Тайна Голубого поезда - Кристи Агата - Страница 21

• Предыдущая
• 21/44
• Следующая

— Будьте добры, мадемуазель, взгляните на этого джентльмена. Это не он был в купе вашей госпожи в Париже?

Женщина долго и внимательно изучала графа, который, как заметил Пуаро, чувствовал себя неуютно под ее взглядом.

— Я не могу сказать, месье, что я уверена, — произнесла она наконец. Может, это он, а может, и нет. И ведь говорила вам, что видела его только со спины. Скорее всего, мне кажется, это все же он.

— Но вы не уверены?

— Нет… — Ада Мейсон запнулась. — Н-н-ет, я не уверена.

— Видели вы этого джентльмена раньше на Керзон-стрит?

Мейсон покачала головой.

— У меня не было необходимости разглядывать всех, кто приходил на Керзон-стрит, — объяснила она.

— Ну хорошо, хорошо, — разочарованно произнес месье Карре.

— Минутку! — вмешался Пуаро. — Могу я задать мадемуазель один вопрос?

— Конечно, месье Пуаро, пожалуйста.

Пуаро обратился к служанке:

— Что произошло с билетами?

— С билетами, сэр?

— Да, с билетами от Лондона до Ниццы, Они были у вас или у вашей госпожи?

— У госпожи был билет в пульмановский вагон, другие билеты находились у меня.

— Где они?

— Я отдала их проводнику французского поезда, сэр, он сказал, что так положено. Надеюсь, я поступила правильно, сэр?

— Совершенно правильно, совершенно правильно. Я просто уточняю все детали.

Месье Кау и месье Карре недоуменно посмотрели на него. Ада Мейсон постояла еще минуты две, затем месье Карре кивнул ей, и она вышла. Пуаро нацарапал что-то на клочке бумаги и передал записку месье Карре. Тот прочитал ее, и его брови поползли вверх.

— Что ж, джентльмены, — раздраженно проговорил граф. — Я вам еще нужен?

— В данный момент нет. — Месье Карре говорил нарочито любезным тоном. Пока все ясно относительно вашей роли в происшествии. Естественно, имея письмо, найденное у мадам, мы не могли не пригласить вас.

Граф встал, взял тросточку, которую оставил у входа, и, изысканно поклонившись, вышел из кабинета.

— Вот так, — сказал месье Карре. — Вы были совершенно правы, месье Пуаро! Будет лучше, если он не узнает, что мы его подозреваем. Два моих человека станут следить за ним день и ночь, и мы, конечно, проверим его алиби. Мне оно представляется весьма зыбким.

— Может быть, — задумчиво проговорил Пуаро.

— Я просил месье Кеттеринга прийти утром, — продолжил месье Карре. Правда, сомнительно, что от этого будет польза. — Хотя парочка подозрительных деталей имеется. — Он замолчал, почесывая кончик носа.

— Именно? — спросил Пуаро.

— Дело в том, — месье Карре откашлялся, — что та дама, с которой, как говорят, он ехал, мадемуазель Мирель, остановилась в другом отеле. Это кажется мне весьма странным.

— Это выглядит так, — сказал месье Кау, — словно они договорились соблюдать осторожность.

— Вот именно, — торжествующе произнес месье Карре. — А почему они должны соблюдать осторожность?

— Чрезмерная осторожность подозрительна, не так ли? — спросил Пуаро.

— Preci Stsmem!

— Мы можем, — пробормотал Пуаро, — задать месье Кеттерингу пару вопросов.

Месье Карре отдал распоряжение, и через минуту Дерек Кеттеринг, как всегда добродушный, вошел в кабинет.

— Доброе утро, месье, — любезно обратился к нему месье Карре.

— Доброе утро! — Дерек был сама сердечность.

— Вы звали меня. Что-нибудь прояснилось?

— Пожалуйста, присядьте, месье.

Дерек сел, сняв шляпу и положив ее на стол.

— Слушаю, — нетерпеливо произнес он.

— Пока ничего нового, — обескураженно сказал месье Кау.

— Очень интересно, — сухо заметил Дерек. — И вы вызвали меня только затем, чтобы это сообщить?

— Естественно! Мы считаем, вы должны знать, как продвигается дело, любезно пояснил месье Карре.

— Даже если продвижения нет?

— У нас есть к вам кое-какие вопросы.

— Задавайте!

— Вы уверены, что не видели свою жену и не говорили с ней в поезде?

— Я уже отвечал на этот вопрос: нет.

— У вас, несомненно, были причины так ответить.

Дерек рассерженно посмотрел на месье Карре.

— Я не знал что она была в поезде. — Он раздельно выговаривал слова, словно сомневаясь в умственных способностях собеседника.

— Да, да, вы уже говорили это, — пробормотал месье Карре.

Дерек нахмурился.

— Я хочу знать, куда вы клоните. И знаете, что я думаю, месье Карре?

— Что вы думаете, месье?

— Я думаю, что французскую полицию сильно переоценивают. Я полагал, вы хоть что-нибудь знаете о бандах дорожных грабителей. Но это переходит все границы. Такое происходит в train de Luxe[24], а французская полиция совершенно беспомощна.

— Мы расследуем это дело, месье, будьте спокойны.

— Мадам Кеттеринг, насколько мне известно, — вмешался Пуаро, — не оставила завещания. — Он сказал это, глядя в потолок, вытянув ноги и сцепив руки на животе.

— Думаю, нет, — ответил Кеттеринг. — А что?

— Вы унаследовали кругленькую сумму, — заметил Пуаро, — весьма приличную.

И хотя он по-прежнему смотрел в потолок, краем глаза он не мог не заметить, как вспыхнуло лицо Дерека Кеттеринга.

— Что вы хотите этим сказать и кто вы?

Пуаро перестал разглядывать потолок, выпрямился и взглянул молодому человеку прямо в глаза.

— Мое имя — Эркюль Пуаро, — произнес он. — И наверное, я величайший детектив в мире. Вы совершенно уверены, что не видели свою жену и не говорили с ней в поезде?

— Да что вы заладили? Вы что, думаете, я убил ее? — Неожиданно он засмеялся. — Я не должен выходить из себя, но это же полный абсурд. Зачем мне, если я убил ее, похищать драгоценности?

— Действительно, — разочарованно пробормотал Пуаро. — Я об этом не подумал.

— Ясно же, что речь идет об убийстве и грабеже, — сказал Дерек Кеттеринг. — Бедная Руфь, это все ее проклятые рубины. Наверное, она взяла их с собой, и из-за них-то ее и убили.

Пуаро вдруг оживился. В его глазах блеснул загадочный зеленый огонек. Он стал похож на гладкого, откормленного кота, готовящегося к прыжку.

— Еще один вопрос, месье Кеттеринг. Скажите мне, когда вы последний раз видели свою жену?

— Дайте подумать. Наверное, это было… да, да, недели три назад. Но, боюсь, точную дату не назову.

— Ничего, — сухо заметил Пуаро, — это все, что я хотел знать.

— Итак, — нетерпеливо проговорил Дерек, — что-нибудь еще?

Он вопросительно взглянул на месье Карре. Тот в свою очередь — на Пуаро, который помотал головой.

— Нет, месье Кеттеринг, — вежливо произнес месье Карре, — думаю, мы не будем задерживать вас. Всего доброго!

— Всего доброго. — Кеттеринг вышел, хлопнув дверью.

Как только он удалился, Пуаро быстро произнес:

— Когда вы сообщили месье Кеттерингу о рубинах?

— Я ему вообще ничего о них не говорил, — ответил месье Карре. — Только вчера мы узнали о них от месье Ван Алдина.

— Да, но граф упоминал о них в письме.

Месье Карре растерялся.

— Естественно, я не говорил месье Кеттерингу об этом письме, укоризненно произнес он. — Это было бы бестактно.

Пуаро забарабанил по столу.

— Как же он узнал о них? — тихо прошипел он. — Мадам не могла сказать ему, ведь он не видел ее около трех недель. Месье Ван Алдин или его секретарь вряд ли могли это сделать, они беседовали по поводу совершенно иных материй, и в газетах о рубинах ничего не писали.

Он встал, взял трость и шляпу.

— А наш джентльмен, — пробормотал он себе под нос, — все о них знает. Я удивлен, очень удивлен!

Дерек Кеттеринг пошел прямо в «Негреско», где заказал два коктейля, которые и выпил залпом.

Потом устремил свой взгляд на сверкающее Средиземное море. Он никого не видел вокруг себя и не обратил внимания на подошедшую к его столику женщину, одетую в нечто изумительное оранжево-черное. Дерек заказал третий коктейль и только тогда как бы очнулся. Его ноздри уловили запах хорошо знакомых духов, он поднял глаза и увидел оранжево-черную даму. Это была Мирель. Она улыбалась ему своей невинной соблазнительной улыбкой.

• Предыдущая
• 21/44
• Следующая