Экипаж машины боевой - Кривенко Виталий Яковлевич - Страница 24

• Предыдущая
• 24/78
• Следующая

– Это был ваш последний выстрел,суки, – прошептал я сам себе и, сделав два шага вперед, выстрелил очередью по духам.

Промахнуться с такого расстояния – грех, и поэтому оба духа были моментально скошены очередью. Духу с гранатометом пули попали в спину, его «труба» отлетела в сторону и он, раскинув руки, плашмя грохнулся на землю. Второй душара успел повернуться ко мне лицом, очередь из АКСа попала ему в грудь, он выронил гранату, сделал пару резких шагов назад и упал на спину.

Я глянул вперед и обалдел, из-за куста прямо на меня глядело дуло от танка. Танк находился возле крайних дувалов, от меня он был на расстоянии ста метров. Видно, танкисты заметили, откуда стреляли духи, и заслонив «таблетку» броней, развернули ствол прямо на куст, а за этим кустом нахожусь я. Выпустить ракету, чтоб предупредить танкистов, не было времени, и мне ничего не оставалось, как не чуя под собой ног броситься за дувал. Раздался выстрел, и гул от летящего снаряда пронесся где-то сбоку, через секунду раздался взрыв. Я упал на землю, слава богу, успел слинять, потом я достал дрожащими руками сигнальную ракету и выпустил ее, а не то танкисты сейчас перепашут снарядами это место. Немного подождав, я убедился, что больше сюда никто не стреляет, видно, заметили сигнальную ракету. А теперь пора идти к Сапогу с Мамедом, и я направился к ним. В глубине кишлака стрельба становилась все сильнее и сильнее, в районе нашей роты уже во всю воевали, наверное, вычислили, где находятся духи. Я достал сигарету и прикурил, но к горлу подкатил какой-то комок, сделав пару затяжек, я смял сигарету, и выкинул ее. Еще один такой стресс и нервы мои не выдержат, я сорвусь, не знаю, в чем это выразится, но когда-нибудь это произойдет. С другой стороны, я прекрасно понимал – что бы не случилось, надо держать себя в руках, иначе тебе кранты. Сколько было случаев, когда пацаны «слетали с катушек» и, наделав глупостей, гибли. А ведь частенько возникает непреодолимое желание встать во весь рост и с диким криком броситься вперед, круша все вокруг и стрелять, стрелять, а когда закончатся патроны, грызть зубами этих проклятых духов. Но в Афгане атаки, как в Отечественную, не практикуются, у духов нет регулярной армии, здесь нужен расчет и осторожность, прав был Сухов из фильма «Белое солнце пустыни», когда сказал «Восток – дело тонкое», я бы еще сказал «Восток – дело хитрое». Вот показался и Сапог с Мамедом, Сапог сидел на корточках и вертел стволом от Мамедовского автомата, его СВДшка лежала рядом.

– Че там было? – спросил испугано Сапог.

– Два духа с гранатометом, они подорвали «таблетку» – суки.

– А где эти духи?

– Аллаха пошли проведать. Давай, понесли быстрее.

Взяв Мамеда, мы потащили его дальше.

– Сапог, свою винтовку оставишь, а возьмешь АКС Мамеда. Понял?

– Ладно, возьму, – ответил Сапог.

Мы вышли на край кишлака, в стороне стоял танк, который недавно чуть было не замочил меня, танкисты ходили вокруг подорванной «таблетки», мы направились в их сторону.

Танкисты заметили нас, и двое из них направились к нам навстречу. Один из них был прапор, техник взвода, в рейдах мы часто встречались, а боец был Хасана земляк, но я не был с ним хорошо знаком, так, здороваемся, когда встречаемся, и не больше.

– Привет, «соляра». Чего тут у вас? – спросил прапор, подойдя к нам (соляра, от слова солярка, так называли пехоту в Афгане.)

– Да вот, руку пацану оторвало, надо к медикам его, – ответил я и спросил:

– Я вижу, таблетку духи спалили?

– Да, спалили, как видишь. Там самим медикам помощь нужна, водилу насмерть, а летеху тяжело ранило. Давайте мы вашего тоже заберем заодно, тащите его в танк, – предложил прапор.

– Вы там меня чуть не замочили из пушки.

– Это ты ракетницу пустил? – спросил земляк Хасана и, пристроившись рядом с Сапогом, стал помогать нам тащить Мамеда.

– Да, я, два духа за кустом с гранатометом, я их грохнул, а потом увидел, как ваше дуло прямо на меня смотрит, и еле успел смыться.

– Ну что ж, бывает. Откуда мы знали, что ты там торчишь, – сказал прапор.

– Да я не виню вас.

– А в кишлаке как дела? –Спросил прапор.

– Хреново, на ДШК нарвались, Приходько убило, командира третьего взвода, полчерепа ему снесло.

– Это хохла-то? Ну, дела-а-а, – промолвил с сожалением прапор, и спросил:

– А еще есть погибшие?

– Не знаю, с нашей роты, вроде, никого больше, а про остальных не знаю. Первая рота сильно бучкается.

Мы подошли к танку, к нам подошли еще танкисты и стали помогать грузить Мамеда на броню.

– Ну, прощай, Мамед, может, свидимся еще, – сказал я, глядя Мамеду в глаза.

Мамед ничего не говорил, и никак не реагировал, глаза его были открыты и смотрели в одну точку, только слезы скатывались по его щекам. Я не стал больше ничего говорить, и спрыгнул с брони. Тяжело было парню, я это понимал.

На трансмиссии лежал мертвый водила с «таблетки», я глянул на его лицо, лицо знакомое, приходилось в полку с ним несколько раз встречаться.

– Дембель? – спросил я пацанов, показывая на мертвого водилу.

– Не знаю, вроде «дед», – ответил один танкист.

– Вот винтовка, оставите ее на 472-м БТРе, он по пути вам попадется, стоит вон там, как раз напротив.

Я показал танкистам в сторону, где примерно стоял наш БТР, и добавил:

– И Туркмену привет передайте, это наш водила. Скажите, что Юрку с Сапогом видели. Передадите, что Приходько убили, и Мамеду руку оторвало.

– Ладно заедем, – сказал прапор.

– Хасану привет передай от Шавдета, – попросил земляк Хасана.

– Хорошо передам.

Мы с Сапогом отправились обратно, а танк, запустив движки, двинулся в сторону расположения полка. Солнце поднялось над горами и начало чувствительно припекать, скоро задует афганец, и тогда принимай, «шурави», еще один облом ко всем прочим.

Мы вошли в проход между дувалами, откуда недавно выходили. Я повернулся к Сапогу и сказал:

– Сапог, будешь осматривать местность позади нас, в общем, чаще оглядывайся, и если что заметишь, похожее на духов, стреляй не задумываясь. Понял?

– Да, понял, – ответил Сапог.

– Ну, тогда погнали быстрей.

Надо было торопиться, обстановка может измениться в любой момент, и там где были наши, могут оказаться духи. Судя по выстрелам, наша рота вроде была на том месте, где мы ее и покинули. Хотя нет, выстрелы раздаются намного ближе, вот уже рядом прерывистой очередью лупил АГС.

Осторожно пробираясь между дувалами, я сначала выглянул, чтоб убедиться наши это или нет, у духов тоже были АГСы. К счастью это оказались наши. Мосейко стрелял из АГСа, а наш взводный что-то кричал ему на ухо. Я махнул Сапогу, и мы направились к ним.

Взводный, увидев нас, что-то выкрикнул, но из-за грохота АГСа я не расслышал его.

– Да хорош долбить! Заеб…л уже своим грохотом! – крикнул я Мосейке.

– Откуда вы? – спросил взводный, когда АГС заглох.

– Мамедова вытаскивали, – ответил я, и спросил:

– Где наш взвод?

– Там за дувалами ротный с бойцами, – взводный показал рукой в сторону ближайших дувалов, и добавил:

– Смотрите, тут духи везде, и снайпер где-то работает, он заеб…л уже здесь всех, мы вот из гранатомета простреливаем то место, где примерно он сидит. Пока стреляешь, он вроде молчит, как мы перестаем стрелять, так он начинает щелкать.

– Никого еще не щелкнул?

– Вроде нет, но бьет сучара прицельно, и не дает перемещаться.

– Ну ладно, долбите дальше, пусть уж лучше он молчит, а мы погнали дальше.

Забежав за дувалы, мы увидели ротного на рации и с ним Хасана с Уралом. Рядом лежал убитый прапор, голова его была полностью замотана его же тельником. Немного в стороне сидел Носорог, и строчил куда-то из своего АКСа. Тут были и Закиров с Бачей, они разложили НСВТ (крупнокалиберный пулемет) и короткими очередями обстреливали верхние дувалы.

– Ну, как у вас тут? – спросил я подойдя к Хасану, он как всегда был обдолбленный.

– Как в Сочи! Не видишь, что ли? Мне вон руку прострелили суки, – Хасан показал руку, перевязанную тряпкой чуть выше локтя.

• Предыдущая
• 24/78
• Следующая