Полдень над Майдманом - Борисов Олег Николаевич - Страница 17

Тамп усмехнулся:

– Мы храним покой города от серьезной угрозы. Которая втопчет вас в городские улицы и не заметит.

– Не говори мне про мифические угрозы! – не сдержавшись, заорал Соварн. – За два десятка лет я не видел ни одного вражеского солдата в сотне миль от Нарвела! Ни одного! А вот нежити и бандитов повидал сотни. И не поххоморанцы или драконьи бастарды убили моих ребят! Не-э-эт, это сделали проклятые черепушки, о которых ты слышал только со слов соглядатаев!

Наемник лишь пожал плечами:

– Можно подумать, это я тебя послал в пески. Так что не пытайся сорвать на мне злобу. Мне на твои крики плюнуть и растереть. Меня лишь беспокоит все необычное, что способно создать проблемы городу, который я призван защищать, как и ты.

Мужчина шагнул к нехотя посторонившимся ополченцам, осмотрел погибших и так же не спеша вернулся к багровому от клокочущей в душе ярости главе ополчения.

– Не вижу зачинщика погони. Он что, бросил вас в песках?

– Нет. Его прикончили вместе с попавшим в засаду отрядом. Но тело нежить забрала с собой.

– Зачем? Сделать еще одного воина мертвых?

– Нет. Иногда эти твари телами убитых украшают столбы в предгорьях. В качестве напоминания заблудившимся путникам.

– Значит, ты потерял людей зря. Ни добычи, ни двуногого осла, на которого можно свалить вину за неудачную охоту. Поздравляю.

Соварн поперхнулся невысказанными словами и глухо закашлялся. Тамп достал из широкой поясной сумки платок, аккуратно отер вспотевшее лицо и тихо обронил, чтобы не слышали другие:

– Когда закончишь похоронные дела, пришли человека. Сядем, поговорим. Я предпочитаю видеть во главе стражи тебя, чем малолетнего болвана, желающего любой ценой выпихнуть нас из города. Надо обсудить случившееся. Не дело, когда отряд возвращается с подобным скорбным грузом… Поверь, мне искренне жаль твоих людей.

Глава городского ополчения с тихим бешенством проводил глазами уходящего воина, не снимающего кольчугу даже в навалившуюся на город жару. К сожалению, его приглашение следует принять. Чтобы понять, что именно привело сюда опасного конкурента. Но это случится позже, существенно позже. А пока Соварну надо собраться с силами и приступить к гнетущим обязанностям – отдать должные почести погибшим и отпеть лучшего друга.

Легкий ветерок играл с дымом костров, на которых коптилось несколько туш. Небольшой кочевой клан не торопясь готовился в дорогу. К вечеру вернутся пастухи, суетливые жены уложат нехитрые пожитки, и завтра на заре разноцветные шатры разберут. Пару недель неторопливого пути – и вождь встретится с такими же уважаемыми повелителями местной жизни. Близким родственникам необходимо обсудить множество важных вопросов до того, как начнется Большой Совет, собираемый в Тамне. Ранняя весна сулила жаркое лето, щедро заливая солнечными лучами степь. Придется отгонять стада дальше на восток, ближе к болотам и плодородным землям. И заранее договариваться о лучших пастбищах с богатыми ханами, наложившими лапу на самые лакомые куски. Как всегда – как засушливое лето, так мелкие кланы вынуждены идти на поклон к могучим соседям ради собственного выживания.

Кривоногая старая женщина в засаленном переднике закончила отчищать пучком травы старый казан, со вздохом разогнулась и глянула из-под руки в степь. В легком мареве горячего воздуха завиднелись фигуры всадников, медленно двигающихся с севера. Старуха удивленно качнула головой и заторопилась по делам. Встретить гостей – дело воинов. Пусть они разбираются, кто из многочисленных соседей решил протропить степь ближе к имперской границе. А ей, старой женщине, пора сходить к ближайшему общинному костру и получить свой кусок мяса. Приготовить похлебку и отловить играющих на краю стойбища внуков. Завтра в дорогу, а дел неотложных целый ворох. Ох, ковыльные боги, за что только караете свою верную плакальщицу! Дайте срок, споет она перед сном положенные молитвы и напоит кумысом ваши деревянные образы.

Кривые ноги заковыляли прочь от потрепанной юрты, и старуха уже не видела, как двое легких на подъем всадников направились в сторону медленно приближающегося отряда.

Кочевники притормозили своих невысоких лошадок и обеспокоенно всмотрелись в медленно приближающиеся фигуры. Высокие крепкие кони несли вооруженных людей. Копья, притороченные сбоку щиты. Не меньше пяти десятков имперцев. Кто такие? Посольство? Или очередной патруль решил углубиться в степь? Далековато для патруля – около пяти часов пути до кромсающей степь стены. Кто же тогда эти незваные гости? С чем они пожаловали?

Один из кочевников развернул коня и рванул обратно – предупредить вождя. Второй повернул коня боком и все с большим беспокойством смотрел на подъезжающих воинов.

– Эй! Сосед! Ты чего? Ты зачем сюда едешь? Мы тебя не звать! – на ломаном имперском закричал оставшийся всадник. Один из легионеров заулыбался и приветливо замахал рукой. Кони сделали еще пару шагов, щелкнула тетива, и кочевника выбило из седла. Сгрудившиеся у края кочевья воины завыли и разбежались: кто к лошадям, кто к телегам – организовывать оборону. Хотя полсотни легионеров – это очень серьезно. От таких пеших гостей лучше сбежать. А с конными придется драться, прикрывая отход женщин и детей.

Обозначившие свои намерения нападавшие зажгли факелы, рассыпались цепью и погнали лошадей. Не подъезжая близко к сгрудившимся юртам, потекли двумя широкими конными рукавами. Засевшие за укрытиями кочевники попытались зацепить стрелами врага, но на таком расстоянии можно было лишь зря потратить остроносых вестников смерти. А вот легионеры из композитных дальнобойных луков дымными следами расцветили небо и обрушили горящие стрелы на кочевье. Между занявшимися юртами заметались жители, пытаясь спасти скарб.

В центре поселка надсаживал глотку вождь. Неожиданное нападение оказалось крайне неприятным сюрпризом. Большая часть лошадей с пастухами вернется лишь вечером. Сейчас лошади есть только у воинов. Но шестьдесят кочевников против полусотни тяжелой конницы имперцев – это даже не схватка, это избиение. Закованные в отличные доспехи, вымуштрованные солдаты легко разгонят легковооруженного противника. Ввязываться в прямое столкновение – потерять бойцов и оставить клан на произвол судьбы. Отсиживаться за телегами – дать возможность спалить все кочевье. Проклиная неизвестно чем озлобленных соседей, вождь быстро прокричал приказы.

Три десятка воинов взобрались на своих лошадей и попытались атаковать хвост одного из отрядов. Но имперцы, не снижая скорости, ответили стрельбой и продолжили мчаться навстречу второй группе, осыпающей зажигательными стрелами противника. Отвернув чуть в степь, легионеры перестроились, и кочевники шарахнулись обратно от выстроившейся полусотни. Закованные в железо всадники медленно тронулись к горящим юртам, меняя колчаны стрел.

К скрипящему от ярости зубами вождю примчался мальчишка и, запыхавшись, заверещал что-то, показывая грязной рукой на север. Вслед за первым отрядом к месту схватки летела еще полусотня. Через две-три минуты они будут здесь. Вождь принял решение.

– Мои братья и охотники – прикрываем отход! Остальным конным – по ребенку – и прорываться в степь! Детей ссадите у глубокой балки – и назад! Остальным – с любым оружием – за телеги!

Между юртами заметались конники, каждый хватал любого мальца, подвернувшегося под руку. Не успел второй отряд легионеров доскакать до поселка, как на восток помчалась плотная группа степных воинов, стремясь максимально быстро оторваться от преследователей. Десяток конных жидкой цепью растянулся между ними и медленно приближающимся первым отрядом, обстреливая врагов. Остальные жители, побросав имущество, укрылись за несколькими крупными повозками, стоящими в центре кочевья.

Сотня имперцев действовала грамотно и жестко. Проверив юрты, солдаты разбились на три группы. Две фланговые упорно обстреливали укрывшихся за повозками людей, отгоняя попутно беспокоящих конных кочевников. Третья группа прикрылась щитами и, подойдя вплотную к импровизированной баррикаде, забросала обороняющихся горшками с горючей смесью. Через несколько минут все закончилось. Кто не сгорел сразу, выскочил под разящие стрелы.