Мои скромные усилия казались мне на этом фоне незначительными. Я уже забыл о том, что сама идея постройки кораблей принадлежала мне, как и множественные усовершенствования в их конструкции. Прошлые заслуги – всего лишь прошлые. После плодотворной работы осенью зимой я позволил себе немного отвлечься.
И на что? Лавры Дмитрия Ивановича Менделеева совсем меня не манят. Этот, без сомнения, весьма достойный человек совершил множество открытий. С чем сравнить одну только периодическую систему химических элементов! А известен всем как изобретатель водки.
- Предыдущая
- 21/66
- Следующая
