Священный камень - Касслер Клайв - Страница 22

• Предыдущая
• 22/78
• Следующая

—    Круто, сэр, — тихо сказал юноша.

Войдя в кабинет, Двайер сел за стол, наклонился и принял­ся снимать ботинки. Молодой ученый покорно пошел следом, держа в руках папку со штампом «Эшелон А-1». Сняв наконец ботинки, Двайер кинул их в угол кабинета и протянул руку, чтобы взять папку у Тима. Снял с обложки стикер, быстро подписался и отдал его подчиненному.

—    Я этим займусь, — с улыбкой сказал он. — Проведу анализ и напишу рапорт.

—    Спасибо, мистер Двайер, — ответил Тим.

—    Зови меня Ти-Ди, как все остальные, — сказал Двайер.

Томас «Ти-Ди» Двайер сидел в кабинете, положив ноги на стол. В его руках была диссертация о природе образования фуллеренов Бакминстера, или, как их чаще называли, бакиболов, в метеоритах. Сферические объекты, названные в честь известно­го американского архитектора Ричарда Фуллера Бакминстера, прославившегося изобретением геодезического купола, пред­ставляли собой самые крупные симметричные монокристаллы, известные человеку. Их открыли в 1985 году во время экспериментов с углеродом в условиях космоса, и с тех пор они переставали удивлять ученых.

Если наполнить пустоту внутри цезием, получался лучин в мире органический полупроводник. Полностью углероды бакиболы небольшого размера можно было использовать в качестве практически идеальной смазки. Среди перспектив их и пользования были создание экологически чистых двигателе систем пролонгированного транспорта лекарств и самых передовых нанотехнологических устройств. И сфера их применения с каждым днем только расширялась.

Хотя будущие перспективы и были очень интересны, Двайера это не заботило. Он всегда сосредотачивался на настоящем. Природные бакиболы находят в районах метеоритных кратере. Когда их исследовали, внутри их обнаружили газовые полости, заполненные аргоном и гелием.

Двайер на мгновение задумался. Представил себе составле ные вместе геодезические куполы, образовавшие сферу размером с футбольный мяч, как метеорит на фотографии. Представил пустоту внутри, заполненную газами. Потом представь себе, как шар протыкают кинжалом или разрубают мечом. Газ выйдет наружу. И что? Гелий и аргон — совершенно безвредные газы, в изобилии встречающиеся в природе. Но что, если них содержится что-то еще? Нечто не принадлежащее нашему миру?

Открыв в своем компьютере телефонную книгу, он нашёл нужный номер и ввел команду на набор. Когда компьютер сигнализировал, что линия подключена, Двайер протянул руку и взял свой телефон.

В трех часовых поясах от него, на другом конце страны, мужчина подошел к телефону.

—       Насуки, — ответил он.

—       Майк, старый пень, это Ти-Ди.

—       Ти-Ди, в Менсу тебя не взяли, как там твои шпионские игры? — спросил в ответ Насуки.

—       Я бы тебе сказал, но это так секретно, что потом мне npидется покончить с собой.

—       Да уж, секретно, — согласился Насуки.

—    Хочу попросить об одолжении, — сказал Двайер.

Мико, «Майк», Насуки был астрономом и работал в На­циональном управлении океанических и атмосферных иссле­дований. НУОАИ являлось подразделением Министерства торговли. Управление имело обширную базу для проведения научных исследований, но по большей части там занимались гидрографией.

—    Одолжение типа «об этом разговоре никто не должен знать»?

—    Правильно, — ответил Двайер. — Одни гипотезы, все вне протокола.

—    Хорошо, давай.

—    Я сейчас работаю над метеоритами, в частности по вопросу образования бакиболов.

—    Это моя область. Крутая штука, — ответил Насуки.

—    Тебе известны какие-нибудь теории насчет того, чем об­условлен состав газов внутри? — осторожно начал Двайер. — Например, почему там преобладают аргон и гелий?

—    В целом, видимо, потому, что это самые распространенные газы, которые могут составлять атмосферу планеты, где они об­разовались.

—    Значит, есть возможность того, что помимо них внутри могут содержаться другие вещества. Такие, которых обычно не обнаруживают на Земле.

Насуки призадумался.

—    Точно, Ти-Ди. Я пару месяцев назад был на симпозиуме, и там кто-то представил доклад по поводу того, что динозавры могли вымереть от вируса, занесенного из космоса.

—    Занесенного метеоритом?

—    Именно. Но есть одна проблема.

—    Какая же?

—    Метеорит, упавший шестьдесят пять миллионов лет назад, пока не найден.

—    Ты не помнишь каких-нибудь конкретных деталей этой теории?

Насуки принялся вспоминать.

—    Суть в том, что внеземные микроорганизмы, законсервиро­ванные в гелии, попали наружу в результате удара метеорита о Землю, и те, что не сгорели, заразили все существовавшие тогда организмы. Есть два главных момента. Во-первых, это должна быть быстро распространяющаяся болезнь, типа супергриппа, атипичной пневмонии или СПИДа, которая вызвала массовые заболевания динозавров.

—    А во-вторых?

—    То, что находилось в гелиевой среде, изменило атмосферу, — сказал Насуки. — Возможно, на уровне молекулярного состава.

—    Например? — спросил Двайер.

—    Типа того, что поглотило весь кислород.

—    И динозавры умерли от удушья? — ошеломленно спросил Двайер.

—    Ти-Ди, это всего лишь теория, — слегка кашлянув, ответил Насуки.

—    Что, если метеорит сформировался из иридия и не рас­кололся при ударе?

—    Иридий, как ты знаешь, штука очень твердая и достаточно радиоактивная, — ответил Насуки. — Практически идеальный контейнер для доставки аэрозольного патогена. А радиация мо­жет привести к мутациям вируса и изменить его. Сделать его сильнее, изменить механизм воздействия, и так далее.

—    Значит, есть теоретическая возможность того, что мутиро­вавший вирус, зародившийся миллионы лет назад и в милли­ардах километров от Земли, может содержаться внутри такой макромолекулы?

—    Абсо-срано-лютная.

—    Прости, мне пора, — торопливо сказал Двайер.

—    Знаешь, я почему-то догадался, что ты так и скажешь, — ответил Насуки.

Примерно в то же время, когда Кабрильо приземлился в Гренландии, двое людей встретились в заброшенном доме на берегу моря в Одессе, на другом конце света. В отличие от кра­сочных сцен обмена в голливудских фильмах, где группы вооружейных людей сходятся, напряженно глядя друг на друга, чтобы обменять деньги на оружие, здесь все было совсем не так зрелищно. Двое мужчин, один большой деревянный ящик и одна большая нейлоновая сумка с деньгами.

—    Деньги в разной валюте, как вы и просили, — сказал один из них по-английски. — «Зеленые», фунты, швейцарские фран­ки и евро.

—    Благодарю, — ответил второй, тоже по-английски, но с сильным русским акцентом.

—    Вы подменили документы, чтобы все выглядело так, будто это оружие тайно продали Ирану в 1980 году?

—    Да, — ответил второй мужчина. — Коммунистическое пра­вительство продало его радикалам Хомейни, свергнувшим шаха, а на вырученные деньги финансировалась советская военная операция в Афганистане.

—    Детонатор?

—    В ящике — другой, новенький.

—    Очень любезно с вашей стороны, — с улыбкой сказал пер­вый мужчина. Протянув руку, пожал руку второму. — У вас есть номер, звоните, если возникнут неприятности.

—    Обязательно.

—    Вы ведь покидаете Украину, так? — спросил первый, зака­тывая ящик по роликовой рампе в кузов небольшого грузовика.

—    Этим вечером.

—    Я бы уехал подальше, — сказал первый, закрывая кузов грузовика и поворачивая ручку.

—    Австралия — достаточно далеко?

—    Австралия — очень даже хорошо, — ответил первый.

Он пошел к кабине грузовика, забрался на сиденье, закрыл дверь и завел мотор. Меньше чем через час ящик погрузили на борт старого грузового судна, которому предстояло пересечь Черное море и идти дальше.

Покинув порт Одессы, греческое грузовое судно «Лариса», покачиваясь на волнах, отправилось через Черное море в Сре­диземное. Прошло Средиземное море. По правому борту пока­зались скалы Гибралтара.

• Предыдущая
• 22/78
• Следующая