Страсть под чужим именем - Володарская Ольга Геннадьевна - Страница 14

– Завтра я уезжаю на гастроли, – сказал Руслан после того как они, переместившись в спальню, еще раз занялись любовью. – Поехали со мной?

– Ну… – Она сложила свои красивые губы дудочкой. – Даже не знаю…

– Поехали! – Руслан, грубо сжав ее ягодицы, придвинул Джэкки к себе. Ему хотелось подчинить эту женщину. Хотя в глубине души он понимал, что это невозможно.

– Хорошо, – неожиданно согласилась она. – Но учти, там ты будешь только мой. Я не позволю тебе трахаться с другими… – Джэкки употребила другое слово, созвучное, но матерное. Руслана обычно коробило, когда женщины нецензурно выражались. Но когда Джэкки ругалась, он только улыбался. Ее привычка материться лишь подчеркивала ее необузданность!

– Для меня будешь существовать только ты, – нисколько не слукавил Руслан.

– А для меня ты, – жарко выдохнула Джэкки. – Для меня уже несколько часов ты один существуешь… Боже, я и не думала, что такое бывает. Увидела мужчину, и остальные как будто исчезли. Это любовь, как думаешь?

Она была бесхитростна и откровенна. И у Руслана даже мысли не возникало о том, что она лицемерит. Джэкки на самом деле влюбилась в него с первого взгляда. И ничего в этом особенного не было. Ведь Руслан точно так же влюбился с первого взгляда в нее. Наверное, потому, что они созданы друг для друга. Ведь это так здорово, когда люди испытывают одинаково пылкие чувства. С Лейлой все не так было. Руслан ее добивался. Хотя ему ясно стало сразу, она тоже к нему неравнодушна. Но она напустила на себя важность, неприступность, затеяла странные игры с ухаживанием. Руслан был не против. Он хотел засыпать любимую цветами и подарками. Но он с большим удовольствием преподнес бы ей орхидеи и украшения после вот такого, как сегодня, головокружительного секса. То, что он произошел в первый же день знакомства, нисколько не обесценивало его. Скорее наоборот. Руслан понимал: их притяжение взаимно и так сильно, что было не утерпеть…

– Я снова тебя хочу, – виновато пробормотала Джэкки. – Давай спать, иначе…

Он не дал ей говорить. Накрыл ее губы своими, и спустя пару минут они снова занимались любовью.

Уснули под утро. И те немногие часы, что они пребывали в объятиях Морфея, молодые люди не расплетали своих тел. Спали, скрестив ноги, сцепив руки, уткнувшись носами в щеки друг друга, они стали почти единым организмом.

На следующий день Джэкки и Руслан вместе поехали на гастроли. Коллектив встретил девушку радушно. Все знали, чья она дочь, и даже если имели что-то против нее, скрывали это. Но, надо сказать, Джэкки было безразлично, что о ней думают окружающие и как ведут себя с ней. Даже если б с Джэкки никто не разговаривал, она не расстроилась бы. Для нее существовал один Руслан. И он ее любил. А остальное – не важно!

Об отношениях своего подопечного и единственной дочери Карим узнал очень скоро. Да и немудрено! Ведь молодые люди не скрывали своей любви (разве что от прессы). И если некоторые опасались, что Карим может их не одобрить, то Руслан нисколько этого не боялся. Он молодой, талантливый, здоровый парень без вредных привычек. У него прекрасная семья, биография без темных пятен. Он идеальный кандидат на роль зятя. И, если понадобится, он женится на Джэкки хоть завтра (ей как раз восемнадцать должно исполниться на днях). Конечно, ему не хотелось спешить с браком, но если Карим поставит перед ним такое условие, он легко расстанется со своей холостяцкой жизнью. Все равно ему никто, кроме Джэкки, не нужен!

Карим вызвал Руслана для разговора сразу же, как только тот вернулся с гастролей. Пригласил в свой офис, усадил напротив себя и сказал:

– Ты мне нравишься, парень. Поэтому я ничего не имею против твоих отношений с моей дочерью. Я тебе больше скажу, я их одобряю. Но учти, обидишь ее, в асфальт закатаю. Понял?

– Я никогда не обижу Джэкки.

– Смотри… – И Карим погрозил узловатым пальцем.

Получив своеобразное благословение от отца любимой, Руслан перевез Джэкки в свою квартиру. Он только-только купил ее и еще не до конца обставил. Одна спальня была меблирована полностью, и над огромной круглой кроватью висел автопортрет Джэкки. На ней художница была обнаженной. Лежа на смятой постели, она смотрела прямо перед собой, и по выражению глаз становилось ясно, что за секунду до этого девушка занималась любовью. Кому, как не Руслану, было знать, какой взгляд у сытой, удовлетворенной Джэкки…

Она написала этот автопортрет специально для него.

Обставить квартиру Руслан доверил Джэкки. Он дал ей карт-бланш, потому что доверял ее вкусу. И она с азартом взялась за дело. Те дни, которые она не посвящала Руслану, Джекки затрачивала на поиск мебели и аксессуаров для их гнездышка. Она так самозабвенно отдавалась этому занятию, что иногда возвращалась домой позже Руслана, усталая, голодная и, слопав яблоко, валилась спать. У нее не оставалось сил не только на секс, но и на разговоры. Зато утром она набрасывалась сначала на Руслана, затем на пищу и взахлеб рассказывала, какую замечательную тумбочку увидела в одном из магазинов и сегодня поедет за ней.

– Почему же ты не купила ее вчера? – удивлялся Руслан.

– Искала еще лучше. Не нашла!

Квартира была четырехкомнатной. Одну из комнат Руслан отдал Джэкки. Там она устроила свою мастерскую. И частенько он, просыпаясь ночью, заставал ее не в постели, а за мольбертом. В основном она рисовала пейзажи. Но так как она привыкла делать это с натуры, то у нее получалось не очень хорошо. Джэкки нервничала, швыряла кисти, краски. Могла пнуть мольберт.

Руслан успокаивал ее. Говорил, что ее картины прекрасны. Он на самом деле так считал. Сам он был начисто лишен художественного дара. Но как любой творческий человек неплохо разбирался во всех видах искусства. И мог с уверенностью сказать, что Джэкки отличный художник. И все ее картины если не шедевры, то очень и очень талантливые.

– Да что ты понимаешь? – кипятилась Джэкки. – Они все никуда не годятся! Особенно это! – И она брезгливо ткнула пальцем в последнее свое полотно. Тропический лес, водопад, хижина, у двери тонкая фигурка женщины, смотрящей вдаль.

– А по-моему, очень проникновенная работа. Я влюбился в нее с первого взгляда.

– Ты в меня с первого взгляда влюбился, – хохотнула Джэкки. – Поэтому тебе все, что я делаю, нравится. Даже если бы я рисовала точки и огуречки, чтобы вышел человечек, тебе бы понравилось.

– Не скажи…

Она отмахнулась.

– Мне не хватает красок, света. Я чахну здесь. Энергия, которой я напиталась в тропиках, иссякает. И хотя перед глазами много картин, я не могу перенести их на полотно…

– Значит, надо лететь за вдохновением.

– Надо! Но я без тебя никуда не полечу.

– А я не могу сейчас отлучиться даже на неделю.

– Тогда буду терпеть. И ждать, когда у тебя появится свободное время.

Но ждать Джэкки не умела. Она начала упрашивать отца дать Руслану отпуск. Тот в такой малости дочери отказать не смог. Он скорректировал гастрольный график и отпустил подопечного аж на две недели.

В Таиланд полетели целой компанией. Джэкки с Русиком, Егор со своей девушкой Таней и еще два парня из подтанцовки, Лелек и Болек (естественно, это были клички, в жизни одного звали Леней, второго Борисом). Они были геями, но почему-то скрывали это. Вот только ни для кого их ориентация не была секретом. Поэтому их тоже воспринимали как пару.

Жить все планировали на вилле Джэкки. Но ребята-геи отделились от компании еще в Бангкоке. Нырнув в ночную жизнь города, они решили остаться в нем. На острове нет такой движухи, а главное, такого блуда. Парням же хотелось веселиться, танцевать, тусоваться, пускаться во все тяжкие. Ведь в столице Таиланда было столько сладких мальчиков, готовых отдаться за двадцать баксов!

Вилла Джэкки находилась на Пхи-Пхи (или Пи-Пи), острове между материком и Пкухетом. Спрятанная в зарослях, она с дороги не просматривалась. Когда Руслан выгрузился с вещами из такси, то не понял сначала, куда их привезли. Внизу море, вверху горы, вокруг тропический лес.