Ключ для хранителя (СИ) - Саринова Елена - Страница 30
- Предыдущая
- 30/171
- Следующая
Чтение - процесс интимный и не переносит посторонних мыслей. Тем более, когда ждешь от него чего-то уж совсем "неземного". Поэтому, прикрыв по плотнее дверь, я тут же плюхнулась на кровать и открыла свою первую книгу. Ожидания мои испортил тот факт, что оказалась она не ветхой, с пожелтевшими страницами, как того требует антураж, а совершенно новым, еще пахнущим типографской краской, сборником ладменского фольклора. Я разочарованно перемахнула пару первых листов и на следующем, внизу по центру разглядела замысловатые вензеля: "Типография двора Его королевского Величества, Куполград, 2619 год"...
Далее на страницах косяком пошли повествования о местных аналогах храбрых портняжек, влюбчивых пастушек и озабоченных со всех сторон разбойников. Ознакомившись, для очистки профессионально-исторической совести с парочкой из них я, с легким сердцем, пододвинула себе под нос вторую свою добычу:
- А вот это, как раз то, что, доктор прописал, - потирая руки, произнесла, увидев многообещающее ее название: "История Ладмении. От начала мира и до наших дней".
На первой же ее странице, кстати, с благородным желтоватым оттенком, шел следующий текст:
Легенда об алантах.
И жили когда то аланты. Рождены они были от бога зари Ланта и крылатой девы Аэноры. И жили аланты свободной жизнью, вдали от людей, ближе к небу. И любовался ими мир. Но, настал для алантов страшный день - разорили их город темные тени из царства брата Ланта, бога заката, Тубрека. Позавидовал Тубрек крыльям алантов, ведь мог он только стелиться по земле, на небо даже не глядя. И долго плакала о своих обездоленных детях крылатая дева Аэнора, и горевал по ним их отец, не сумевший защитить в неурочный для себя час. Пришлось алантам искать счастья в незнакомом им мире, но подстерегала их и там опасность. Вызывали их крылья зависть большую у людей, как птицы летать не умеющих и страх в них вселяли от силы большой, светлой, но для людей разрушительной. Много алантов погибло, всех не сосчитать. И просила, руки заломив, Аэнора своего любимого - помоги нашим детям в мире этом жестоком найти покой. Бог зари услышал ее слова, и таким было его решение: подарил он детям своим, алантам, дар бесценный - умение найти себе убежище, став ключом от дверей в миры иные, только им подаренные. И стали аланты покидать свою жестокую родину. Селились они в мирах незнакомых, но родителей своих не забывали.
И видно иногда в небе, как летят на заре крылатые облака, божественным светом отца своего озаренные...
Последнюю часть этой красивой сказки я дочитывала уже, практически "наощупь", не разбирая в сгущающемся мраке и половины слов. Но, что-то меня в ней зацепило... Аланты... Атланты... Определенное сходство прослеживалось, но, вот само их название... Когда-то я писала курсовую по древнегреческой поэтессе с острова Лесбос, очень яркой даме. Так вот, в одних исторических источниках она упоминалась, как Сафо, а в других, одинаково уважаемых, как Сапфо. Разночтения вполне допустимы и в варианте с алантами - атлантами... "В конце концов, могу перечитать и завтра", - постановила оптимистично, захлопнула книгу и поднялась с кровати:
- А сейчас вернемся к нашему насущному...
Ну, не давала мне покоя та сальная лысина, едва "блеснувшая" внизу. И именно поэтому, наплевав на заветы тетушки Гильды, я сидела сейчас на коленях у лестничного витого пролета второго этажа, внимательно всматриваясь в массовое гулянье за накрытым столом:
- Ну, сволочь, выкрутился все-таки, - прошипела, как только "сальная лысина", наконец, повернулась ко мне боком.
Приятного, конечно, в том, что я теперь в любой момент могу нос к носу столкнуться с рассерженным Хлыстом было мало, но, за столом он находился не один. Были и еще интересные личности... Вообще, лучше всего мне было видно тех, кто сидел сейчас за "верхушкой буквы П", то есть самых дорогих здесь людей. К таковым, видимо и относился худощавый мужчина лет сорока пяти, развалившийся по левую руку от Борамира. Его желтушный цвет лица усугублялся черными волосами, отброшенными назад. Глаза же мужчины, с ироничным прищуром, смотрели по трезвому цепко и быстро реагировали на любой громкий голос за столом или размах молодецких рук. В общем, видно было, кто контролирует здесь ситуацию. Следовательно, предположила я, это и есть Конт - маг и друг графа.
По правую руку от Его сиятельства сидел, опершись локтями на стол, Ольт, глава его военного отряда. Мужчина откровенно нервничал, крутя вилку в руках. Что же касается остальных присутствующих, то ощущение эта компания у меня вызвала странное, даже само ее расположение за столами. Со стороны Конта сидели, откинувшись на стульях, пятеро незнакомых мне наемников. Они то и производили весь шум, развлекаясь по полной программе. Один лишь Хлыст изредка нервно поглядывал в противоположную от себя сторону, туда, где сейчас буквально застыли четверо в "форменной" темно коричневой одежде - подопечные Ольта. Лиц их я не видела, но позы были очень красноречивы.
В следующее же мгновение, взгляды всех присутствующих устремились в недоступное моему обзору пространство. Я смогла лишь предположить, что в зал, через центральный вход, вошло новое действующее лицо. При этом наемники встретили его одобрительными смешками, а Ольт лишь еще сильнее нахмурился. Через несколько секунд любопытство мое было вознаграждено: к Борамиру, обойдя Конта со спины, все также плавно, приблизилась Лулияна. Она склонилась к его лицу и, по-моему, поцеловала. Шикарные каштановые волосы девушки рассыпались веером, накрывая торс мужчины целиком. Затем чаровница слегка отстранилась, нежно провела своими пальцами по его губам и взяла за руку, как бы приглашая следовать за собой. И только теперь я впервые взглянула на графа... Это был другой человек. Если его вообще можно было назвать человеком: совершенно стеклянный блуждающий взгляд и рассеянная улыбка полного идиота на лице... С этой же улыбкой, он покорно встал и обнял Лулияну за ее ювелирную талию. Девушка трепетно к нему прижалась, что-то говоря Конту. Маг же только кивнул в ответ и, по-отечески, им обоим улыбнулся. "Благословляет он их, что ли?", - мелькнуло у меня в голове... - "А я-то что здесь тогда торчу, дура безнадежная?" - спохватилась и подорвалась с места вверх по лестнице.
Уже на финише, сбросив на пол книги, и освободившись от туфель, я нырнула под одеяло и в позе безмятежно спящей девы, стала ожидать появления "счастливых влюбленных". И они вскоре появились. Сначала Лулияна, затем, ведомый ею, все так же за руку, граф. Девушка лишь мельком кинула на меня взгляд и, развернувшись, перехватила его ладонь. Борамир же, напротив, задержался, пристально всматриваясь в мою сторону. Я затаила дыхание, из под ресниц бдя за происходящим. В сгущающейся темноте лицо его казалось маской с мертвыми провалами глаз. Захотелось, вдруг, уменьшиться до размеров мыши и забиться в самую дальнюю щель. Только бы не смотрели на меня эти страшные черные провалы. Но, тут в действо вмешалась Лулияна. Она возникла между нами и ласково "запела" мужчине:
- Пойдем же, любовь моя. У нас впереди прекрасная ночь. Ну что же ты?
Борамир неуклюже мотнул головой и подчинился, наконец, "зову страсти". И, только когда дверь за ними закрылась, я вновь посмела спокойно задышать...
Но, спокойствие это длилось недолго, и было грубо нарушено характерными для "прекрасной ночи" звуками. Я насчитала, как минимум, три "взлета" и "падения" в исполнении девушки. Сердечно пожелала в сторону двери "дальнейших успехов" и, прихватив подушку с одеялом, спустилась обратно на второй этаж. Он мне, за сегодняшний день стал почти родным. И, даже портрет почившей Мокеи под таинственной вуалью, казалось, встретил меня приветливо. Вот только диван, стоящий под окном, был деревянным и скрипучим. Поэтому я долго не могла заснуть, боясь лишний раз пошевелиться и, со все настойчивее звучащей в голове мыслью: "Пора валить из этого странного места", под утро, наконец, провалилась в сон...
- Предыдущая
- 30/171
- Следующая
