Выбери любимый жанр

Охотники за магией - Галанина Юлия Евгеньевна - Страница 2


Изменить размер шрифта:

2

Молодёжь такого же возраста, как моя старшая сестра, организовала Боевое Сопротивление, и эта разновидность Сопротивления тоже нервы Сильным подпортила. Правда, не очень-то эффективно поначалу.

А потом вдруг и я влипла в эту историю по уши, а всё потому, что маму в детстве не слушалась.

Когда я была маленькой, мама всегда говорила: хорошие девочки не ругаются. А я всегда думала, ну почему? Логичных причин мама не называла.

А оказалось, когда хорошие девочки ругаются, да еще нехорошими словами, написанными на стене старой башни, построенной в мощной крепости, запечатывающей одно странное ущелье, от этих слов в небо поднимаются драконы, запертые в скалах.

А драконы — штука опасная.

И вредная, и противная, и откровенно эгоистичная, а ещё дракон!

Сто-о-о-оп, вспоминать надо без чувств. Только тогда, (говорит Профессор, когда он в хорошем настроении после удачного дня в лавочке), бесстрастно копаясь в своем прошлом, можно разложить всё по полочкам и от одного этого станет легче. Если же поддашься чувствам, — только хуже будет, вместо раскладывания по полочкам свернешь всё в один ком и думай потом, что за что зацепилось.

Драконы…

И дернул же Медбрат подружиться с одним из них…

Вместе мы много чего наворотили: от снесения вчистую нашего пансионата на севере и превращения полуострова в остров на юге Чрева Мира до получения взаимного сексуального удовольствия нетривиальным способом…

* * *

…И всё было чудно, Сильные остались в Чреве Мира, значительная часть Умных, — на нашем новом острове, названном Лоскуток. Столицей острова стала Ракушка.

Была весна.

Я вернулась домой в Ракушку. Дракон облюбовал клумбу с георгинами в родительском саду.

Между Лоскутком и Чревом Мира воцарилось настороженное перемирие. Официально его никто не заключал, война продолжалась, просто никаких военных действий не велось.

Нам в Чреве Мира делать было нечего, сил едва хватало наладить оборону острова.

Сильные в свою очередь грузить войска на корабли и держать курс на Лоскуток тоже не спешили. Внутри империи начались серьёзные междоусобицы, на власть в Хвосте Коровы, столице Чрева Мира, стали претендовать сразу несколько армий.

Летом я сдала экзамены в наш Университет и забыла пансионат в Пряжке с его лекциями по домоводству как страшный сон.

А осенью, когда первые заморозки прихватили алые головки георгинов, золотой дракон улетел.

Это было ранним, холодным утром.

Ракушка спала беспробудно, когда меня разбудило что-то. Наверное, я просто почувствовала, что он уходит.

Подцепив на ходу первое попавшееся платье, я выскочила из окна в сад, — чтобы увидеть, как дракон поднялся над домами и, не спеша, скользит к морю, словно разминаясь перед дальней дорогой.

Что потом было — стыдно вспоминать…

Я босиком бежала за ним по улице Старой Яблони, задрав голову к небу, и жалобно спрашивала:

— Ты надолго? Ты вернёшься? Ты насовсем улетаешь?

Дракон не ответил ни на один вопрос.

Поинтересовался насмешливо:

— А почему ты несёшься, сломя голову? Когда мы обмениваемся с тобой мыслями, расстояние значения не имеет. Я услышу тебя отовсюду, если захочу.

— А с чего ты взял, что я за тобой бегу? — взорвалась я. — Очень надо! У меня дело срочное, только утром вспомнила.

— Ну, разве что так… — сказал дракон. — Беги на здоровье.

Потом он добавил мечтательно:

— Соскучился я по настоящим горам.

Резко набрал высоту, заложил широкий полукруг над бухтой и пошёл в сторону Чрева Мира, золотясь в утреннем солнце.

Мелькнул блестящей точкой и исчез в облаках.

Мне было тошно — не передать. Как же жить теперь без дракона, представлялось слабо, настолько плотно вошёл он в мою жизнь.

К тому же я, наконец, поняла, что стою в центре города, босая, в каком-то невообразимом платье. Очень хорошее начало дня.

От горя подумалось:

«Утопиться?»

Идея спросонья показалась стоящей и я побрела ко Второй Бухте Ракушки, не такой оживленной, как Первая.

Вышла на берег, потрогала воду ногой — она была тёплой, пожалуй, теплее, чем свежий утренний воздух.

И я передумала:

«Лучше искупаться!»

Долго плавала, благо и морская вода, и слёзы были солёными. Потом вышла, натянула платье на мокрое тело и пошла домой.

Как раз хватило времени, чтобы дойти, позавтракать и даже не опоздать на первую пару.

Так я осталась без дракона.

Нет, всё верно… Дракона на цепи не удержишь… Не сидеть же ему весь век около клумбы с георгинами…

Да и, откровенно говоря, наша Ракушка не самое удобное место для драконов, тут людям-то тесновато.

И вообще, у людей и у драконов — свои дороги. И чем меньше они пересекаются, тем лучше и для них, и для нас…

Я всё понимала, а сердце скулило. Оказывается, так быстро привыкла к тому, что стоит мысленно спросить — и в голове зазвучит насмешливый голос дракона, и откроется калитка в иной мир, где звезды ближе и небо глубже, где летать так же естественно, как жить, а петь — так же естественно, как летать.

А ещё раньше, летом, как раз перед вступительными экзаменами в Университет, я потеряла и Янтарного.

Он был из Сильных. Один из охранников нашего пансионата.

Но это было не главное, главное, я ему нравилась. Да и он мне, в общем-то, тоже. И он мне здорово помог в Пряжке. Летом его каким-то чудом занесло в Ракушку. Может быть, и специально добрался, чтобы меня повидать, кто же знает, что у этих Сильных на уме. Появился незадолго до обеда. Ну и что…

Чаю попили, о погоде поговорили, новостями обменялись, да и засобирался гость обратно. Делать ему, как и дракону, в Ракушке тоже было абсолютно нечего: он же Сильный. Враг, получается.

Я проводила его вечером до бухты, чтобы никто из наших не обидел Янтарного по дороге — он ведь и не думал скрывать, что Сильный и что военный. А прошло не так уж много времени, как мы отвоевали Ракушку, чтобы реагировать на это безболезненно. Посадила его на корабль, идущий обратно в Чрево Мира. Шарфиком помахала. Всё как у людей.

* * *

Дела сердечные, конечно, не радовали, но потом стало как-то не до них: всё время занимали занятия в Университете, лекции и библиотеки.

Я ведь получала классическое образование, которым мы, Умные, так гордимся.

А всякий знает, что настоящее классическое образование — это когда в тебя на протяжении длительного времени упорно и методично впихивают массу самых различных знаний, ну совершенно бесполезных в нормальной жизни.

Это-то и составляет всю прелесть образования, основу его основ: образованный человек тем и отличается от необразованного, что досконально знает все перипетии двадцать третьей дополнительной войны …нцатого года за тридевятые колонии, но не знает, каким концом молотка гвоздь колотят.

Хотя меня такое образование устраивало: ну зачем мне гвозди заколачивать? Их папа вбивает…

А после удручающей практичности занятий в Пряжке, слушать лекции о системе поэтического восприятия мира последователями школы Седого Горностая было сплошным наслаждением.

Так, вся в делах, я закончила первый курс.

Потом второй. Потом третий. Потом четвертый.

* * *

В большом мире в это время творилось что-то странное.

Во-первых, не все выпущенные мною драконы снова уснули, чтобы переждать наше, людское, существование на земле. Некоторые решили размяться после долгого заточения.

С людьми они не сталкивались: по мнению драконов из всех возможных соседей мы, люди, самые невыносимые. Да еще и несъедобные — настолько невкусные и неудобоваримые.

Мало того, что драконы не уснули, — в мир вдруг вернулась магия.

Теперь любое безобидное на первый взгляд сочетание букв, слов или фраз могло оказаться заклинанием. Чтобы обнаружить это, достаточно было прочитать написанный текст вслух.

Что тут началось — не передать!

Может быть, еще и поэтому Сильным стало не до Умных. В Чреве Мира воцарились неразбериха и хаос.

2
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело