Первая волна - Михалев Артем Аркадьевич "Русс" - Страница 14

• Предыдущая
• 14/79
• Следующая

Нутром почуяв неприятность, я ушел в перекат. Очередь из шариков прошла в миллиметре от лица. Потом выстрелы слились в непрерывный гул. Пол уже по щиколотку засыпало шарами. Уворачиваться стало нереально. В воздухе запахло пороховой гарью, и сила ударов возросла многократно. Еще секунд десять я метался по комнате, буквально одурев от боли. Затем в меня попало одновременно три очереди. В голове словно взорвалась граната, и сознание затопила первобытная ярость.

Владимир Николаевич в третий раз просматривал запись с камер наблюдения. Настроение у генерал-лейтенанта было препаршивое. Сутки назад из Ростова вернулся Граф и привез свою долбаную папку. Только начал приходить в себя, теперь еще вот это. Нервы уже ни к черту. Кому-то наверху взбрело в голову, что управлять тринадцатым отделом должен проверенный человек, без всяких магических штучек. И боевого генерала засунули в этот сумасшедший дом. Лучше бы сразу пристрелили.

Власов достал из сейфа початую бутылку коньяка. Допинг, конечно, слабенький, но нервы уже на пределе. Может, хоть немного сонливость разгонит. Опрокинув в себя грамм пятьдесят, Владимир Николаевич развернулся к Графу:

— Петр, ты же мне сам говорил, что парень перспективный. Ну и где его теперь ловить?

— За ним Золушка отправилась. И Волков. — Граф почесал кончик носа. — Первая смена облика самая тяжелая. Далеко уйти не должен.

— Не должен или не уйдет?

— Не должен. Парень пробился через стену полигона. Не мне вам рассказывать, какая там защита.

Генерал скосил глаза на экран ноутбука, где трехметровый ящер как раз вспарывал когтями листовое железо. На то, чтобы вспороть тридцатисантиметровую сталь, оборотню понадобилось не больше десяти секунд.

— Ты же говорил, что эти стены удержат любого. Парнишка даже…

— Еще я говорил, что парень — перспективный, — перебил Власова координатор. — Судя по отчету Золушки, он неосознанно подвешивает резак на кромки когтей. Двушку или трешку. Скорей, трешку, слишком быстро пробился. Сознание зверя работает на инстинктах. Если Александр очнется, то повторить сможет очень не скоро. Но вот в таком состоянии…

— А если не очнется? — Власов перебил координатора.

— Поймаем и убьем. Без вариантов. Такая зверушка в ста километрах от Москвы… Если он доберется до города — будут большие проблемы.

— Ладно, возьми на контроль. В город его не пускать. — Власов тяжело вздохнул. — Что по «Блокаде»?

— Осталось две Печати, вы же знаете, вся проблема в операторах. Питерских подключить не получилось, город их отторгает. Уже при настройке вектора пляшут. Так что звать гостей бесполезно, провести ритуал может только коренной москвич. Есть один на примете, но сил впритык. Вытянет или нет — бабушка надвое сказала.

— Петр, время поджимает. На меня давят.

— Владимир Николаевич, рисковать пока бессмысленно. Второго оператора все равно нет. Если с Ящером выгорит — отдам парня.

— Хорошо. Что с «крестами»?

— Я разговаривал с архиереем, договоренность в силе. Церковь обещала помочь. — На лице Графа не дрогнул ни один мускул, но Власов недаром работал с ним больше года.

— Я тоже не в восторге от них. Но аналитики единогласно утверждают, без их поддержки потерь будет больше.

— Когда они дожмут кровососов, примутся за нас, — ответил координатор.

— Значит, надо сделать так, чтобы не дожали. Не мне тебя учить. Ладно, это лирика, давай дальше.

— Армейцы работают по графику, Сердюков порядок гарантирует. Я к нему ездил, они на макете половину Москвы блокпостами утыкали. Наработок против беспорядков у них выше крыши. Я ему Игоря отдал, они там вместе черкают — последний лоск наводят. Серебром его обеспечили, над защитой работаем. Все, конечно, не успеем, но офицеров и бэтээры прикроем. В крайнем случае, пересидят до подхода вертолетов.

— Что по метрополитену?

— Поставлю своих. Сердюковцы там бойню устроят, огнестрел в подземке — это не выход.

— «Глушилки»?

Вместо ответа Граф достал из кармана простое серебряное колечко с белым камешком.

— Образец ушел в серию. Но срабатывает максимум три раза, емкость невелика. Добежать до патруля хватит, а там поставят временную блокировку и скажут, куда обращаться. Пункты раздачи по всей Москве. Но колец мало, сколько успеем — столько успеем. Ребята и так почти не спят.

Власов потер глаза, пытаясь собраться с мыслями. В отличие от своих подчиненных, он был простым человеком. Если организм сверхов перестраивался и трех — четырех часов сна им вполне хватало, то генералу с каждым днем становилось все сложней выдерживать заданный темп. В прошлом месяце он отпраздновал пятидесятилетие, и возраст давал о себе знать. Держать под контролем всю страну было практически нереально, но он пока справлялся. Знал бы кто, чего это ему стоило.

— По жертвоприношениям новостей нет?

Координатор отрицательно покачал головой.

— Понятно. Кофе будешь?

— Нет. Домой поеду, отдохну. Третий день не сплю.

— Ладно, займись тогда Ящером и ищи второго. Из-под земли мне его достань! Печати нужны, иначе не выстоим.

— Сделаю, Владимир Николаевич. Всего доброго.

— Давай. До завтра.

Я проснулся от холода. Пытаясь согреться, тело свернулось калачиком.

Юлька, зараза, опять окно настежь оставила!

В комнате было темно. Рука начала шарить по постели, пытаясь нащупать одеяло. Есть у меня такая привычка — все на пол сбрасываю. Только спустя несколько секунд до меня дошло, что никакой кровати подо мной нет. Одна трава и листья. Понятно, почему мне лежать жестко и колет со всех сторон.

Я резко сел. В памяти медленно всплыли события на полигоне. До того момента, как начали стрелять очередями, я помню отчетливо, а потом провал. Ну и методы. Фашисты! Знал бы, никогда не согласился. Воспоминания о боли были очень яркими, хотя тело выглядело неповрежденным. Ни синяков, ни ссадин я не нашел, даже чешуя пропала.

Откровенно говоря, я себя вообще странно чувствовал. Глаза на удивление быстро приноровились к освещению. Ночь была облачная, и лунный свет еле пробивался, но видел я далеко и четко. Оттенки, конечно, изменились, но сами очертания предметов — как на ладони.

Поднявшись, я сделал пару энергичных махов руками. Кровь побежала быстрее, и тело начало согреваться. Это плюс. Но нашелся и минус. Оказалось, что я абсолютно голый. Точно помню, в камеру я заходил в штанах, но куда они делись — непонятно. Шут с ними, со штанами, на мне даже трусов не было!

Где я нахожусь и куда идти — неизвестно. Телефона нет. Ни тебе проезжающих машин, ни тебе людей. Вокруг только деревья шумят, других звуков не слышно. Сомневаюсь, что я в городе, местность на городской парк не похожа совершенно.

— Ладно, чего гадать-то. Выберусь из низины и осмотрюсь, — произнес я вслух.

Откровенно говоря, было немного страшно. Не то чтобы я боялся чего-то конкретного, нет. Просто легкий мандраж, который я пытался разогнать. Человеческий голос всегда действует успокаивающе, даже если он — свой собственный.

Взобравшись на невысокий пригорок, я огляделся по сторонам. Сразу за спиной начинался сосновый бор. Туда идти не стоит. Я человек городской и к лесу не привыкший. Буду до утра в трех соснах гулять. А вот там вдалеке что-то светится, и если обойти лес по кромке, то за пару часов наверняка выйду к людям. Главное, сразу к ним не ломиться. В Москве, конечно, нравы свободные, только голой задницей светить все равно не хочется. А до города еще добраться надо — огоньков мало, скорей всего там село или дачный поселок.

Пробираясь через кусты, я прикидывал, что делать дальше. Задача номер один — раздобыть штаны и телефон. Понятно, что домой звонить нельзя. «Мама, приедь за мной, пожалуйста. Я потерялся». Детский сад какой-то. Да и контора эта наверняка телефон слушает, а я еще ничего не решил. С одной стороны, с чешуей они мне помогли, с другой — чем так помогать, лучше бы застрелили. Меньше мучений. Решил позвонить Черному, за ним, конечно, тоже могут присматривать, но других вариантов все равно нет.

• Предыдущая
• 14/79
• Следующая