Требуются детективы - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 6

• Предыдущая
• 6/62
• Следующая

— Надеюсь, что мое скромное присутствие не выведет тебя из душевного равновесия и мизантропия на тебя не нападет?

— Нет.

Мы помолчали, и через несколько минут я снова нарушила тишину:

— Скажи мне, спаситель, почему ты так долго ходил кругами? И только мое намерение распрощаться с этим миром заставило тебя сделать решительный шаг.

— Потому что… — он как-то замялся, — просто я почувствовал, что, если подойду к тебе с какой-нибудь банальностью типа «девушка, можно с вами познакомиться», «давайте сходим в ресторан», ты пошлешь меня мгновенно. Ты не похожа на тех, которых так просто завлечь рестораном или обещанием «чисто на тачке крутой покатать».

— Да? — заинтересовалась я. — А чем же, по-твоему, меня можно завлечь?

— Я пока еще не знаю. Но я узнаю обязательно. Может быть, стихами? Представляешь, каждое утро я буду приносить новое стихотворение о тебе и для тебя.

— Ага, наймешь какого-нибудь бедного студента, который, как Сирано де Бержерак, будет за деньги помогать меня обольщать?

— Ни боже мой! В обольщении женщин я всегда справляюсь своими силами. И стихи, кстати, пишу тоже сам.

— Вот как, интересно… — Он удивлял меня с каждой минутой. — Это что же, твой основной род занятий? И ты приехал на морской берег, чтобы ухватить вдохновение за крыло? Вольный художник на морском курорте. Пошел по стопам поэтов Серебряного века?

— Вовсе нет. Вообще-то я занимаюсь бизнесом. Недвижимость, строительство, автомобили. И здесь я совмещаю приятное с полезным, потому как недалеко проходит выставка строительного оборудования. Мы тоже там кое-что представляем, да и на других посмотреть тоже всегда полезно. Но знаешь, честное слово, когда стану старый, заработаю много-много денег, куплю себе дом где-нибудь в Коста-Рике или на доминиканском берегу океана, заведу большую собаку, научусь курить сигары или лучше трубку. И вечерами буду сидеть на террасе в кресле-качалке под клетчатым пледом, смотреть на воду и писать стихи. Вот, такие банальные мечты о счастливой старости, — рассмеялся он под конец своей тирады. — Кстати, а какую бы ты хотела старость?

— Я бы никакую не хотела. Я боюсь старости. Но в идеале, наверное, большой дом, а там — куча народу: дети, внуки, приятели детей и внуков, несколько собак и еще какая-нибудь живность. Старые друзья, и новые пускай тоже будут. И главное — чтобы всегда было чем заняться, чтобы не чувствовать свою ненужность.

— Ну, с такой толпой всегда бывает чем заняться. Так что, когда устанешь, приглашаю к себе, я куплю кресло-качалку и для тебя.

— Спасибо. Лестное предложение. Надеюсь, доживем до тех времен, — вздохнула я. Переживания все-таки были еще свежи.

— Откуда столько пессимизма? Конечно доживем. А теперь пора возвращаться в отель. — Он поднял меня с песка и повел, слегка обнимая. У меня сжалось сердце.

Как же я была счастлива в те дни! Какое-то безумие, мы были как школьники, почти не расставались. Только иногда он уезжал по своим рабочим делам, и, если его долго не было, я начинала скучать. Вскоре я вообще переехала в его номер. Мы исходили все побережье вдоль и поперек, забирались в самые отдаленные уголки. С ним было так интересно. Он всегда мог придумать что-нибудь необычное, совершить что-то неординарное.

Однажды, как будто угадав мои мысли, достал где-то двух роскошных лошадей. Это было незабываемо — скакать на лошади по берегу моря, а потом целоваться на пляже.

Мы болтали без умолку, он так увлекательно рассказывал обо всем. Знал тысячи разных вещей. И у меня как-то не сочеталось в голове, что серьезный человек, крупный бизнесмен может вести себя как мальчишка.

Он обожал розыгрыши, любил смеяться, шутить. А однажды устроил мне настоящий праздник — пикник в горах. Я проснулась утром, его уже не было в номере, на тумбочке лежала записка, а там какая-то схема. Просто пиратская карта сокровищ. Какие-то стрелочки, крестики, метки — они вели к нашему месту на пляже, к тем камням. Я пришла туда, но там не было никого: только огромная красивая груша и еще одна записка. Я развернула ее, и оказалось, что это меню из нашего любимого ресторанчика. Я поняла, что мне надлежит немедленно отправиться туда.

В ресторане меня встретил официант, вручил букет цветов и посадил в давно ожидавшее такси. Мы долго ехали по узенькой серпантинной дороге высоко в горах. Если бы нам встретилась еще одна машина, мы бы не смогли разминуться. Я смотрела вниз, и у меня захватывало дух: внизу была удивительная равнина, и там ходили какие-то точки, наверное, это были овцы, а может быть, лошади. Мы приехали в самое красивое место, которое я когда-либо видела в своей жизни.

Там была горная речка, такая холодная, что сводило пальцы, если опустить туда руку, и зеленая-зеленая трава — ее почему-то не выжгло солнце. И открывался удивительный вид на море, а вдали, на линии горизонта, были видны белые-белые корабли.

Сергей встретил меня там за маленьким столиком, уставленным невероятными припасами. Чего там только не было! Я думала, этого невозможно съесть за неделю. Мы справились минут за сорок. Горный воздух пробуждает зверский аппетит. А потом мы лежали на траве и болтали. Он рассказывал о своем детстве, о семье. Мне было так легко с ним, я тоже рассказала о себе все, даже то, что не смогла бы поведать очень близким людям. Я чувствовала, что меня понимают. Бывает, говоришь что-то человеку, он кивает, выражая заинтересованность. А ты понимаешь, что он не услышал ни слова из того, что ты сейчас озвучила.

Но Сергей умел слушать, как никто другой. Никогда не перебивал, не переводил разговор на что-то более интересное ему самому. Всегда знал, что нужно сказать: нужно ли успокоить, или пошутить, или дать совет. Он был удивительно деликатен и тактичен. Ни разу не обидел меня случайным замечанием, не задал ни одного ненужного вопроса. И еще он чувствовал момент, когда вообще не нужно ничего говорить. Это очень редкое умение. Просто обнимал меня, прижимал к себе, и все на свете казалось таким незначительным по сравнению с тем, что есть сейчас между нами, в этот момент, в эту минуту.

И первый раз в жизни я призналась в любви мужчине первая. Это получилось так внезапно и так естественно. Я просто долго смотрела на него, а потом поняла, что если сейчас не скажу этого, то просто задохнусь. И я прошептала тихонько:

— Сережа, я очень люблю тебя. — Прошептала и испугалась.

А он даже не удивился, не переспросил, не задумался. Притянул меня к себе и ответил:

— И я тебя люблю, девочка моя.

И счастливее меня в ту минуту не было никого на свете. Если бы я знала, что нас ожидает. Но тогда не хотелось ни о чем задумываться. Просто быть вместе и считать, что так будет всегда, всю жизнь, до самого конца.

Мы возвращались домой поздно вечером. Веселые, уставшие. Сережа шутил всю дорогу, и я смеялась без остановки, у меня даже живот заболел от хохота. Он рассказывал какие-то немыслимые байки и убеждал меня, что это все правда. А у меня даже не было сил спорить с ним. Наконец мы приехали в отель, зашли в лобби, я все еще смеялась, а у Сергея вдруг изменилось лицо, и он встал как вкопанный. Стоит и не может ничего сказать. А я не понимаю, в чем дело. Сначала испугалась, что ему стало плохо, хотела позвать врача. Тормошу его, трясу за плечи, и вдруг подходит она. И начинает что-то кричать, а я сразу не могу вникнуть в смысл ее слов. И только потом постепенно понимаю, что она — его жена. А он никогда ничего не говорил про нее. А я, дурочка, даже не задумывалась о том, что он может быть женат. Я никогда не чувствовала себя так глупо, как в тот раз. И видела, что Сергею невыносимо стыдно из-за всей этой ситуации, из-за того, что смотрят люди. Он пытался ее успокоить, что-то объяснить, а она даже не хотела выслушать его. Только орала:

— Я тебе доверяла, думала, ты здесь днями и ночами работаешь, как говорил. А ты с какой-то потаскухой развлекаешься. И тебе все равно, что дома есть жена, которая ждет любимого мужа из командировки. Хоть бы позвонить догадался, успокоить. Я тебе третий день названиваю — телефон отключен.

• Предыдущая
• 6/62
• Следующая