Таблицы Рошарха - Крамной Николай - Страница 19
- Предыдущая
- 19/28
- Следующая
– Домой после закрытия ресторана всегда уезжает одна, – докладывал Патову доверенный о Клаве. – Иногда на такси, иногда чья-то «Волга» ее забирает. Номер я записал. Живет в городе, вот адрес, – положил он на стол листок из блокнота. – Там и номер машины… Квартира однокомнатная. Фамилия ее Стайко. На ночь с ней никто не остается.
– Это все? – разочарованно спросил Патов.
– Про нее – да.
– А про кого еще что есть? – встал с места Виктор Георгиевич и подошел к столу.
– Еще я заметил, что у них там много людей крутится, которые никогда ни торговлей, ни кормежкой людей не занимались.
– Ты их знаешь?
– Ну… друзьями мы никогда не были, – замялся пришедший. – Но кое-что друг о друге слышали. Вот Дуплет, например… Или Дед. Их специальность – крупные грабежи. А теперь почему-то там прилипли как свои. Дуплет недавно из зоны возвратился. Ему-то уж точно после его сроков и а городе, и возле него запрещено жить. Но ходит открыто, не опасается, значит, какая-то отмазка есть. Даже галстук натянул, гад!
– Ну что ж… Пусть крутятся, – спокойно сказал главврач. – И много их там?
– Четверых я знаю, а остальные – не поймешь: с ними они или просто случайно заехали.
– Ладно… Больше там не появляйся. Они тебя тоже, наверное, приметили, только вида не подают. Хватит с нас неприятностей! – решил Патов.
Оставшись один, Виктор Георгиевич сел за стол и надолго задумался. И было о чем: все дела пришлось временно приостановить. В тайнике уже почти не оставалось места для кип каракулевых шкурок, а по срокам вот-вот должны были поступить новые партии товара. И разгрузиться нельзя: слишком велик риск. Придется сообщить друзьям-азиатам, чтоб прекратили на время завоз товара. Заодно и распорядиться насчет Жогина: здесь он ему не нужен. Даже опасен. За Шуртовым и магазином «Восток» ведется постоянное наблюдение, и все связи с кооператорами пришлось прекратить. Чьи люди следят – неизвестно, да это и не имеет значения. Причем следят то ли намеренно нагло, то ли неумело, но в любом случае это действует на нервы…
За больницей как будто наблюдение не установлено. Впрочем, черт его знает… Кругом сосновый лес, ходи вокруг с корзиной, будто грибы собираешь, посматривай по сторонам. И за домом, в котором он живет, наверняка наблюдают. Обложили! Но это еще можно перетерпеть… А вот как быть с теми неизвестными, которые окопались в «Уюте»? Судя по тому, что он услышал от своего человека, компания там собралась серьезная. А ведь это только верхушка, те, кого группа выставляет напоказ, чтобы знали, с кем придется иметь дело, если Патов вздумает сопротивляться. А может, блефуют, и эти уголовники с их дурацкими кличками больше никого за своей спиной не имеют? Если даже и так, то справиться с ними будет непросто. Они не будут себя вести, как тот новичок, пришедший к Валерию Борисовичу с требованием денег. Хотя… Сами по себе уголовники, если ими не руководит умный человек, способны только на наглый налет или бессмысленное убийство. Придется появиться в ресторане еще раз, взвесить все на месте, а уж потом принимать окончательное решение.
«Интересно, есть у этой солистки домашний телефон? – подумал Виктор Георгиевич, взяв со стола справочник. – Если она из той компании – обязательно». Долго искать не пришлось: в алфавитном указателе против фамилии Клавы был указан номер телефона. Патов посмотрел на часы. Судя по времени, она еще должна быть дома: в дневные часы эстрада не работала.
Клава ответила сразу, как будто давно ждала этого звонка.
– Вы еще не передумали насчет мебели из ореха? – спросил Виктор Георгиевич.
– А-а-а, это вы… Нет, не передумала. А что, появилась возможность достать что-нибудь хорошее?
– Не сегодня, конечно… – уклонился от прямого ответа Патов. – И надо бы еще уточнить с вами кое-какие детали. Цену, в частности… Но это не телефонный разговор.
– Понятно… Встретиться с вами где-нибудь мы уже не успеем: мне скоро надо ехать на работу. А вы где сегодня ужинаете? – спросила Клава. – Может, найдете время завернуть к нам?
– Твердо не обещаю, – ответил Патов, – но, может, подъеду.
«Поеду сам, – решил он, кладя трубку, – без Шуртова. Помощи от него все равно никакой. Только надо отправить туда заранее двух своих… На всякий случай. А самому приехать позже. Сегодня надо решить все!»
Таким он себе и представлял этого человека: подтянутым, ухоженным, уверенным в себе, одетым без крикливой броскости, но достаточно дорого. К столику, за которым сидел Патов, он подсел незаметно и, естественно, без излишних церемоний, словно выходил куда-то на несколько минут, а теперь вот вернулся на свое место и ждет официанта, чтобы сделать заказ.
– Клава просила передать, что она подойдет позже, – сказал незнакомец, просматривая меню. И, снисходительно улыбнувшись, добавил: – Ничего не поделаешь – артистка. А эта публика не без капризов. Но вы можете предварительно поговорить о ее заботах со мной. Или… о своих. Зовут меня Игорь Сергеевич.
«С Валерием в тот вечер говорил он! – понял Патов. – И не скрывает этого, иначе бы назвал другое имя. Да, собственно, зачем ему скрывать?»
Но это и к лучшему: он тоже понимает, что эта встреча должна быть решающей, после которой они либо станут друзьями, объединенными общим делом, либо врагами, готовыми идти до конца и на все. Собственно, они и были до этого врагами, но по векселям приходилось платить другим, а они, оставаясь в стороне, только подписывали их. Теперь, зная друг друга в лицо и сопоставив потенциальные возможности собеседника со своими, они должны были – каждый для себя – сделать окончательный вывод, что ему выгодней: заключить союз или продолжать вражду.
– Вы сказали Клаве по телефону, что возникли какие-то трудности с приобретением мебели, – начал разговор Игорь Сергеевич. – Может, я чем-то смогу помочь? На женщин в таких случаях рассчитывать нечего: они не любят трудностей. И неудачников… – добавил он.
– Давайте, наверное, вначале закажем ужин, – предложил Виктор Георгиевич, – а уж потом поговорим.
– Уже заказан, – улыбнулся Игорь Сергеевич. И поймав удивленно-вопросительный взгляд своего собеседника, пояснил:
– Сегодня вы мой гость, и я заранее обо всем позаботился. Учел даже и то, что вы не любите коньяк. Хотя я, признаться, не понимаю, как можно водку предпочитать коньяку?
– Это объясняется просто: достаток ко мне пришел слишком поздно, а потом я уже не захотел менять свои привычки. И потом, мне кажется, безразлично, чем туманить себе мозги. Но вы можете не обращать на меня внимания и пить то, что вам больше по душе.
– Да нет, – возразил Игорь Сергеевич, – надо уважать вкусы гостя. Тем более, что и жертва с моей стороны не так уж велика.
Мишка-пингвин, очевидно, заметил какой-то поданный ему знак, и за два приема уставил столик закусками.
– Одна из немногих вещей, которые на Руси умеют делать на уровне мировых стандартов, – ядовито заметил Игорь Сергеевич, разливая водку в рюмки.
Выпили молча, без тостов, каждый за свое.
– Меня обложили со всех сторон, – начал жаловаться Виктор Георгиевич, принимаясь за закуску. – Все парализовано, и думать сейчас о какой-то мебели.
– А кто обложил? – живо заинтересовался собеседник. – Мои люди в последнее время вас не тревожили.
– Обложили следователи. Причем не очень-то и скрывают это. Очевидно, специально так делают, чтобы оказать психологическое давление. Приятного мало… И мешает…
– Расскажите подробней, если можно, – попросил Игорь Сергеевич. – Вот, например, сегодня, когда ехали сюда, вы заметили что-нибудь?
– Конечно! Но добрался я без помех, и то лишь потому, что заранее продумал все до мелочей. Они, наверное, до сих пор мотаются по городу за моей машиной. А вот прошлый раз уйти удалось с трудом. Но это не основное. Главное – парализован Шуртов.
Игорь Сергеевич слушал своего собеседника очень внимательно, стараясь не пропустить в рассказе ни одной мелочи и не забывая изредка подливать в рюмки. Выслушав, помолчал, то ли обдумывая, что посоветовать, то ли ожидая дополнений к рассказу. Затем, приняв какое-то решение, сказал:
- Предыдущая
- 19/28
- Следующая
