Тайны географических названий - Узин Семен Владимирович - Страница 2
- Предыдущая
- 2/23
- Следующая
Промежду тем хан ордынский Мамай совет со своими держал, новый набег на земли русские готовил. Слухом земля полнится. Дошли вести о том до ушей князя московского, кликнул он клич, звал на смертный бой с заклятым врагом.
Сошлись силы русская и татарская, не так чтоб далече отсюдова, на Куликовом поле. Жаркая была сеча. Сколько народу там полегло, не счесть. Сказывают только, что Дон после того три дня и три ночи был темен от крови. Поначалу теснил наших Мамай, но к вечеру русская сила пересилила. Засадные полки ударили в спину наседавшим татарам, и покатились они вспять.
Сам Мамай стоял на холме, окруженный телохранителями. Увидел он, что войско его повернуло и в бегство ударилось, смекнул хан, что пропало его дело и надо голову свою спасать. Вскочил на коня и поскакал прочь. Телохранители за ним. Так скакали они не переводя дух, пока не добрались вот до этой самой реки, только пониже, в том самом месте, которое прозывается Гусиный Брод. Переправляясь через нее, Мамай обронил в воду меч. А был тот меч не простой, а изукрашенный драгоценными каменьями. В другой раз не оставил бы хан меча на дне реки, повелел бы его достать своим слугам. Да, видно, не до меча ему было. Так и остался меч на дне быстрой речки. Искали его потом, да так и не нашли. А реку нарекли в память об этом Красивой Мечей. Вот и весь сказ.
— Говоришь, искали меч и не нашли? — насмешливо переспросил Павел.
Старик, не заметив иронии в голосе внука, развел руками:
— Ничего в этом нет мудреного, должно, его засосала тина, тяжел был, видно.
— До чего же все это интересно, — заметил я, — называется река Красивая Меча, а ты даже и не подозреваешь, что за этим названием кроется.
— Эх вы, романтики, — с сожалением произнес Павел, снова приподнявшись на локте, — сеча, погоня, меч с бриллиантами! Сказка хороша, слов нет, да только сказка сказкой и остается. А наука требует точных и неопровержимых фактов. Сдается мне, что никогда в эту реку Мамай меча не ронял, потому и не могли его найти. Ты, дед, не ершись, — повысил он голос, заметив протестующий жест старика, — а лучше сам рассуди. Ведь связь между словами «меч» и «меча» по меньшей мере сомнительна. Да и если быть последовательным и производить некоторые географические наименования от общеизвестных слов, легко впасть и в ошибку. Мне вспоминается высказанное по этому поводу остроумное и в высшей степени меткое суждение. Принадлежит оно некоему Орлову, опубликовавшему в 1907 году книгу «Происхождение названий русских и некоторых западноевропейских рек, городов, племен и местностей». Вот что у него сказано относительно легенды о названии Красивая Меча. — Павел сделал небольшую паузу, видимо воскрешая в памяти текст: — «Точно так же я слышал объяснение, что река Сумка в городе Сумах называется потому, что некогда здесь знаменитый гетман Дорошенко, переправляясь через реку, уронил в нее свою сумку, оттого и название Сумка. Удивительные растеряхи эти полководцы. Растеряют все, а из-за них хорошие господа ломай голову. Но ведь эдак название шести рек с именем Ряса придется объяснить тем, что шесть священников обронили в них свои рясы, а в реке Час какой-нибудь историк потерял часы». Каково? Не в бровь, а прямо в глаз!
Кстати, сам Орлов считает, что большинство названий рек на Руси происходит от корней финно-угорского языка, в том числе и Красивая Меча. Это объяснение представляется мне также сомнительным. Я же лично склоняюсь к тому, что корни происхождения названия Красивой Мечи следует искать в древнерусском языке. Мне как-то пришлось, не помню сейчас по какому поводу, просматривать работу Срезневского «Материалы для словаря древнерусского языка», и там есть упоминание о слове «меча», которое автор связывает с современным словом «медведь». Медведица по-древнерусски — мечька. Вот это уже ближе к истине. А ты говоришь Мамай!
Слушая уверенную речь Павла, я не мог отказать ему в логике и убедительности его рассуждений. Умом я соглашался с ним, но в то же время ловил себя на том, что версия, рассказанная дедом Корнеем, импонировала мне больше — вероятно, своей поэтичностью.
Старик не стал возражать внуку, хотя по лицу его видно было, что он остался при своем мнении и аргументация Павла ничуть на него не подействовала. Помешав палкой костер, он, кряхтя, поднялся и шагнул в окружающую нас непроглядную темень.
От разгоревшегося костра снопом летели искры. Я любовался их причудливой игрой и думал о далеком прошлом. Незаметно для себя я задремал.
Во сне мне привиделось, будто я участвую в знаменитом сражении на Куликовом поле. Вокруг раздается звон оружия, ржание коней, победные крики, стоны умирающих. Я несусь на лихом коне сквозь лязг и грохот, не обращая ни на что внимания. Впереди скачет Мамай с мечом в вытянутой руке. Я не отрываю взора от его меча, который сверкает в лучах заходящего солнца. Одна мысль сверлит мозг: догнать хана, отобрать меч, пока он его не утопил. Расстояние между нами сокращается, криком я подгоняю коня, замахиваюсь и… просыпаюсь.
Надо мной стоял дед Корней и тряс за плечо.
— Ишь развоевался, чуть старика не зашиб. Вставай, пора на реку идти, скоро светать будет. Павел уже там.
На этом, собственно, можно и остановиться. Я мог бы, конечно, продолжить свой рассказ о том, как мы провели оставшиеся дни отпуска, сколько наловили рыбы, собрали грибов и так далее, но, право, не вижу в этом особой надобности. Главное, о чем хотел рассказать, я рассказал — это дед Корней и услышанная от него замечательная история о происхождении названия Красивой Мечи. Главное потому, что с этого началось мое увлечение географическими названиями, точнее раскрытием их происхождения.
Мысль о книге на эту тему подсказал мне Павел, когда услышал от меня, что я намерен всерьез заняться расшифровкой географических наименований.
— Тебе, как говорится, и карты в руки, — со свойственной ему безапелляционностью заявил он, — ты часто бываешь в командировках в различных городах и местностях, имеешь возможность собрать необходимый материал, поговорить с краеведами и другими знающими людьми. Я со своей стороны могу тебе помочь, связав с историками и языковедами. Почему бы тебе не написать книгу? Уверен, что читатель встретит ее с интересом уже по одному тому, что ты постараешься удовлетворить присущую ему любознательность. Только не увлекайся, будь объективен и не пытайся обнять необъятное: выбирай наиболее интересное. Лучше меньше, да лучше. И упаси тебя бог что-нибудь придумывать.
Признаюсь, менторский тон моего приятеля меня несколько покоробил, однако в душе я не мог не согласиться, что высказанные им мысли довольно справедливы.
В дальнейшем, работая над книгой, я всецело руководствовался советами своего университетского друга, за исключением лишь одного. Довольно часто бывало так, что крайняя скудость фактического материала вынуждала меня допускать известный домысел, чтобы оживить повествование. При этом я прилагал все силы, чтобы изобразить по возможности более правильно характеры действующих лиц, окружающую их обстановку, — одним словом, старался передать колорит эпохи в строгом соответствии с теми представлениями, которые сложились в исторической науке.
С тех пор прошло около десятка лет. За эти годы куда только не забрасывала меня моя беспокойная, но увлекательная профессия изыскателя. Мне довелось побывать в оазисах Средней Азии и в сибирской тайге, горах Дальнего Востока, лесах Европейского Севера, не говоря уже о Кавказе, Прибалтике, Поволжье и Урале.
И всюду, где бы я ни был, я расспрашивал, записывал, читал. Мои блокноты пополнялись с каждой поездкой все новыми и новыми сведениями. Со временем мои интересы перешагнули через рубежи нашей страны, и я погрузился в изучение различных исторических и географических трудов, в которых можно было обнаружить крупицы сведений о тех или иных географических названиях Европы, Америки, Африки, Азии и Австралии. В моих исканиях девизом служат полюбившиеся мне слова Николая Ивановича Надеждина, писателя и критика первой половины XIX столетия: «Земля есть книга, где история человеческая записывается в географической номенклатуре».
- Предыдущая
- 2/23
- Следующая
