Сурикаты-сумасброды. Невероятно смешные приключения в пустыне - Уайброу Иан - Страница 4

• Предыдущая
• 4/18
• Следующая

— Бедный дядюшка! — пригорюнился Чудик.

— Никогда никому не позволяйте поймать вас врасплох! Будьте бдительны! — наставительно произнёс дядюшка, а потом злорадно добавил: — Ну ничего, Свирепый Сыч тоже получил от меня кое-что на память! Хорошенькие проплешины остались у него вместо пучка перьев, которые я вырвал! Будет знать, как хватать сурикатов! Будет помнить мою доблесть! Стоило мне выдернуть у него перья, как Сыч тотчас меня выпустил, ха-ха-ха!

Дядюшка предпочёл умолчать о том, как рухнул с высоты, из когтей Свирепого Сыча, и едва не переломал себе все косточки. Не время сейчас для таких рассказов. Онцопять содрогнулся от страшных воспоминаний и продолжал:

— Ох и досталось же мне! Долго я потом приходил в себя — лихорадка меня мучила и в голове мутилось, лапы разъезжались, как у новорождённого. Подданные мои подумали, что я заболел Сурикатовой Лихорадкой, и не чаяли, что я выживу. Потому-то и пришлось им избрать себе другого короля…

Дядюшка тяжко вздохнул и умолк, а Крошка Чудик сочувственно погладил его лапкой:

— Не горюй, дядюшка, ты будешь нашим тайным королём.

— Ура! Ура! Ура тайному королю! — воскликнули Яя и Хвостик.

— Грумпф! — буркнул растроганный дядюшка, который чувствовал себя глупо. — Хватит ерунды! Подъём, за мной! Не отставать, малышня! — И, не теряя времени, он принялся прокапывать выход из детской.

Сурикатики хорошо усвоили дядюшкины уроки и проворно выстроились гуськом, чтобы передавать друг дружке выкопанный песок. За дядюшкой встал Хвостик, сердце у которого так и колотилось от волнения. За Хвостиком пристроилась Яя, а за ней Чудик. Сурикаты работали так ловко, что выкопали больше песка, чем весили все, вместе взятые. Наконец они очутились в тёмном сыром тоннеле.

Навострив уши и принюхиваясь, они потянулись гуськом по тоннелю, затем свернули в другой, в третий, и вот дядюшка Кураж шёпотом сообщил:

— Мы в главном тоннеле, он пошире.

Отовсюду веяло незнакомыми запахами чужих меток: какие-то другие сурикаты пускали тут струйки и клали кучки. Лапки малышам щекотали суетливые навозные жуки.

— Вперёд. И смотрите мне, молчок, пока я не скажу, — велел дядюшка.

Притихнув, они крались по тоннелю, пока не случилось вот что: темнота поредела и посерела. От неожиданности малыши ахнули, а Крошка Чудик даже захныкал с перепугу.

— Не пугайтесь, это всего-навсего солнечный свет, он проникает в нашу нору сверху, — объяснил дядюшка Кураж. — И хорошо, что он просачивается постепенно, не то у вас разболелись бы глаза. Вот как поднимемся повыше, он станет ещё ярче, и ещё, и ещё! А вреда от него никакого, не бойтесь. Солнечный свет греет и бодрит. Потерпите и узнаете, что такое «видеть». Привыкнете — понравится.

Сурикатики двинулись вперёд, втягивая носами новые запахи. А темнота всё редела да редела и превратилась в полумрак, но малыши и от полумрака мигали — ведь они никогда не видывали света. Тут, на очередном повороте, из полутьмы к ним вышел Ловкач — король Остроглазых собственной персоной. Вернее, сначала из бокового тоннеля выкатился его запах, потом показалась острая мордочка, а уж потом — проворное тело.

— Добро пожаловать в Верхний Мир, братец Кураж! — провозгласил Ловкач. Правда, добропожалование у него вышло не очень-то дружелюбное. — Королева проголодалась, — добавил он, — и собирается на охоту, но не прежде, чем ей представят молодняк. Она ждёт там, у выхода из норы, так что поторапливайтесь, пошевеливайтесь. Вон туда.

Королева Бессердечная восседала на куче песка перед главным входом в нору и поедала кузнечика. Кучу песка сгребли ее подданные-сурикаты, и та служила королеве троном. Это величественное зрелище ошеломило малышей и дядюшку Куража, которых вытолкнули пред королевские очи. Дядюшка когда-то состоял в супругах королевы, но после того, как Свирепый Сыч устроил дядюшке «неприятность», королева разжаловала Куража и взяла в мужья Ловкача — его младшего брата. И теперь Ловкач вместе с королевой Бессердечной правил племенем Остроглазых и наплодил с ней детёнышей, а наши герои — отпрыски принцессы Благоуханной — состояли на попечении дядюшки Куража. Вот как всё сложно устроено у сурикатов!

Её величество едва удостоила бывшего супруга взглядом — ведь он для неё больше вроде как и не существовал. Дядюшка Кураж ничего не мог с этим поделать, пришлось ему смириться. Хоть и обидно было из королей скатиться в няньки, обиду свою гордый дядюшка Кураж не показывал.

Взъерошив светлую шубку, королева гордо повернулась к дядюшке и малышам спиной и уставилась на солнце. Подле неё сидели в рядок королевские отпрыски — принц Клычок, принц Хватайка, принц Острозуб и принцесса Цап. Дядюшка Кураж со своими племянниками, моргая от яркого света, почтительно проследовали мимо её величества и наследников престола к выходу из норы. А снаружи прогуливались все прочие Остроглазые: кто деловито скакал туда-сюда по песку и пристально высматривал в небе врагов, а кто стоял столбиком на задних лапах.

Солнце уже поднялось над пустыней, поэтому с непривычки Хвостик, Яя и Крошка Чудик едва не ослепли. Таинственный и неведомый Верхний Мир оказался ярким и жёлто-оранжевым.

Крошка Чудик сперва решил, будто королева и есть солнце. Ведь смотреть на неё было больно, так что ему пришлось зажмуриться и отвернуться. А дело было вот в чём. У всех сурикатов от рождения вокруг глаз имеются тёмные пятна, и поэтому любой сурикат преспокойно смотрит на солнце и глаза у него не болят. Но Крошка Чудик уродился без пятен, со сплошь светлой мордочкой.

Королевские отпрыски, три принца и принцесса, мигом подметили, что Чудик не такой, как все, и принялись дразниться.

— Гляньте только, какие дурацкие у него глаза! — хихикнула принцесса Цап. — В жизни таких не видела!

Хвостик и Яя тоже ошалели от солнечного света. Лапки у них подгибались, голова шла кругом. Дядюшка успел растолковать им, что нужно непременно погреть животы на солнце, для этого сурикаты и стоят на задних лапках. Яя и Хвостик честно попытались сделать стойку как полагается. Но они так ослабели и переволновались по пути через тоннели, что лапки у них подкосились, и малыши попадали на песок. Королевские отпрыски развеселились ещё пущена принц Острозуб аж захлебнулся от хохота.

Заслышав хихиканье отпрысков, королева Бессердечная отложила кузнечика.

— Новеньких пометили? — спросила она у супруга.

— Стоять смирно! — велел малышам король Ловкач и прыснул на них королевской слюной. Вот так:

Ослепительная королева Бессердечная задрала длинный аристократический нос и холодно сказала, глядя на малышей сверху вниз:

— Теперь вы приняты в племя Остроглазых. Теперь вы законные обитатели норы Остроглазых. Теперь вы отмечены запахом Остроглазых. Ну-ка повторите за мной девиз Остроглазых: «Хочешь жить — держи ушки на макушке и держись своей стаи».

— Хочешь жить — держи ушки на макушке и держись своей стаи, — послушно повторили за её величеством Хвостик, Яя и Крошка Чудик.

— Можете поклониться нам и облобызать лапку.

Малыши, в точности подражая дядюшке Куражу, поклонились и дотронулись носиками до лапки сначала королевы Бессердечной, а потом и короля Ловкача — так полагалось по сурикатским обычаям.

— А теперь окажите почести их наследным высочествам, — повелела королева.

Но тут-то и выяснилось, что наследные высочества вовсе не хотят, чтобы им лобызали лапки. Они придумали другие почести. Принцы и принцесса заверещали, сбились в кучку и решили по очереди сшибать всех малышей наземь — ведь королевские отпрыски были старше и крупнее. Сперва они принялись за Хвостика — щёлкая зубами и фыркая, вываляли его в горячем песке. Хвостик бы нипочём не поддался, но его застали врасплох. Впрочем, он быстро сообразил, что делать, и отвечал укусами на укусы.

• Предыдущая
• 4/18
• Следующая