Калибр 9 мм - Шаргородский Григорий Константинович - Страница 57

• Предыдущая
• 57/105
• Следующая

— Нормально, рука болит, но еще один чудесный укольчик — и я буду свеж как огурец.

— Хорошо, уколю, но в последний раз, — недовольно проворчал Батя, доставая шприц-тюбик.

Когда Вини попробовал сунуться с инициативой, командир резко рыкнул на него, выливая последние капли сжигавшей душу ярости.

По словам Ани, детдом находился в приземистом трехэтажном здании возле высоток. Само здание было построено задолго до высоток и, по слухам, помнило еще времена Макаренки.

Оценив ситуацию, Батя повел разведчиков по кругу, заходя с южной стороны, где массив частного сектора был уже и до пятиэтажек оставалось не более трехсот метров.

Мрачные улицы поселка походили на улочки других опустевших селений, как близнецы. Каждый шаг по засыпанной гравием дороге вызывал мертвое эхо, неприятно резавшее напряженный слух. Света сжалась в комок и вертела головой, как радиолокационная станция.

— Света, прислушайся, может, где магов засечешь. Смотрим в оба, как только увидим хоть одного вурдалака — сразу уходим. Где есть эти твари, людям уже не жить, — тихо прошептал Батя, но в мертвой тишине казалось, что его голос долетал до другого конца Шишкина.

— Ну, тогда пошли отсюда, — таким же напряженным шепотом ответил Андрей.

— В смысле? — не понял егерь.

— В прямом. Вон видишь, возле огорода, что между двухэтажным особнячком и крайней пятиэтажкой? Это полугвулх, а значит, и вожак где-то неподалеку.

Полугвулхов Батя еще не видел, поэтому сразу же достал монокль. Пока он рассматривал представителя новой породы собак, к первому зверю присоединилось еще два таких же.

— Андрей, вали их по-тихому, — скомандовал Батя, пятясь назад и прикрывая собой Свету.

Внезапно девочка замерла и посмотрела округлившимися от ужаса глазами куда-то в сторону. Взрослые взглянули туда же, но никого не увидели. Батя направил в ту сторону арбалет, Андрей же отвлекаться не стал — ему хватало проблем и с полугвулхами. Лично для него эти звери представляли более серьезную угрозу, чем маги. Левая рука слушалась плохо, но в этом «спектакле» ей отводилась лишь роль подпорки. Ствол «винтореза» лег на сгиб локтя, но выстрелить Корчак не успел.

— Я бы не советовал этого делать, — прозвучал уверенный голос из-за кустов, в которые целился Батя. Это было неожиданностью для всех, даже опытный егерь немного вздрогнул.

— Делать чего? — решил поддержать разговор Батя. Тем более что ничего другого им не оставалось.

— Стрелять собачек, — уточнил таинственный голос.

— Но они же собираются напасть, — вмешался в «интеллигентную» беседу нетерпеливый Андрей.

— Правильно, они сторожат свой дом, а вас сюда никто не звал. И как это называется, когда гость приходить незваным, да еще сторожей норовит пристрелить? — укорил таинственный собеседник.

— Так, давай заканчивать этот цирк, видишь железку у моего друга? Он сейчас положит этих уродцев, а я займусь тобой. Так что или выходи, или давай бодаться. — После недавних событий дипломатические способности у егеря значительно снизились, зато убедительность пошла в гору.

— А менгиров не боитесь? — В голосе незнакомца появились сомнения.

— Каких еще на хрен менгиров? — раздраженно спросил Батя, краем глаза наблюдая за приближающимися зверьми.

— Камешки, от которых патроны взрываются: один выстрел — и каюк.

— Да чхать Убивец хотел на твои менгиры, — со злым весельем заявил егерь. — Андрей, заявись.

Едва прозвучала команда, Убивец тут же нажал на курок. Стрелять по полугвулху он все же не стал и прицелился в кусок бетона возле ближайшего зверя. Пуля выбила мелкую крошку, и полугвулх отскочил в сторону.

— Все! Все! Хватит — убедили, — послышался из кустов голос и вслед за ним треск веток.

Из зарослей на свет божий вылез очень колоритный персонаж. Вот здесь присутствовали все атрибуты советского образца: и кирзовые сапоги, и серый плащ, и даже шапка-ушанка, хотя хозяин и снял ее, постоянно протирая запарившуюся лысину.

«Интересно, а что он носит летом?» — неожиданно весело подумал Андрей, глядя на эдакого почтальона Печкина.

Сравнение было достаточно точным — мужик был высок и худ, как оглобля, присутствовали даже усы, хотя они больше были похожи на казацкие.

— Тебя зовут дедом Мазаем? — сразу взял быка за рога Батя.

— Нет, меня зовут Матвей Александрович, но пострелята почему-то прозвали дедом Мазаем, — добродушно отмахнулся Мазай, и сразу стало понятно, что в детях он буквально души не чает.

— И как вы здесь умудрились выжить? — спросил Андрей, опасливо наблюдая за припавшими к земле тварями.

— С Божьей помощью, — ответил Мазай и тихо свистнул.

Словно по команде, а может, так оно и было, полугвулхи развернулись и скрылись в бурьянах запущенных огородов.

— Неслабо, — удивленно присвистнул Батя. — Этому можно научиться?

— Не знаю, самого до сих пор оторопь берет, — как-то равнодушно пожал плечами Мазай.

— Кстати, хозяин, а почему это мы стоим посреди дороги, не хочешь в гости пригласить? — бесцеремонно поинтересовался егерь.

— Не хочу. Меня ты можешь убить, но до деток все равно не доберешься, — сразу же нахмурился Мазай, и его добродушную улыбку словно ветром снесло.

— Мне ваши дети без надобности, я тут думал своих к вам пристроить, точнее, даже не своих, а как раз твоих. Ты, Матвей Александрович, такую Аню Пчелкину знаешь?

— Что? Как? Где она? — Мазай в секунду словно постарел, его руки затряслись, голос дрогнул, а глаза судорожно заблестели.

— Успокойся, отец, — сразу подобрел Батя. — С нами она, жива и здорова.

К лагерю они возвращались почти бегом, и впереди практически галопом несся дед Мазай. Внучка словно почувствовала родную душу и с диким воплем вырвалась из зарослей орешника:

— Деда!

Привести старика в чувство они смогли минут через десять — тот словно рехнулся и все время гладил девушку по голове. Он ее наверняка уже успел мысленно похоронить и оплакать. Батя, не особо стесняясь, напомнил о гостеприимстве, и вся компания, больше напоминавшая цыганский табор, тронулась в сторону поселкового центра.

Здание детского дома выглядело так, как Андрей себе и представлял. Угрюмая серая коробка трехэтажного корпуса и две двухэтажные пристройки, которые словно крыльями охватывали обширный двор. Стараниями местных умельцев концы этих крыльев соединял забор из колючей проволоки. Раньше детдом был обнесен бетонно-решетчатой оградой, но кто-то решил, что такую территорию надежно обезопасить не удастся, поэтому местные жители заложили внешние окна первых этажей кирпичом, а доступ во двор перекрыли оградой.

На обширном дворе когда-то были разбиты цветочные клумбы, а сейчас всю эту территорию засадили более полезными растениями, к тому же Андрей с удивлением заметил среди посадок магическую травку. Он хотел спросить об этом у Мазая, но сейчас дед был совершенно невменяем, а через секунду вопрос уже не смог бы преодолеть воцарившегося гама.

На грядках копалось полтора десятка детишек под руководством степенной дамы, место которой у глобуса с книжкой, а не на огороде. Как только один из пострелят заметил деда, раздался звонкий крик, и двери здания исторгли целую толпу. Теперь все это уже напоминало цыганский табор: кто-то громко пересказывал историю Ани, кто-то пытался согнать разбушевавшихся детей с грядок, а кто-то просто верещал от переизбытка чувств. От детского гвалта у Андрея разболелась голова — он всегда побаивался этих существ, непредсказуемых в своей опасной неудержимости и буйной любви.

Но, как оказалось, и на эту стихию была своя управа:

— Дети! Немедленно разойдитесь по местам! А вас, Матвей Александрович, и наших гостей прошу в мой кабинет. — Звонкий голос, как по волшебству, перекрыл гам и утихомирил детей. Сразу стало видно, что здесь не несколько сотен пострелят, а от силы десятков восемь. Дети, как воробьи, разлетелись кто куда, и Андрей с удивлением увидел этого властного командира. Им оказалась миниатюрная и хрупкая женщина лет тридцати в огромных очках и строгом костюме. Она сдержанно улыбнулась гостям и, развернувшись, вошла в здание.

• Предыдущая
• 57/105
• Следующая