100 знаменитых катастроф - Ильченко Александр Павлович - Страница 85

• Предыдущая
• 85/142
• Следующая

Тот роковой вечер начинался весело. После отменного ужина желающие поднялись в зал на верхней палубе на развлекательное мероприятие. Звучала музыка и смех, веселье было в разгаре, теплоход подходил к двухкилометровому мосту через Волгу в центре Ульяновска. Перед этим проходившая под судоходным пролетом (который был выше остальных) баржа заметила, что над ним не горят сигнальные огни, указывающие путь. С судна дали знать обходчику на мосту, что лампочки не включены, но по неизвестным причинам огни в ту ночь так и не загорелись.

Береговая диспетчерская служба заметила, что «Александр Суворов» движется к шестому пролету, через который и суда меньших габаритов пройти не могли. Диспетчеры начали предупреждать по радио вахтенных на теплоходе, но никакого ответа не последовало. В отчаянии они успели пустить предупредительные ракеты, но остановить судно или заставить его отклониться от гибельного курса они были не в силах. Спустя несколько минут огромный теплоход на полной скорости – 25 км/ч – врезался в низкий пролет моста. Среди тихой июньской ночи раздался скрежет металла, удар, крики людей. Верхнюю палубу вместе с рубкой, каютами типа «люкс» и кинозалом, до отказа набитого людьми, срезало мостом, как лезвием бритвы. Металлическими конструкциями пролета изуродовало и смело в реку находившихся там людей. В это время по мосту проходил грузовой железнодорожный состав. Удар искривил рельсы, вагоны опрокинулись, и из них на теплоход посыпались бревна, уголь, зерно. Фатальный мост вышел из строя, на некоторое время парализовав движение.

Корабль остановился не сразу, а по инерции прошел еще несколько сотен метров и только потом замер на воде. В репродукторах продолжала звучать музыка, и многие из тех, кто оставался в каютах на нижних палубах или в баре и ресторане, удара даже не заметили. Некоторые пассажиры, почувствовав, что речной лайнер содрогнулся, поднялись наверх и увидели ручьи крови и разорванные человеческие тела на покореженной палубе. Спустя сорок минут подоспела первая помощь, пострадавших начали доставлять в больницы Ульяновска, где среди ночи были мобилизованы все хирурги.

Утром искореженный речной лайнер отбуксировали в небольшой залив на берегу реки. На его борту жили уцелевшие члены экипажа, которых, как и корабль, тщательно охраняли. Началось следствие и поиск виновных. Сразу число погибших установить не удалось, т. к. никто не знал точного количества пассажиров. Ведь помимо 330 членов туристских групп, 50 человек команды, 35 коков и официантов на борту находились лица, чьи имена не значились в списках. Это были родственники и знакомые членов экипажа, которые плыли в Москву. Конечно, капитан обязан был знать, сколько человек на борту его судна, но не знал. (В этой катастрофе В. В. Клейменов выжил чудом: спасатели подобрали его возле опоры моста в одних плавках в шоковом состоянии. Владимир Вениаминович не помнил даже, как оказался в воде. Накануне он отдыхал в каюте, т. к. ему предстояло нести так называемую «собачью вахту» – с ноля часов до четырех утра.)

К шестому пролету моста, где произошло непоправимое, подогнали катер, понтон, две баржи, буксир и плавкран. Над Волгой летали вертолеты, а под водой постоянно работали водолазы. Они искали погибших и остатки унесенной течением рубки. В первую очередь следователей интересовали те, кто нес тогда вахту: штурман (он же являлся и старшим помощником капитана) Евгений Митенков и молодой рулевой Уваров. Их тела подняли со дна Волги. Следов алкоголя в крови судмедэксперты не обнаружили, значит, они несли вахту совершенно трезвые. (Многие считали тогда, что другой причины трагедии, кроме как пьянство, – нет. Ведь команда отмечала день рождения кока! Предполагали даже, что в роковые минуты лайнером вообще никто не управлял.)

Руководство СССР два дня хранило молчание о волжской трагедии. Ни одна местная газета тоже ни строчки не написала о ЧП. Только 7 июня 1983 года ТАСС передало сообщение: «От Центрального Комитета КПСС и Совета Министров СССР.

5 июня с. г. на Волге, вблизи г. Ульяновска, произошла авария пассажирского теплохода „Александр Суворов“, повлекшая за собой человеческие жертвы. Центральный Комитет КПСС и Совет Министров СССР выражают глубокое соболезнование семьям и родственникам погибших».

Вот так. Не катастрофа, а всего лишь авария! И ни слова о количестве трупов. Хотя в зарубежной печати появились снимки потерпевшего катастрофу судна, сделанные американским спутником. А западные радиостанции называли почти точное количество жертв.

Позже о главе правительственной комиссии Гейдаре Алиеве местная и центральная пресса рассказывала совсем неправдоподобное. Будто член ЦК КПСС, первый заместитель председателя Совета Министров СССР в пожарном порядке прилетел в город на Волге посмотреть мемориальный комплекс В. И. Ленина, ознакомиться с другими достопримечательностями и встретиться с трудящимися.

Ульяновск закрыли, казалось, город перешел на осадное положение. Документы проверяли даже при выходе из железнодорожного вокзала и аэропорта. Прибывших родственников пострадавших пассажиров корабля селили в гостиницы, куда посторонних не пускали. Администрациям запрещалось давать любые сведения, даже просто называть фамилии постояльцев. Эти отели и три больницы с ранеными тщательно охранялись милицией от вездесущих журналистов и иных любопытных. Информации не было никакой. Поэтому по городу, а затем по всей стране поползли слухи о диверсии, о захвате судна бандитами, о пьянстве экипажа, который не увидел нужный пролет моста, и т. д.

Тем временем мародеры ходили по берегу реки, выискивая вещи пассажиров. Случалось, одежду снимали с выловленных трупов. Но таких подлецов были единицы. А сотни жителей Ульяновска безвозмездно сдавали кровь для спасения пострадавших, добровольно работали в больницах и на транспорте.

На запасных путях города стояли вагоны-рефрижераторы, куда складывали останки тех, кого удалось обнаружить в реке. Потом страшный груз «200» в цинковых гробах везли на родину и без лишних свидетелей хоронили. Слухи о большом количестве жертв тут же пресекались по приказу «сверху», коль власть имущим не удалось, как обычно в таких случаях, вообще скрыть трагедию. Ведь в стране развитого социализма не было и не могло быть катастроф и около двухсот погибших в мирное время за один день.

Оставшихся в живых пассажиров бесплатно отправляли поездами и самолетами домой. Некоторых, изъявивших желание продолжить круиз, пересадили на другие теплоходы, идущие до Москвы. Всем очень настоятельно не рекомендовалось рассказывать страшную правду об увиденном и пережитом.

Официальное следствие, которое проводила Генпрокуратура СССР, основываясь на заключениях экспертов, сделало вывод: в случившемся виноваты погибшие рулевой и старший помощник капитана, он же – вахтенный штурман, которые в тот момент несли вахту. А также отсутствие на мосту в темное время суток сигнальных огней. Оказывается, за них никто персонально не отвечал. За электропроводкой следил один электрик, за лампочками – другой, а включал их железнодорожник. Эксперты обратили внимание, что на шестом пролете, через который такое большое судно пройти не могло, стояла светлая будка путевого обходчика, напоминавшая своими очертаниями сигнальный щит, обозначавший судоходный путь. В темноте она могла восприниматься с ходовой рубки «Александра Суворова» тем самым указательным щитом. Капитаны пароходства неоднократно сообщали в Управление Куйбышевской железной дороги о том, что в районе моста сложилась аварийная ситуация. А старший судоходный инспектор Ульяновского участка писал начальнику отделения железной дороги и заведующему промышленно-транспортным отделом обкома партии об этом. Но чинить лампочки, перекрашивать будку в темный цвет и устранять другие неполадки никто не спешил.

Следователям Генеральной прокуратуры СССР якобы удалось разыскать свидетелей, заходивших за несколько минут до катастрофы в ходовую рубку лайнера и видевших замечтавшегося рулевого и углубившегося в чтение детектива штурмана. Коллеги, хорошо знавшие старпома, не верили в то, что он во время вахты читал книгу. «Не мог Митенков, – говорили члены экипажа, – 17 раз проходивший под этим мостом, также перепутать пролеты, приняв будку обходчика за указатель судоходного пути, не проконтролировать рулевого или допустить иную оплошность. Это был очень ответственный человек».

• Предыдущая
• 85/142
• Следующая