Выбери любимый жанр

Гость из пекла - Волынская Илона - Страница 3


Изменить размер шрифта:

3

– А-а-а! – водитель страшно заорал.

Машину подбросило, развернуло поперек шоссе, перевернуло набок, с веером искр протащило по асфальту и приложило об столб.

Пассажир заднего сиденья вывалился наружу, с трудом поднялся на ноги. Настоящий джентльмен – холеный, ухоженный, в твидовом пиджаке поверх роскошного шотландского свитера, в стильном клетчатом кепи… Выбивался из образа только завернутый в грязные тряпки большой и тяжелый сверток у него на руках. Сверток, из которого рвалсянеумолчный детский плач… Топоча дорогими ботинками по асфальту, джентльмен бросился бежать.

Черная тень накрыла его. Крылатая борзая спикировала сверху – и громадные, способные разодрать надвое когти лишь смахнули кепи с макушки. Сквозь едва прикрывающий обширную лысину тонкий пушок волос торчала пара крепких острых рожек. Рогатый джентльмен продолжал бежать вдоль шоссе. Грязный кричащий сверток подпрыгивал у него на плече. Хортица спикировала снова – рывок! Ухваченный за ворот твидовый пиджак треснул пополам, повис лохмотьями, открывая хлопающие за спиной джентльмена нетопыриные крылышки. Рогатый припустил что есть духу… Хортица обрушилась в третий раз – и сквозь пропоротую в штанах рогача дыру вывалился голый крысиный хвост.

Взмахнув крыльями, черная борзая спланировала на асфальт.

– А-ах! – Вместо громадной собаки на шоссе стояла черноволосая девочка.

– А ну стой, рогатый! Отдай мальчишку! – гаркнула она вслед улепетывающему «джентльмену». И зачастила:Встану я, благословясь,пойду, перекрестясь,из избы в сени,из сеней в двери,от дверей через порог,со двора воротами.Из ворот – на восток…

Рогатый бежал. Он перебирал ногами, с которых уже слетели элегантные туфли, открывая невероятно грязные, щербатые копыта. Он мчался изо всех сил… Но воздух вяз вокруг него, сгущаясь в черную массу, и он барахтался в этом густом желе, дрыгал руками и ногами, налегал грудью… но не отпускал болтающийся на плече сверток.

– Отвяжись от пацана, сволочь! – заорала Ирка и тут же снова перешла на ритуальную скороговорку:Уходи из избы дымом,Из трубы ветром,В темном лесу под смолистый пень…

Рогача дернуло вверх. Невидимый ветер рвал сверток у него из лап. Их растянуло в воздухе – рогач повис, болтая копытами, но его цепкие когтистые пальцы впились в грязные тряпки свертка. Плач изнутри стал громче, отчаяннее…Не пойдешь добром,Не послушаешь – пошлю на тебя Касияна Святого… —

угрожающе продолжала частить Ирка.

Не выпуская свертка, рогатый рухнул на землю. Вскочил, снова попробовал бежать – и снова остановился. Ирка видела лишь его спину с торчащими из-под лохмотьев крылышками и голый крысиный хвост.Будет тебя закаливать,Будет начищать,Отдыху не давать… —

прокричала Ирка.

Теперь невидимый ветер реял над рогатым, посвистывая, словно сабля на ударе. Фьють! – остатки одежды облетели рваными тряпками. Фьють! – человеческую кожу рвануло над крыльями и содрало, как кожуру банана, открывая черную, матово отблескивающую слизью шкуру.Будет выжимать,Будет выжигать,Пощады не знать.Будет доглядывать,Будет выведывать,Милости не ведывать…

Людская личина слетела с рогача, точно маска, глянула на Ирку пустыми дырами глаз и унеслась вместе с ветром.Будьте мои слова крепки и лепки,Крепче булатного оклада,Острее вострого ножа,Отныне и во веки веков, аминь! —

прокричала ведьмочка… и выжидательно уставилась на ободранного рогача.

– Ах-ха-ха-ха! – вместо ответа расхохотался тот… и ошметки облика «джентльмена» осыпались с него, как сухая шелуха. Тварь рывками вздымалась вверх, точно раскладывающаяся антенна. Разошлись в стороны широченные плечи, перевитые вздувшимися узлами выпуклых и каких-то совершенно нечеловеческих, неестественных мускулов. Вместо крохотных рожек надо лбом отблескивали сталью длинные рога. За сгорбленной, как у орангутанга, спиной колыхнулись кожистые крылья, и ядовитая слизь с них разлетелась во все стороны, прожигая насквозь асфальт. Черная шкура твари поросла мелкой курчавой шерстью. Существо медленно обернулось… Ирка увидела вытянутую морду, одновременно похожую на лисью и обезьянью, только из пасти торчали клыки, больше смахивающие на клыки кабана.

– А-и-и-и! – пронзительно завизжали сзади. Не рискуя повернуться к твари спиной, Ирка бросила быстрый взгляд через плечо… Высаженная ею на шоссе тетка стояла совсем рядом и, судорожно прижав руки к груди, самозабвенно орала:

– Черт! Черт! И вправду – черт!

– Заткнис-сь! – шикнула на нее Ирка. – Не говори этого слова! Никогда! Как угодно его называй, только не так!

– А-хах-ха! – снова торжествующе расхохотался черт. – Не говори этого слова! – глумливо повторил он – и голос его сейчас в точности походил на Иркин. – Почему ты с ней, ведьма? Зачем защищаешь глупых людей? Иди к нам, ведьма! Получишь все, что захочешь!

– Иди к нам, ведьма! Иди к нам! – из пустоты зашелестели бесчисленные голоса. – Получишь, что захочешь, ведьма! Что захочешь, то и получишь!

– Может, мне еще на шабаше тебе копыто поцеловать? Кое-что не треснет, а, беспятый? – угрожающе процедила Ирка.

– А и поцелуй, ведьма! Поцелуй-поцелуй! – издевательски прогундосил черт, и его длинный и тонкий, как у жабы, язык кокетливо облизнул растянутые по-собачьи черные губы.

– Поцелуй! – сладострастно выдохнул кто-то в ухо Ирке. – Нежный-нежный поцелуй! Поцелуй ведьмы! Цём-цём-цёмушка!

– Бе! – Ирка изобразила, как ее тошнит.

– А ты не брезгуй-не брезгуй! Поцелуй, может, и отпущу мальца! Ты ж за ним сюда пришла! – И черт сдвинул в сторону крыло. В его свисающих чуть не до земли мускулистых лапах бился мальчик – светловолосый, бедно одетый мальчик лет четырех.

– Мама! Мамочка! – крохотными ручонками дергая отгораживающие его, словно прутья тюремной решетки, пальцы твари, мальчишка рвался на волю.

– Сыночек! Василек! – выскочив из-за Иркиной спины, женщина кинулась прямо к рогатой твари…

– Стой, дура! – завопила Ирка, но та не слушала. Очертя голову женщина подскочила к жуткому существу и схватила сына за протянутую к ней руку. Дернула к себе…

Мальчик закричал. В его крике была дикая, нечеловеческая боль…

– А-ха-ха! А давай, я ее для тебя сам оторву? Будет у тебя от сына ручка? – любезно предложил черт.

Ирка прыгнула вперед, дернула женщину за плечо и отшвырнула себе за спину прежде, чем тварь успела ее схватить. Острие посеребренного ножа полоснуло чудовище по пальцам.

– Ау-у-у! – Над лапой черта взвился клубок дыма, точно над костром; подвывающая тварь отпрянула назад, волоча мальчика за собой. – Уходи, ведьма! – утробно прогудел черт. – Ты не сможешь забрать его! Он – наш! – И длинные пальцы черта сомкнулись вокруг мальчика, оставляя на виду лишь бледное, заплаканное личико.

– Наш-наш-наш! – заорали бесчисленные голоса, воздух задрожал и собрался в складки, как смятая портьера, и корчащиеся, завывающие, орущие и плюющиеся хари вдруг начали высовываться из темноты, и ночь застонала под хлещущими ее нетопыриными крыльями. – Наш мальчишка! Его отец нам отдал! На бутылку сменял! Сперва курточку, потом мальчишку! Наш! Наш!

– Закон, ведьма! – проревел черт. – Древний закон! Родители владычествуют над детьми! Дети покорствуют родителям! Его отец сам отдал мальчишку нам! Напрасно ты гналась за нами, хортицкая ведьма! Он – отданный! Ты не сможешь к нему даже прикоснуться!

– Он что, правду говорит? – дергая Ирку за рукав, простонала женщина. – Правду?

– Отстань! – не глядя, отмахнулась Ирка. Весь недавний порыв и ярость словно вытекли из нее, как воздух из проколотого воздушного шарика. Сейчас она выглядела растерянной, отчаявшейся, смущенной… Неистовое зеленое пламя погасло в глазах; она больше не осмеливалась глядеть в перекошенную злобным торжеством морду твари, ее взгляд шарил по темному горизонту, метался, скользил над прочерченной по ночному небу линией электропередачи…

– При чем тут древний закон? – неуверенно пробормотала ведьмочка. – Сейчас… сейчас не древние времена! Сейчас на всяких родителей государство есть! – выпалила она.

3
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело