Время любить - Козлов Вильям Федорович - Страница 59
- Предыдущая
- 59/150
- Следующая
– Почему ты меня не дождался, Вадим? – спрашивала Виолетта, близко нагибаясь к нему. – Я ведь хотела поехать с тобой. Ничего не сказала тебе об этом? Не догадываешься? Я хотела сделать тебе сюрприз… Ты мне так много рассказывал о своей Андреевке, что я ее уже во сне видела…
Он понимал, что все это мираж, никакой Виолетты здесь быть не могло, но все равно было приятно. На голове лежало что-то прохладное, кроме одеяла был укрыт полушубком, точнее – дубленкой… Откуда здесь взялась дубленка? Причем точь-в-точь такая же, как у Виолетты. Он гладил мех, вдыхал знакомый запах духов и счастливо улыбался… Мелькнула мысль, что нужно бы закрыть трубу, а то все тепло из дома уйдет, но вставать не хотелось. Хотя и конец апреля, но по утрам еще бывают заморозки. Как глупо весной простудиться! И почему ему так не везет? Помнится, лет десять назад вот так же приехал на машине сюда, протопил печь, а вот одеяло, матрас и простыни не просушил и тут же схватил острый полиартрит – пришлось в Климовской больнице три недели валяться… А вдруг и сейчас то же самое? Под одеялом ощупал голени, суставы, повертел головой, пошевелил руками – кажется, нигде ничего не болит…
– У тебя грипп, самый настоящий грипп… – настойчиво лез в уши голос Виолетты. – Проглоти таблетку и запей…
Он послушно все сделал, поражаясь про себя, до чего все во сне отчетливо и реально происходит. Попытался открыть глаза, но веки будто свинцом налились, выпростал руку из-под одеяла и осторожно дотронулся до чего-то мягкого, теплого…
– Кошка… – прошептал он, почему-то испытывая огромное блаженство. – Вот кто мне подаст стакан воды…
– Поспи, милый… – мягко уговаривал голос Виолетты. – Тебе нужно обязательно сейчас поспать, а я тем временем вскипячу чай, я тут нашла банку малинового варенья. Это как раз то, что нужно.
– Говорящая кошка, – улыбался он. Это ему только казалось, что он улыбается: на лице его появилась страдальческая гримаса, а глаза блуждали по потолку, ничего не видя.
– Сорок и семь десятых… – услышал он снова голос Виолетты. – Надо врача вызывать, если через час температура не упадет.
– Дай я тебя поглажу, кошка… – бормотал он, шаря рукой по одеялу.
Проснулся он ночью весь в поту; не открывая глаз, выпил теплый малиновый напиток и снова заснул. Провалился в тяжелый сон, на этот раз без сновидений. А утром проснулся от солнечного луча, пригревшего щеку. Открыл глаза и увидел озабоченное лицо Виолетты. Карие глаза ее чуть-чуть покраснели, золотистые волосы были взлохмачены. Воротник синей рубашки расстегнулся, и шея с крошечной коричневой родинкой молочно белела. Он протянул руку, дотронулся до ее волос, щеки, провел пальцами по лбу.
– Я думал, ты мне приснилась, – сказал он.
– То-то ты меня называл кошкой.
– Кошкой? – удивился он. – Ты – газель, серна, дикая коза, оленуха…
– Оленуха?
– Виолетта, как ты оказалась здесь? Именно в такой момент! Неужели бог есть на свете?
– Бог тебя наказал за то, что ты не дождался меня, – ответила она.
– Виолетта, выходи за меня замуж, – помолчав, очень серьезно предложил он.
– Я и так твоя жена, Вадим…
– Я хочу, чтобы ты всегда была рядом. Понимаешь, всегда!
– Я приготовила тебе куриный бульон, сейчас принесу сюда и буду кормить с ложечки, ладно?
– Еще чего не хватало! – воскликнул он и, сбросив с себя одеяло, спустил ноги с кровати. – Черт возьми, я даже не помню, когда ты меня раздела.
– Ты так потел после чая с малиной… Я нашла в комоде рубашку и такие белые штаны с тесемками…
– Неужели ты никогда кальсон не видела?
– Да вот как-то не доводилось…
– Мой отец их носит… Их еще называют исподниками.
– Надеюсь, когда выздоровеешь, ты не будешь эти самые кальсоны с завязочками носить? Я могу невзначай наступить на них, и ты упадешь… – Глаза ее смеялись, полная нижняя губа оттопырилась.
Откуда ей знать про кальсоны? Теперь молодые люди не носят их, да и продаются ли в магазинах допотопные кальсоны с рубахами, которые носили наши деды и прадеды? Нынешние поколения предпочитают носить модные заграничные гарнитуры…
– Если бы ты знала, как я рад, что ты здесь! – вырвалось у него. – Я все еще не могу поверить в это.
– Ты ночью разговаривал со мной, называл меня то Ириной, то Виолеттой, – сказала она.
– Все правильно. Я люблю тебя и хочу на тебе жениться.
– Давай пока не будем об этом, а? – попросила она.
– Вот времена пошли! – изумлялся он. – Раньше девушки только и ждали этих слов, а теперь и слушать не желают!
– Не все, – заметила она. – Моя подруга мечтает выйти замуж, но ей никто не делает предложения.
– Наверное, уродина?
– В Аэрофлоте не бывает уродин, товарищ Казаков! Пора бы это усвоить.
– Ладно, подавай курицу, – сказал он, почувствовав, что готов целого вола съесть.
Встал, сделал несколько шагов по комнате и чуть не растянулся: наступил ногой на завязки кальсон. Чертыхнувшись, оборвал их, надел поверх спортивные шаровары, всунул ноги в валенки. Голова немного кружилась, но он был счастлив и бодр. Если бы каждый раз его внезапная болезнь заканчивалась так же, как сегодня, он готов был бы болеть не раз в пять лет, а гораздо чаще…
Сидя за машинкой у окна, Вадим Федорович видел старые сосны, водонапорную башню и кусок грунтовой дороги. Меж сосен виднелось приземистое здание вокзала. Местами ржавчина разукрасила белую крышу грязновато-коричневыми пятнами с разводами. С кухни доносились приглушенные голоса Виолетты и Лиды Добычиной.
– … Иван-то и говорит ей: «Не ночевать же вам на вокзале?» И устроил ее у своих родичей. А познакомились на кладбище – эта Жанна Найденова пошла поклониться на могилу к своей бабке, которую и в глаза-то никогда не видела… Хорошенькая из себя, стройная, от покойницы, что ли, Александры Волоковой глаз у нее уж больно светлый, завораживающий… Уж не околдовала ли она нашего Ваню-летчика? Ведь он из себя видный, красивый… Зря моя Лариса не вышла за него замуж. И он после всего этого так и не женился, а мужику тридцать два года. Уже майор. Утром посадил ее на поезд, а сам еще два дня прожил здесь и тоже укатил… Вот что я думаю, девонька, Ванька за ней в Москву поехал… У него еще отпуск не кончился. Говорю же – околдовала его Жанна Найденова. Бабка-то ее Александра умела ворожить…
– А что, это по наследству передается? – В голосе Виолетты – насмешливые нотки.
– Иван-то был по уши влюблен в мою Лариску – дочь от первого мужа, – еще со школы бегал за ней… – продолжала Лида. – Может, осталась бы здесь – и поженились бы, а она после школы укатила к батьке в Москву. Батька-то у нее большой начальник там.
– Я бы здесь тоже долго не смогла жить… – заметила Виолетта.
– А я вот всю жизнь прожила в Андреевке и умру тут, – сказала Лида. – И не надо мне лучшего.
– Каждому свое…
Казаков вспомнил, что Найденов в Западном Берлине говорил: мол, есть у него в России дочь Жанна… Но помнит ли Жанна своего отца-предателя? Когда он сбежал за рубеж, она еще совсем маленькой была. Удивительно, что она вообще прослышала про свою бабку, – ведь Игорь даже фамилию сменил, чтобы никто не узнал, что он сын Карнакова-Шмелева.
– … Батька-то Ванин на себя руки наложил, – усыпляюще журчал голос Лиды Добычиной. – Приезжие бандюги ограбили магазин и все так устроили, чтобы на него, Борьку-пьяницу, подумали, ну тот как очухался после пьянки да услышал, что на него грешат, взял и сиганул в больнице из окошка прямо на железобетонные плиты… Царствие ему небесное. Человек-то он был безобидный, пьяница, а никогда никого не обзывал и не лез в драку. И вот у такого непутевого батьки уродился хороший сын.
– И что же у них получилось с вашей дочерью? – полюбопытствовала Виолетта.
– Лариска уехала в Москву, там поступила в институт, как это водится, встретила другого и выскочила замуж. Ничего плохого про ее мужа я не скажу, тоже учитель, высокий, представительный такой. Уже работает в Волгограде директором средней школы, а Лариса – завучем. У них двое детишек… Господи, я и не заметила, как стала бабушкой!..
- Предыдущая
- 59/150
- Следующая
