Подари мне поцелуй - Доули Кейт - Страница 24

• Предыдущая
• 24/33
• Следующая

— Я договорился с Эдгаром. Ты сегодня на репетиции не нужна. Так что весь день в нашем распоряжении.

— И что ты хочешь делать?

— Я хотел тебя попросить показать мне те места, куда водил тебя Филипп. Мне говорили, что он отлично знает город, но, боюсь, ты так его увлекла, что на меня его драгоценного времени уже не осталось.

— Отлично. Только я попрошу тебя еще об одном одолжении. Не говори сегодня ни слова о том, что между нами было, или о своих чувствах ко мне.

— Ты не хочешь портить себе день?

— Я не хочу портить день тебе. — Дайан улыбнулась ему. — А вообще-то я просто боюсь, как ни смешно и глупо это звучит. Я боюсь того, что мы вновь можем друг другу наговорить. Я ведь тоже была очень не права.

— Нет-нет, ни слова! Ты же сама просила! Сегодня наш день, и мы должны провести его вместе так, чтобы навсегда запомнить как один из лучших дней нашей жизни.

— Договорились!

Они весь день гуляли по Лондону. Оказалось, что Дайан с помощью Филиппа успела основательно изучить город. Она показывала Эдаму укромные уголки в Гайд-парке, они катались на катере по Темзе, посетили Тауэр, полюбовались гвардейцами, несущими караул у Букингемского дворца.

Возвращались домой они уже поздно вечером. Дайан счастливо смеялась.

— Ни один день моей жизни не был таким чудесным!

— Я очень рад, что тебе понравилось проводить время со мной.

— Спасибо тебе, Эдам, за то, что ты вырвал меня хотя бы на день из этой круговерти. Я и не думала, что так устала!

— А вот я думаю, что нам следует поторопиться. — Эдам указал на небо, на котором собирались грозовые тучи.

— Какие страшные тучи, — сказала Дайан. — Они клубятся, как клубок змей.

— Не совсем удачное сравнение, но действительно остановится страшно. Сколько нам еще идти до твоего дома?

— Минут двадцать… но только если очень быстрым шагом.

— Отлично, тогда давай поднажмем. Я хочу успеть привести тебя домой до грозы.

— А ты уверен, что она начнется?

— Конечно. Я довольно давно хожу под парусом, так что прекрасно знаю, когда небо обещает грозу.

— Так ты еще и под парусом ходишь!

— Я очень разносторонний.

— Ты очень забавный. — Дайан нежно прикоснулась к его руке.

— Странно, другой бы на моем месте воспринял это как личное оскорбление, но я понимаю, что это комплимент.

— Да, ты прав. Я считаю, что нет ничего зазорного в том, чтобы быть забавным. Если мне легко и весело с человеком, почему это не назвать забавой?

— Я и не думал обижаться, можешь не оправдываться.

Дайан улыбнулась.

— Хорошо, не буду.

И тут с неба упали первые крупные капли. Солнце так сильно нагрело асфальт, что, казалось, капли не успевают намочить его, а превращаются в пар.

— Кажется, мы все же не успели, — произнесла Дайан.

— Тогда придется помокнуть.

— А день так хорошо начинался! — с грустью сказала она.

— Ты не любишь ливень?

— Нет. Я вообще не люблю дождь.

— Неужели в детстве ты никогда не бегала босиком по лужам под проливным дождем?

— Да ты что! Я с трудом вспоминаю теплые и солнечные дни, а ты говоришь про беготню по лужам, да еще и босиком!

— Да, тяжелое и неинтересное у тебя было детство!

— Ну, не такое уж и тяжелое и неинтересное. Зато мы постоянно играли в снежки!

— То-то я смотрю, ты такая бледная! Снежная Королева!

— Не дразнись! У меня действительно очень светлая кожа, но это только из-за того, что я рыжая. И на Снежную Королеву я ничуть не похожа!

— Но в моем сердце осколок из-за тебя.

— Обратись к врачу. Нынешняя медицина творит чудеса! А уж какой-то осколок вынуть из сердца сейчас вообще не проблема!

— Ты жестокая.

— Как говорит уже упоминавшаяся нами в разговоре особа, не я такая — жизнь такая.

— Знаешь, Дайан, мне кажется, что нам уже не стоит бежать.

— Почему? — удивилась она.

— Мы уже настолько вымокли, что, если даже полетим, суше не станем. А ты сможешь наслаждаться прогулкой под дождем.

— Ну смотри, если я заболею, объясняться с Эдгаром и главным будешь сам, — пригрозила ему Дайан.

— Договорились! Кстати, как тебе главный режиссер?

Всю оставшуюся дорогу до дома Дайан они говорили о новостях театральной жизни и всяких пустяках. Дайан казалось, что Эдам очень изменился с их последнего разговора. Но Дайан начинала подозревать, что она просто не знала его, как не знала и Итена. Может быть, если бы она потрудилась получше присмотреться к людям, рядом с которыми жила столько лет и которых считала своими друзьями, ее жизнь сложилась бы иначе. Но Дайан постаралась выкинуть из головы эти мысли. Ей было хорошо и свободно рядом с Эдамом, а разве лучшего можно пожелать для случайно появившегося выходного дня?

Когда они вошли в квартиру Дайан, в прихожей вокруг них сразу же образовались лужицы воды. Дайан весело рассмеялась.

— Мы, кажется, принесли дождь с собой!

— Я надеюсь только, что он не прольется на твоих соседей.

— Ну, вряд ли мы с тобой насобирали столько воды. Проходи в ванную, я сейчас дам тебе полотенце.

— Нет, я лучше пойду домой.

— Но ты же весь мокрый!

— Ну и что! Можно подумать, что, если я высохну у тебя, дождь меня не промочит снова!

— Ты можешь обсохнуть у меня и вызвать такси. Тогда тебе не придется брести под дождем, а мне потом ходить навещать тебя в больницу.

— Нет, Дайан, я все же пойду. Спасибо тебе за заботу. Но, понимаешь, я должен сегодня подумать, а для меня нет ничего лучше, чем прогулка под дождем.

— Эдам, это мальчишество!

— Может быть. Но мы уже решили, что сегодня — день чудачеств. Так что надо закончить его соответствующе.

— Я слишком давно тебя знаю, чтобы пытаться переубедить, — со вздохом сдалась Дайан.

— Вот и отлично. — Эдам сделал шаг к двери, но вдруг резко повернулся к Дайан.

— Что-то случилось? — с тревогой спросила она.

— Можно сказать и так, — хрипло ответил Эдам. — Тебе понравился сегодняшний день?

— Да, — Дайан улыбнулась, — очень понравился, ты просто подарил мне сказку.

— Тогда я прошу тебя, подари мне поцелуй.

Дайан помнила, что было с ней, когда Эдам насильно поцеловал ее в своем кабинете. Но, с другой стороны, она ведь тоже хотела этого, она весь день ждала, когда же он наконец решится коснуться ее губ. Так почему же она должна отказываться от того, чего ей так хочется?

Она подошла к Эдаму и обняла его. Он закрыл глаза, и губы их сблизились. И вновь Дайан показалось, будто земля уходит у нее из-под ног. Вновь Эдам был нетерпеливым и жадно целовал ее до боли в губах. Вновь Дайан показалось, что пройдет еще несколько секунд — и она умрет от охватившего ее счастья.

Они одновременно отпрянули друг от друга и некоторое время стояли молча — глядя глаза в глаза и тяжело дыша. Наконец Эдам оторвал от Дайан пристальный взгляд и, пошатываясь, будто был пьян, пошел прочь. Дайан стояла на пороге и смотрела, как уходит мужчина, который только что заставил ее забыть обо всем на свете.

— Эдам! — окликнула она его.

Он обернулся. В своем зелено-голубом мокром платье, которое прилипло к телу, Дайан напоминала лилию. Она была такой прекрасной, такой хрупкой и нежной, что Эдам понял: он никогда не уйдет от этой женщины.

Эдам бросился в объятия Дайан, и их губы слились в жарком поцелуе.

Дайан только и успела подумать, что надо закрыть входную дверь.

Дайан в последний раз в этом театральном сезоне играла Офелию. Она полюбила всем сердцем и свою героиню, и старый лондонский театр. Ей иногда казалось, что она уже много лет живет в Лондоне и играет в «Глобусе», а прошло всего полгода с того дня, когда в аэропорту ее встречал Эдгар.

Администрация театра предлагала Дайан продлить контракт и поехать на гастроли. Она не знала, что ей делать. В Лондоне перед ней как драматической актрисой распахивали двери все театры, даже самые консервативные. Критика и зрители уже успели убедиться в том, что Дайан Сегер — последовательница классической актерской школы, а потому она легко добилась признания. Журналисты уже пустили утку о том, что она на самом деле англичанка, просто родители вывезли ее, совсем еще маленькую, в США. В интервью, которые она не слишком любила давать, Дайан попробовала опровергнуть эту версию, указывая на то, что ее предки — выходцы вовсе не из Англии, а из Франции, просто фамилия приобрела несколько иное звучание. Но все ее попытки рассказать правду о себе ни к чему не приводили.

• Предыдущая
• 24/33
• Следующая