Трое из Лукоморья (СИ) - Куно Ольга - Страница 44

• Предыдущая
• 44/71
• Следующая

Я уже собиралась вежливо извиниться и сказать, что, дескать, мы уж лучше как-нибудь в другой раз. Но к моему удивлению Ярослав приглашение принял.

— А точно недалеко? — спросил он.

— Да в двух шагах! — радостно заверил нас Карасик.

— Ну тогда пошли.

Карасик шагал впереди, прокладывая дорогу сквозь разношёрстную толпу. В центре города в середине дня народу было немало.

— Зачем ты согласился к нему идти? — шёпотом спросила я.

— Чтобы убедиться в том, что он говорит правду, — так же тихо ответил Ярослав. — И что наша встреча действительно случайна.

Только теперь я заметила, что рука воина не отрывается от рукояти меча. Осторожно перевернув кисти рук ладонями вверх, я принялась на всякий случай впитывать солнечную энергию, одновременно легонько разминая пальцы.

Однако наши предосторожности оказались излишними. Мы пересекли небольшую площадь, свернули в узкий переулок и, спустившись по лестнице, вошли в подвальное помещение двухэтажного дома.

Под потолком располагались длинные зарешёченные окна, что позволяло просторной комнате быть достаточно светлой, как минимум в это время суток. Здесь было абсолютно пусто, если не считать лестницы, нескольких вёдер с краской, разбросанных по полу кистей и ещё некоторых инструментов непонятного для меня назначения. Голые стены были пока ещё покрыты неровным слоем белой краски. В комнате стоял соответствующий едкий запах, заставивший меня поморщиться, а Дару чихнуть. Карасика запах нисколько не смущал; вероятнее всего, юноша давно уже привык к такому побочному эффекту своей работы и перестал его замечать. Зато он с немалой гордостью указал нам на потолок. Задрав головы, мы действительно застыли от восхищения. На нежно-голубом фоне расположились белоснежные пушистые облака, такие объёмные, что рука сама тянулась кверху, чтобы их потрогать. Одно облако постепенно расползалось на две части, подчинённое прихоти невидимого ветра. В правом углу в нашем направлении устремлялась стая перелётных птиц. Первая из них была самой крупной, остальные — всё более и более маленькими, что создавало впечатление, будто они находились существенно дальше от нас.

— Красота! — отметила я, по-новому глядя на Карасика. — Тебе действительно надо поступать на художественное отделение.

— Зачем ему куда-то поступать? Он и так всё умеет! — восторженно возразила Дара.

Карасик весь раскраснелся от смущения и удовольствия.

— Ну что ты, какое там умею! — отмахнулся он. — Я пока так, только пробую. Мне бы технику подучить, секреты, премудрости всякие. Но вообще клиентам нравится.

Дара, которой вообще свойственна была аллергическая реакция, жестоко расчихалась, и мы покинули помещение. Вновь оказавшись на свежем воздухе, я спросила:

— Скажи, Карасик, а ты знаешь, где находится городское кладбище?

— Знаю, конечно, — охотно ответил он.

— А внутри тебе приходилось бывать?

— Она имеет в виду внутри кладбища, не внутри могилы, — доверительно пояснила Дара.

— Не умничай, — отозвалась я.

— Да приходилось, конечно, что уж тут поделаешь, — кивнул Карасик.

— А ты знаешь, где находится участок, на котором обычно хоронят дворян?

Маляр снова кивнул.

Я немного подумала, прикусив губу, а потом решилась:

— Скажи-ка, а ты не смог бы быть нашим провожатым? За плату, разумеется. Дело в том, что нам надо попасть на кладбище в немного неурочное время. Когда спросить, как пройти, будет не у кого.

— Да я-то с радостью, и платы никакой не надо. Если хотите, так прямо сегодня и сходим.

— Вот всё-таки не зря тобой отец недоволен, — заметила я. — Непрактичный ты человек, как и все творческие личности. Если тебе деньги предлагают, отказывайся только в одном случае. Когда предлагают мало.

— Ой, да ладно! — фыркнула Дара. — Когда вы сами-то с кого-нибудь деньги брали?

Я мысленно отметила, что девочка становится всё более и более наглой, а вслух сказала:

— Тоже мне сравнила! Мне деньги по большей части ни к чему. Что с ними в лесной глуши делать прикажешь? Солить, или на порошки засушивать?

— А когда вы на кладбище-то попасть хотите, если там даже дорогу спросить не у кого будет? — простодушно поинтересовался Карасик.

— Да, думаю, что-то около полуночи, — буднично ответила я. — Годится?

Вид у Карасика был донельзя растерянный.

— В полночь? На кладбище? — переспросил он, непонимающе хлопая глазами.

— А когда же ещё? — вздохнула я. — Но ты смотри, коли не хочешь, не ходи. Мы другого провожатого найдём, ты не беспокойся.

— Да нет, отчего же, — возразил Карасик. — Я провожу, конечно. В полночь, так в полночь.

В одиннадцать часов вечера мы с Ярославом сцепились не на жизнь, а на смерть. На этот раз камнем преткновения стала ничего не подозревающая Дара, мирно дремавшая в кровати.

— А я говорю, никуда она не пойдёт! — в который раз категорично заявлял Ярослав.

Степень раздражения воина не позволяла ему стоять на одном месте, и он стремительно ходил из угла в угол, меряя комнату широкими шагами.

— Где это слыхано, чтобы девочка в её возрасте шлялась ночью по кладбищу? Да ещё смотрела, как поднимают покойников?

— А что в этом такого? — снова возражала я. — Пусть с малых лет набирается опыта. В конце-то концов, она учится на ведьму.

— Может быть, она ещё передумает!

— Ну и прекрасно, захочет, так передумает. Вот уж не слышала, будто человек, раз увидевший призрака, не может после этого стать никем, кроме ведьмы!

— Да ты хотя бы понимаешь, как это может подействовать на её рассудок?

— При чём тут её рассудок?

— Она ещё всего лишь ребёнок! У неё уязвимая детская психика!

— Её уязвимая психика будет раза в два крепче, чем у нас с тобой.

— А тебе не приходит в голову, что ей может быть просто-напросто страшно?

— Да чего же тут страшного? — растерялась я.

— В ожившем покойнике??? Сама, что ли, не понимаешь?

— Нет, не понимаю. Во-первых, никакой он будет не оживший, призрак как призрак. Во-вторых, он же умер от сердечного приступа. Никаких шрамов на шее, отрезанных ушей, обугленных частей тела у него не будет. Ну, чего тут бояться???

— Но он же призрак, ПРИЗРАК, понимаешь!

— Ну и — ?

Я действительно никак не могла взять в толк, чего он кипятится. Ну хорошо, наверное, он, в отличие от меня, никогда прежде не видел призраков. Но разве это повод так заводиться? Ну, встретил же он не так давно первого в своей жизни тролля, и что? Ничего такого страшного не случилось.

Дара села на кровати и громко зевнула.

— Вы так вошли в роль моих родителей, что мне прямо неловко вмешиваться, — заметила она, потягиваясь. — А всё-таки, может быть, спросите меня, хочу я идти на кладбище или нет?

— Помолчи! — хором приказали мы с Ярославом.

В конечном счёте победила дружба. Если говорить точнее, то победила наша с Дарой дружба против Ярослава. Девочка заявила, что ни за что не пропустит такое зрелище, даже если после этого умрёт от страха. В крайнем случае, сразу же составит компанию покойному графу. Хоть будет с кем поговорить, так сказать, перемыть косточки соседям. Однако она пообещала Ярославу, что не отойдёт от него ни на шаг и будет вести себя тихо и послушно. Насчёт последнего я сильно сомневалась, но ни слова на этот счёт не сказала. Если такое обещание немного успокоит воина, то почему бы нет? Ничего плохого я в этом не видела. Кто сказал, что правда всегда хороша? Этот человек ничего не понимал в психологии людей.

— Зачем вообще надо было отправляться на кладбище именно ночью? — спросил всё ещё раздражённый Ярослав, пока мы поджидали Карасика в условленном месте. — Что, призрак никак не может появиться в другое время?

— Может, конечно, — отозвалась я. — Ему в сущности всё равно. В отличие от нас. Ты как, хотел бы беседовать с призраком в окружении толпы до смерти перепуганных, но оттого не менее любопытных зрителей? Ночью на кладбище никого нет, и это нам на руку.

• Предыдущая
• 44/71
• Следующая