Труп в библиотеке - Кристи Агата - Страница 13

• Предыдущая
• 13/29
• Следующая

Ящики массивного письменного стола из красного дерева были забиты всевозможным бумажным хламом: письма, записочки, квартирные счета, театральные программы, вырезки из газет, косметические рецепты из модных журналов. Слэк просмотрел все и не нашел ничего подозрительного. Большинство писем было подписано некоей Лили – видимо, подружкой по Дворцу танцев. Она пересказывала всякую незначащую бытовую мелочь и, между прочим, то, что все сожалеют об отъезде Руби. Особенно часто справляется о ней мистер Финдейсон, он, кажется, был весьма огорчен. Молодой Рэг начал увиваться вокруг Мэй Барни, но тоже спрашивал о Руби. Жизнь движется, как раньше. Старик Гроузер по-прежнему свирепствует. Он рассчитал Аду только за то, что она стала встречаться с парнем…

Слэк тщательно переписал все фамилии из писем Лили и подумал про себя, что во время опроса персонала Дворца танцев о каждом следует навести особые справки.

Больше в комнате Руби Кин ничего интересного не нашлось. Посреди комнаты стояло кресло, с которого свешивалось воздушное розовое платье. В нем Руби была в начале вечера. На полу – небрежно сброшенные бальные туфельки на шпильках и пара прозрачных чулок; на одном спущена петля. Мэлчетт тотчас вспомнил, что убитая была без чулок. Слэк разузнал: ради экономии Руби надевала чулки только во время танцев.

В распахнутую дверцу гардероба виднелись несколько ярких вечерних туалетов и ряд разноцветных бальных туфель. В плетеной корзине – немного грязного белья, а в мусорной – бумажные салфетки для снятия грима, ватные тампоны со следами губной помады, обрезки ногтей – в общем, ничего примечательного.

Казалось, факты восстанавливались без труда: Руби с поспешностью переоделась и торопливо ушла… Куда? Зачем?

Джозефина Тернер, которая больше других могла бы знать привычки кузины, на этот раз ничего ценного не сообщила. Инспектору Слэку это не показалось странным.

– Если история с удочерением не выдумка, – говорил он полковнику Мэлчетту, – то Джози могла дать только один совет: полностью порвать с прежними связями и знакомствами из Дворца танцев. Ведь чем Руби покорила старика калеку? Невинным видом, детским личиком и простодушными манерами. Предположим, что внешность ее была обманчива, что на самом деле она ловкая интриганка и что у нее существовала любовная связь. Естественно, она всеми силами постаралась бы скрыть ее не только от мистера Джефферсона, но и от Джози. Зачем портить ту головокружительную будущность, которая замаячила перед ней? Однако молоденькие девушки часто попадают под власть весьма дурных молодых людей. Можем ли мы поручиться, что у Руби был только один поклонник и что именно он убийца?

– Не исключено, что вы правы, Слэк, – сказал полковник Мэлчетт, не давая воли своей неприязни к чересчур логичным выводам инспектора. – Если дело обстоит так, то остается как можно скорее выяснить, кто же этот дурной молодой человек.

– Положитесь на меня, сэр, – самонадеянно отозвался Слэк. – Я хорошенько потрясу эту девочку из Дворца танцев, и правда быстро выплывет наружу!

Полковник Мэлчетт не разделял такого оптимизма, а хвастливая напористость Слэка положительно нервировала его.

– Еще осмелюсь посоветовать, сэр: следует заняться платным танцором и теннисным тренером. Он проводил много времени с Руби и, возможно, более наблюдателен, чем Джози. Она могла даже доверять ему.

– Представьте, мы с Харпером пришли к такому же мнению.

– Замечательно, сэр! А из горничных ничего не удалось выжать, как я ни бился. Они относились к обеим кузинам свысока, обслуживали их неохотно, всячески увиливали от этого. Одна из горничных зашла в комнату мимоходом часов в семь вечера, лишь чтобы задернуть занавески и расстелить постель. Кстати, ванная комната рядом. Не хотите взглянуть?

Ванная комната находилась между спальнями Джози и Руби. Комната Джози была просторнее. Но и осмотр ванной ничего не прибавил. Полковник Мэлчетт наивно удивился про себя, сколько ухищрений требуется женщинам, чтобы приукрашивать внешность: целые ряды банок с кремами, дневными, ночными, увлажняющими, для снятия косметики, коробки с пудрой разных оттенков, патрончики помады, тушь для ресниц, тени для век, не меньше дюжины флаконов с вяжущими и тонизирующими лосьонами, бутылочки разноцветного лака для ногтей, бумажные салфетки для лица, пуховки – ну и ну!

– Неужели это все идет в дело? – пробормотал он.

Всезнающий Слэк тотчас вмешался:

– В обычной жизни, сэр, женщины употребляют два оттенка теней для век: один светлый – дневной, другой вечерний, ярче. Цвет по вкусу, кому что идет. Но актрисам и танцовщицам приходится часто менять стиль лица. Один грим для танго, совсем другой для старинного танца в кринолине. Или, скажем, пляски апашей. А есть еще обычные современные танцы. Косметика дополняет костюмы.

– Боже мой! – воскликнул полковник. – Как же наживаются фармацевты и фабриканты косметики! Верно, гребут целые состояния?

– Денежки текут рекой, – согласился Слэк. – Хотя львиная доля расходуется на рекламу.

Мэлчетт с некоторым усилием отвлекся от старой как мир, но волнующей темы женских хитростей ради собственной красоты.

– Что ж… побеседуем с танцором. Это возлагается на вас, Харпер.

– Как вам угодно, сэр.

Спускаясь по лестнице, Харпер спросил:

– А как вы отнеслись к истории Бартлетта?

– Относительно машины? Думаю, этим чудаком надо тоже заняться. Что-то подозрительное есть в его рассказе. А вдруг он все-таки вчера вечером увозил Руби? Кто знает?..

Начальник полиции Харпер был уживчивым, хорошо воспитанным человеком. Он не чурался запутанных, трудных дел и, хотя искренне ценил высокий профессионализм полковника Мэлчетта, обрадовался возможности провести очередной допрос самостоятельно. Его метод основывался на постепенности и последовательности. Благожелательная беседа никак не настораживала тех, кого он допрашивал, и во время следующего разговора они чувствовали себя спокойно и раскованно. Харпер знал в лицо гибкого, загорелого красавца с ослепительной улыбкой – Реймонда Старра. Черноволос, строен, скупые выразительные жесты, манеры джентльмена – о, разумеется, он пользовался всеобщей симпатией!

– Я в отчаянии, господин начальник полиции, что так мало могу быть вам полезен. Мы ежедневно репетировали наши номера. Но это, пожалуй, все, что могу сказать о ней. Прелестная девушка, хотя абсолютная простушка.

– Нас интересует ее окружение. Прежде всего приятели-мужчины.

– Вполне понимаю. Но мне известно только то, что бросалось в глаза всем: многие пытались за ней ухаживать. Правда, безуспешно. Ее постоянным обществом была семья Джефферсонов.

– Ах да, семья Джефферсонов…

Полицейский помолчал и проницательно взглянул на молодого человека.

– Ну и как вы относились к этим феерическим планам?

Реймонд Старр невозмутимо переспросил:

– Простите, к каким именно?

– Как? Разве вы не знаете, что мистер Джефферсон недавно начал формальные хлопоты по удочерению Руби Кин?

Пораженный новостью, танцор «Маджестика» невольно присвистнул.

– Ну и хитрющая девчонка! А сам-то мистер… седина в бороду, бес в ребро!

– Значит, вы так это расцениваете?

– А как же еще? Если бы дело шло только об удочерении, он мог найти кого-нибудь из своего круга.

– Выходит, Руби не обмолвилась вам ни словом?

– Абсолютно. Я замечал, что она в последнее время сияет, но не подозревал о причинах.

– А Джози знала?

– Было бы странно, если бы она не знала! Не удивлюсь, если вся история с удочерением дело ее рук. Джози совсем не дура, у нее крепкая голова на плечах.

Харпер охотно согласился. Джози привела Руби в «Маджестик» и наверняка поощряла дружбу своей кузины с мистером Джефферсоном. Немудрено, что она перепугалась, увидев, насколько мистер Джефферсон был взбудоражен, когда Руби не явилась к обязательному танцу. Все усилия могли пойти прахом!

– Как вам кажется, Руби умела хранить тайну?

• Предыдущая
• 13/29
• Следующая