Тайна Голубого поезда - Кристи Агата - Страница 13

• Предыдущая
• 13/44
• Следующая

— Мадам повезло, — заметил он. — Солнце! Пассажиры обычно расстраиваются, когда просыпаются, а за окном пасмурно.

— О, я бы тоже наверняка расстроилась, — ответила Катарин.

— Мы сильно опаздываем, мадам! — Проводник собрался уходить. — Я предупрежу вас, когда будем подъезжать к Ницце.

Катарин кивнула. Сев у окна, она залюбовалась открывающимися панорамами. Пальмы, глубокая синева моря, цветущие мимозы совершенно очаровали ее, ведь за всю жизнь она знала лишь слякотную английскую зиму.

В Каннах Катарин решила прогуляться по платформе. Она вспомнила про леди в норковом манто и посмотрела на окно ее купе. Шторы были опущены это было единственное занавешенное окно во всем поезде. Катарин немного удивилась и, вернувшись в поезд, подошла к купе своей знакомой и убедилась, что оно заперто. Леди в норковом манто, похоже, была поздней пташкой.

Вскоре проводник сказал, что через несколько минут они прибудут в Ниццу.

Катарин дала ему чаевые, он поблагодарил ее, но без энтузиазма. Катарин решила, что либо чаевых недостаточно, либо что-то более важное тревожит проводника. Действительно, он был взволнован, его глаза бегали, казалось, он боится за свою жизнь.

— Мадам простит меня, если я спрошу, встречают ли ее в Ницце?

— Наверное, а что?

Но он только покачал головой, бормоча что-то невнятное. Он ушел и не появлялся до тех пор, пока поезд не остановился.

Катарин стояла на платформе, растерянно озираясь по сторонам. К ней подошел молодой человек с беззаботным лицом и нерешительно спросил:

— Мисс Грей?

Катарин ответила, что это она, тогда молодой человек, ослепив ее улыбкой, представился:

— Я — Шабби, муж леди Темплин. Надеюсь, она упомянула обо мне, но могла и забыть. Где ваш багаж?

Когда я в этом году приехал сюда, то потерял свои вещи, и вы даже представить себе не можете, сколько было шуму. Типичный французский гвалт.

Катарин показала ему свои вещи, они уже собрались идти, когда услышали очень вежливый голос:

— Один момент, мадам, если позволите.

Катарин обернулась и увидела человека в униформе.

Он объяснил:

— Простые формальности. Мадам, конечно, будет так любезна и не откажется пройти со мной. Распоряжение полиции. — Он развел руками. — Абсурд, но что поделаешь.

Мистер Шабби напрягся, слушая: его французский оставлял желать лучшего.

— Как это похоже на французов, — прошептал он.

Он принадлежал к тому типу патриотически настроенных британцев, которые, предпочитая заграницу своей собственной стране, весьма критично относятся к заграничным порядкам.

— Вечно у них какие-то глупости. Хотя раньше они не задерживали людей на станции. Это нечто новое. Думаю, вам следует пойти с ним.

К удивлению Катарин, человек повел ее к поезду.

Они вошли в одно из купе. Очень напыщенный человек, наверное служащий, поклонился Катарин и сказал:

— Извините, мадам, но необходимо выполнить кое-какие формальности. Я вижу, мадам говорит по-французски.

— Вполне сносно, думаю, — по-французски ответила Катарин.

— Это хорошо. Пожалуйста, садитесь, мадам. Я — месье Кау, комиссар полиции. — Он произнес это со значением, и Катарин постаралась изобразить, что это произвело на нее должное впечатление.

— Вы хотите видеть мой паспорт? — предположила она. — Вот он.

— Благодарю, мадам, — сказал комиссар, взяв паспорт. Он откашлялся. — Но на самом деле нам нужна небольшая информация.

— Информация?

Комиссар спокойно кивнул головой.

— Насчет той дамы, что ехала с вами в поезде. Вы вчера говорили с ней во время ленча.

— Боюсь, я ничего не смогу рассказать о ней. Мы действительно говорили за ленчем, но я с ней незнакома и никогда раньше ее не видела.

— Однако вы пошли в ее купе после ленча и о чем-то говорили? — спросил комиссар.

— Да, — ответила Катарин, — это правда.

Казалось, комиссар ожидал, что она скажет больше.

Он поощрительно взглянул на нее.

— Продолжайте, мадам.

— О чем, месье?

— Вы ведь расскажете мне, о чем вы говорили?

— Я могла бы, но не понимаю, почему я должна это делать.

Как истинная британка, она была возмущена. Этот французский служака слишком бесцеремонен.

— Почему? — воскликнул комиссар. — О, мадам, уверяю вас, есть очень важная причина.

— Тогда, конечно, вы мне ее назовете.

Комиссар задумчиво поскреб подбородок.

— Мадам, — сказал он наконец. — Причина очень проста. Дама, о которой я спрашиваю, была утром найдена мертвой в своем купе.

— Мертвой! — воскликнула Катарин. — Сердечный приступ?

— Нет, — сонным голосом ответил комиссар. — Она была убита.

— Убита!

— Теперь, мадам, вы понимаете, что нам нужна любая информация.

— Но ведь ее служанка…

— Служанка исчезла.

— О… — Катарин замолчала, собираясь с мыслями.

— Проводник видел, что вы были с леди в ее купе, он сообщил об этом полиции, вот почему, мадам, мы вас побеспокоили.

— Как жаль, — сказала Катарин, — но я даже не знаю ее имени.

— Ее фамилия Кеттеринг. Это мы узнали из ее паспорта и пометки на багаже.

Раздался стук. Месье Кау встал и приоткрыл дверь купе.

— Что случилось? — спросил он недовольно. — Не отвлекайте меня.

В дверях показалась яйцеобразная голова вчерашнего собеседника Катарин.

— Мое имя, — представился он, — Эркюль Пуаро.

— Неужели, — запинаясь, проговорил месье Кау, — неужели вы тот самый Эркюль Пуаро?

— Тот самый. Я, помнится, встречал вас однажды, месье Кау, в Sulne[15] в Париже, хотя не уверен, что вы меня помните.

— Ну что вы, месье, ну что вы! Входите, пожалуйста! Вы знаете о…

— Да, знаю! Я пришел узнать, не нужна ли помощь.

— Буду польщен, — ответил комиссар. — Позвольте представить вам, месье Пуаро, — он заглянул в паспорт Катарин, — мадам, то есть мадемуазель Грей.

Пуаро улыбнулся Катарин.

— Не странно ли, — проговорил он, — что мои слова начали сбываться так скоро?

— Мадемуазель, к несчастью, может рассказать нам совсем немного, заметил комиссар.

— Я уже объяснила, — сказала Катарин, — что эта бедная леди была мне незнакома.

— Но ведь она говорила с вами, не так ли? — мягко спросил Пуаро. — У вас, наверное, сложилось о ней определенное впечатление?

— Да, — задумчиво ответила Катарин. — Кажется, сложилось.

— Что ж, мадемуазель, — вмешался комиссар, — расскажите нам о нем.

Катарин подробно пересказала их вчерашний разговор. Она чувствовала, что предает свою собеседницу, но слово «убийство» все меняло. И как можно точнее, слово в слово, она передала свой разговор с погибшей.

— Интересно! — Комиссар обратился к Пуаро:

— Месье Пуаро, правда, это интересно? Либо это не имеет с преступлением ничего общего… — Он не закончил свою фразу.

— А может, это самоубийство? — предположила Катарин.

— Нет, — ответил комиссар. — Это не самоубийство. Она была задушена черным шнуром.

— Боже! — Катарин задрожала.

Месье Кау успокаивающе поднял руку.

— Да, да, все это очень неприятно. Наверное, наши преступники более жестоки, чем ваши.

— Это ужасно!

— Да, да, — ласково произнес комиссар. — Вы очень смелая женщина, мадемуазель. Как только я увидел вас, я сказал себе: «Эта мадемуазель смелый человек». Поэтому я хочу попросить вас об одной вещи, очень неприятной вещи, но, уверяю вас, это необходимо.

Катарин ошарашенно смотрела на него. Он поднял руку, словно защищаясь.

— Осмелюсь попросить вас, мадемуазель, пройти со мной в соседнее купе.

— Это необходимо? — тихо спросила Катарин.

— Кто-то должен опознать ее, — ответил комиссар. — Служанка исчезла…

— Он покашлял со значением. — Вы единственная, кто с ней общался.

— Ну что ж, — спокойно сказала Катарин, — если это необходимо…

Она встала. Пуаро ободряюще кивнул ей.

— Мадемуазель весьма чувствительна, — сказал он. — Я тоже могу пойти, месье Кау?

• Предыдущая
• 13/44
• Следующая