Южные Кресты - Кригер Борис - Страница 38

• Предыдущая
• 38/48
• Следующая

«Что же произошло? Если Осип ищет деньги, значит, это не он их снял со счета… Но тогда кто же? Осипу, видать, несладко приходится. Ведь те, кто перевел эти бабки для завода, могут его завалить. Но кто же кончил бухгалтера? И почему так странно? Электричеством… Точно, не Осип. Во-первых, он на это не способен… Хотя как знать? Я тоже на многое был не способен, пока жизнь не заставила…

Куда же могли пропасть деньги? Осип заподозрил меня! Но он ведь сам предлагал мне снять эти деньги со счета и рвать когти, а я отказался. Да и как я мог бы это сделать, если, когда я уезжал из Киева, деньги еще были на счету в израильском банке? Интересно, кто же их оттуда снял? Да и не наличными же… Значит, единственный, кто мог это сделать, – бухгалтер. Поэтому его и убили. Но как? У него ведь не было права подписи для пользования нашим банковским счетом. Может быть, те, кто перевел нам эти деньги, разобрались и сами навели справедливость? Так, сидя здесь, ни в чем не разобраться! Но почему Света считает, что меня подставили? Кто мог знать, что я так влипну, поехав на пять дней в Новую Зеландию? Лучше перестать об этом думать, иначе я сойду с ума!»

После получения письма от Светы Вечнов пребывал в прекраснейшем настроении. Света ему верна. Осипу с двумя миллионами вышло по бороде. Единственное, что беспокоило Сеню – кто же взял деньги? Да и кто убил бухгалтера, тоже было небезынтересно!

Сеня, впервые почувствовав преимущество того, что он надежно спрятан от потенциальных убийц в тюрьме на краю света, решил начать свое собственное, так сказать независимое, расследование. Первым делом он разыскал через маму домашний номер своей секретарши и позвонил ей. Та чуть не выронила телефонную трубку от удивления. Возможно, она удивилась бы меньше, если бы ей с того света позвонил бухгалтер!

– Семен Яковлевич? – нерешительно спросила она.

Несмотря на то что в Израиле все русскоязычные обычно обращались друг к другу на «ты» и без отчества, в Сениной конторе были приняты российские нормы. «А то так в гроб положат, а все буду «Сеня», «ты!»», – ворчал Семен и заставлял своих сотрудников обращаться друг к другу, как положено, хотя сам звал всех на «ты» и просто по имени.

– Я, Лена, я. У меня нет времени. Наверное, знаешь, откуда я звоню. Ответь мне, тебе известно, кто снял деньги со счета? – решительно заговорил Сеня и снова почувствовал себя строгим начальником. В свое время он имел на Лену виды, выходящие за пределы служебных отношений, но как-то руки не дошли. Да и не в его принципах было следить на рабочем месте. Да и зачем? За деньги выйдет дешевле, профессиональнее, быстрее и без шума и пыли, которые обычно сопровождают служебные романы с секретаршами. Лена же, как и положено секретарше, была тайно в него влюблена, и, видя Сенину нерешительность, неверно интерпретировала его «неожиданную порядочность».

– Семен Яковлевич, здесь такое происходит! – запричитала Лена и расплакалась.

– Прекрати реветь. Я знаю, что у вас происходит. Отвечай! Ты знаешь, кто снял деньги со счета? Ты ведь работала с банковскими документами… Чья подпись стояла под квитанцией? Ты видела квитанцию?

– Никакой квитанции не было, – ответила Лена, продолжая всхлипывать.

– А что же было? Не испарились же два миллиона со счета сами собой?

– Был факс в банк, – ответила Лена упавшим голосом. – Я сама подшила этот документ ко всем другим факсам о переводах.

– Факс? – переспросил Сеня. – Но с чьей подписью?

– Лев Эдуардович умер! Его нашли мертвым в лесу. Мне так страшно! – снова разрыдалась Лена.

– Я знаю, что бухгалтера убили. Лена, скажи мне, чья подпись стояла под факсом?

– …чья? Вы разве не знаете? – услышал Сеня Ленин голос после минутного молчания, прерываемого Сениными «ну?!»

– Если б знал, не спрашивал! – отрезал Сеня. – Чья подпись?

– Ваша! – прозвучал ответ, и у Сени потемнело в глазах.

– Как – моя? Я ведь к тому времени уже сидел в тюрьме в Новой Зеландии! – заорал Сеня.

– Семен Яковлевич, я тогда еще не знала, что вас посадили. Я просто увидела факс и подшила его в папку.

– Но куда был сделан перевод? – не унимался Сеня.

– На счет какой-то компании в Амстердаме, – ответила Лена.

– Какой компании? Чьей компании?

– Откуда мне знать… – снова заплакала Лена. – Мне даже последнюю зарплату не заплатили! А теперь Льва Эдуардовича убили. Мне страшно!

Сеня, поняв, что от Лены больше ничего не добиться, резко оборвал разговор и побрел в задумчивости в свой угол…

«Так, так, так! Значит, кто-то подделал мою подпись. Хотя зачем? Можно было просто пропустить через копировальную машину листок с письмом, так, чтобы он скопировался на листок с вырезанной из другого документа и моей наклеенной подписью. И подделывать ничего не надо. А поскольку мы часто делали банковские переводы, то банк принимал наши распоряжения по факсу. Значит, это сделал бухгалтер. Лена слишком глупа для такого, да и должна быть в бегах, если бы прикарманила деньги. Эх, Лева, Лева… Сучья жила… Видимо, как только узнал, что я так влип в Новой Зеландии, решил прикарманить деньги. А еще интеллигента из себя корчил. Да и сейчас, будь он жив, наплел бы мне свою чушь… «Семен Яковлевич! Я почел своим долгом сохранить ваши деньги!» Лева давно не доверял Осипу и даже несколько раз высказывал свои опасения Сене. А может, и правда хотел спасти деньги от Осипа? Так или иначе, все они такие интеллигентные, хоть крести! А где теперь его честь и совесть? На полке в морге. Нет. Наверное, уже в могиле. Как же он это все прокрутил? Видимо, договорился с какой-нибудь оффшорной компанией в Голландии пропустить через нее деньги, процентов за десять от суммы… Но кто же тебя завалил? Как теперь узнать? Может, те быки, что переводили нам деньги, а может, и правда Осип? Ведь он сам собирался прокрутить подобную аферу. Только не успел. Вернулся из Киева – а денег нет…

Позвоню-ка я на квартиру Леве, выражу соболезнования жене покойного, может быть, что-нибудь разнюхаю…»

Домашний телефон бухгалтера он помнил наизусть. Однако к телефону никто не подходил, несмотря на то, что в Израиле было такое время, что обязательно кто-нибудь должен был находиться дома. «Видимо, жена пустилась в бега, а может, отправилась в Европу за деньгами… Будет теперь осторожненько снимать бабки наличными и раскладывать по разным счетам, чтобы не замели…», – подумал Сеня.

Оставалось одно, самое неприятное. Попробовать позвонить Осипу, человеку, который грозил Свете убить его детей! Он и раньше пытался дозвониться до него, но телефон глухо молчал.

«Ну, попытка не пытка!», – решил Сеня и набрал по памяти номер мобильного телефона Осипа.

– Алло! – ответил ненавистный, но до боли знакомый голос.

– Ты – сука! – немедленно вырвалось у Сени.

– Семен? Ты? – в голосе Осипа звучало неприкрытое удивление. – Короче, слушай! – быстро заговорил Осип, не давая Сене вставить ни слова, хотя у Сени много чего накипело. – Лева, бухгалтер хренов, спиз…л бабки! Я сначала подумал на тебя, когда пошел в банк, потребовал факс, а там – твоя подпись. Ну, короче, слушай… Потом кто-то завалил Леву. Все подумали на меня. Я на самолет – и в Киев, от греха подальше. Ну, короче, слушай… Думал, что те, чьи деньги, сами во всем разобрались, ну, с Левой и поговорили… Но нет! Они теперь у меня на хвосте. Мол, где бабки? Я вот что думаю. Кто-то Леву из своих грохнул. То ли жена, а может, ее хахаль… У Левиной бабы ведь был любовник. Сотрудник из ее института. Она же ученый. Кстати, у них там что-то с электротехникой связано… Ну, ты знаешь. Ну, короче, слушай… Деньги вернуть не удалось… Все пошло кувырком…

– Так ты в Киеве? – удивился Сеня.

– Ну да! В Израиле мне хана… Да и тут тоже хана… Твоя старуха, что тебя с хохлами отправила, достала! – затараторил Осип, но сразу осекся. Сеня почувствовал, что он что-то скрывает.

• Предыдущая
• 38/48
• Следующая