Долина страха - Дойл Артур Игнатиус Конан - Страница 19

• Предыдущая
• 19/34
• Следующая

— Ага, приятель, — бросил он, — ты, видно, наготове?

Молодой ирландец улыбнулся с некоторым замешательством.

— Да, — сказал он, — там, откуда я еду, иногда требуется оружие.

— Это где же?

— Я из Чикаго.

— А здесь впервые?

— Да.

— Оружие, пожалуй, и у нас пригодится.

— Да? — спросил молодой человек, по-видимому, заинтересованный.

— Разве ты не слыхал, что у нас здесь делается?

— Ничего особенного не слышал.

— А я думал, что о нас говорят всюду. Скоро услышишь. Что тебя заставило сюда приехать?

— Я слышал, что здесь легко найти работу.

— Ты принадлежишь к Рабочему союзу?

— Конечно.

— Тогда ты, пожалуй, работу получишь. У тебя тут есть друзья?

— Нет, но я могу их приобрести.

— Как?

— Я принадлежу к старинному ордену масонов. Почти в каждом городе есть ложа, а где есть ложа, там у меня появятся и друзья.

Слова ирландца произвели странное действие на его собеседника: он подозрительно осмотрел остальных пассажиров. Шахтеры по-прежнему негромко беседовали. Полицейские дремали. Сосед молодого человека поднялся со своего места, сел рядом и протянул руку. Они обменялись рукопожатием.

— Я вижу, ты сказал правду, но лучше удостовериться.

Правой рукой он дотронулся до своей правой брови. Ирландец тотчас же поднес левую руку к левой брови.

— Темные ночи неприятны, — сказал сосед.

— Да, для странствующих чужестранцев, — ответил молодой человек.

— Этого достаточно. Я брат Скэнлен, триста сорок первая ложа, долина Вермиссы. Я рад видеть тебя в нашей местности.

— Спасибо. Я брат Джон Мак-Мердо, двадцать девятая, Чикаго. Мастер Скотт. И я доволен, что уже встретился с братом.

— В округе нас много. Нигде в Штатах орден так не процветает, как здесь, в долине Вермиссы. Но молодцы вроде вас нам нужны. Одного не понимаю, как здоровый человек из Рабочего союза не нашел себе дела в Чикаго.

— У меня было много случаев получить заработок, — сказал Мак-Мердо.

— Так почему же ты уехал?

Мак-Мердо кивнул головой в сторону полицейских и улыбнулся.

— Эти двое, вероятно, с удовольствием узнали бы о причине моего переселения, — сказал он.

Скэнлен сочувственно крякнул, глядя на полицейских.

— Были неприятности? — шепотом спросил он.

— Большие.

— Исправительная тюрьма?

— И остальное.

— Ведь не убийство же?

— Еще рано толковать о таких вещах. — ответил Мак-Мерло с видом человека, невольно сказавшего больше, чем хотел. — У меня имелись собственные причины для отъезда из Чикаго, удовольствуйтесь этим. Кто вы такой, чтобы задавать подобные вопросы?

Серые глаза ирландца загорелись опасным гневом, блеснув за стеклами очков.

— Полно, друг. Я не хотел вас обидеть. И наши ребята не отнесутся к вам хуже, что бы вы не сделали. Куда вы теперь?

— В Вермиссу.

— Третья остановка на линии. Где ты поселился?

Мак-Мердо вынул письмо и поднес его к тусклой коптящей лампе.

— Вот адрес: Джейкоб Шефтер, улица Шеридана. Это меблированные комнаты, их рекомендовал мне один знакомый в Чикаго.

— Этого адреса я не знаю, так как живу в Хобсоне. Кстати: мы подъезжаем к Хобсону. Погоди, на прощанье я хочу тебе дать один совет. Если у тебя будут какие-нибудь неприятности в Вермиссе, иди прямо в Дом союза и спросите Мак-Гинти. Он мастер вермисской ложи, и в этой округе все делается, как того хочет Черный Джек Мак-Гинти. Вот пока все, друг. Может быть, мы встретимся в ложе. Только запомни мои слова: в случае беды иди к Мак-Гинти.

Скэнлен вышел их вагона, и Мак-Мердо снова остался один со своими мыслями. Теперь окончательно стемнело; красные отсветы горнов часто мелькали во мраке. На их страшноватом фоне виднелись черные человеческие силуэты, которые то сгибались, то выпрямлялись; они казались частицами громадного черного механизма, работавшего в непонятном, грохочущем ритме, в несмолкаемом лязге железа, реве пламени.

— Ад, видно, так и выглядит, — произнес чей-то голос.

Мак-Мердо оглянулся и увидел, что один из полицейских всматривается в этот огненный пейзаж.

— Верно, — сказал второй полицейский. — По-моему, как раз таким ад и должен быть. Если в преисподней живут дьяволы хуже тех, которых мы могли бы назвать, это превзойдет мои ожидания. Полагаю, вы приезжий, молодой человек?

— Что вам до этого? — мрачно ответил Мак-Мердо.

— А вот что, мистер, я посоветовал бы вам осторожнее выбирать себе друзей. На вашем месте я не подружился бы на первых же порах со Скэнленом или с кем-нибудь из его шайки.

— Что вам-то за дело, кто мои друзья? — прогремел Джон таким голосом, что головы всех пассажиров повернулись к нему. — Просил я вашего совета, что ли? Или вы считаете меня таким молокососом, который не может и шагу двинуться без помочей? Говорите, когда вас спрашивают. А что касается меня, ей-богу, вам долго придется ждать моих вопросов.

И, глядя на полицейских, он вытянул шею и широко осклабился, точно оскалившая зубы собака.

Тяжеловесных добродушных полицейских ошеломило необыкновенное ожесточение, вызванное их дружеским обращением.

— Не обижайтесь, — сказал один из них. — Говорилось для вашего же добра. Ведь, по вашим собственным словам, вы новичок в долине Вермиссы.

— Да, этого места я не знаю, но мне знакомы вы и вам подобные, — с холодным бешенством произнес Мак-Мердо. — Я думаю, вы повсюду одинаковы и везде суетесь с советами, которых никто не просит.

Патрульный улыбнулся.

— Может статься, мы скоро познакомимся с вами ближе. Если не ошибаюсь, вы сорвиголова.

— Я подумал то же, — согласился его товарищ, — и сдается мне, что мы с ним скоро встретимся.

— Я вас не боюсь, не думайте этого, — произнес ирландец. — Меня зовут Джон Мак-Мердо. Слышали? И если я вам понадоблюсь, вы найдете меня в Вермиссе, на улице Шеридана у Шефтера. Видите, я не прячусь от вас. Днем ли, ночью ли, я смело взгляну в лица вам подобным.

Бесстрашное заявление приезжего вызвало явное сочувствие у пассажиров. Полицейские, пожав плечами, продолжали разговор между собой. Прошло несколько минут, поезд подошел к плохо освещенному вокзалу, и пассажиры высыпали из вагонов. Вермисса составляла главный пункт на всей линии. Мак-Мердо поднял свой кожаный ручной мешок и уже двинулся в темноту, но один из шахтеров подошел к нему.

— Ей-богу, друг, вы умеете разговаривать с этими типами, — тоном уважения сказал он. — Было приятно вас слушать. Дайте-ка я возьму ваш мешок и покажу вам дорогу; мне все равно идти мимо дома Шефтера.

Они вместе спустились с платформы.

— Добрый ночи, — послышалось из толпы шахтеров. Яростный Мак-Мердо обрел известность, еще не ступив на землю Вермиссы.

Какое бы унылое впечатление не производили окрестности города, сама Вермисса была еще более мрачным местом. В долине чувствовалось, по крайней мере, известное мрачное величие; рядом с горами — этими могучими сооружениями природы виднелись следы гигантской деятельности человека — мощные тоннели и разрезы; и все это подчеркивалось громадными кострами горнов и клубами дыма. Город же являлся как бы воплощением безобразия и нищенства. Снег на широкой улице, который весь день месили башмаками и колесами, превратился в грязную полужидкую кашу. Газовые фонари тускло освещали длинные ряды деревянных домов с неуклюжими, запущенными верандами. Только ближе к центру города эту неприглядную картину скрашивали ярко освещенные витрины магазинов и пивных, окна игорных домов и притонов, в которых шахтеры спускали свой потом полученный, но не маленький заработок.

— Вот в этом доме вам доведется бывать, — сказал проводник Джона, указывая на один из баров, по солидному внешнему виду вполне достойный именоваться отелем. — Это дом рабочего союза. Хозяин тут Джек Мак-Гинти.

— Что это за человек? — спросил Мак-Мердо.

— Как! Неужели вы о нем не слыхали?

— Да ведь я же никогда не бывал в вашем городе.

— Ну, я думал, что его имя известно везде в Штатах. Оно частенько появлялось в газетах.

• Предыдущая
• 19/34
• Следующая