Новая философская энциклопедия. Том третий Н—С - Коллектив авторов - Страница 50

80

НИБУР В 1970—80-х гг. религиозные «культы» распространились за пределами Северной Америки, прежде всего в странах Европы. В США «культы», нередко нарушавшие законодательство, сразу же столкнулись с активным противодействием властей, традиционных церквей и родителей, фактически потерявших своих детей. В результате некоторые организации утратили агрессивность, другие преобразовались в духовные транснациональные корпорации, которые имеют филиалы по всему миру, ведут прибыльную финансовую деятельность. В этом отношении наиболее преуспел основатель «Церкви объединения»Сён Мун, владеющиймногомиллионной недвижимостью, отелями, периодическими изданиями, заводами по производству оружия, кораблями и т. п. Не меньшую коммерческую хватку проявляла и «Церковь сайентологии». За минувшие десятилетия движение нетрадиционных религий на Западе законсервировалось, многие «культы» распались или существуют в виде замкнутых колоний и групп. С кон. 1980-х гг. нетрадиционные религии стали быстро рас- пространяться в России. Этому способствовали как активность зарубежных миссионеров, располагающих огромными финансовыми возможностями, так и слабость отечественных («традиционных») церквей, обескровленных десятилетиями большевистских репрессий. Заметно активизировались и религиозные новообразования российского происхождения («Богородичный центр», «Белое братство», «Церковь последнего завета Виссариона», «Система Учителя Иванова» и др.). Ныне нетрадиционные религии существуют во всех областях и регионах, и численность их последователей растет быстрее (в кон. 20 в. примерно 200—300 тыс. человек), чем число верующих традиционных религий. Причины этого не сводятся лишь к возросшей активности новых религиозных проповедников. Главное в распаде всей системы прежних идеалов и идолов, в растущем массовом ощущении потерянности и беззащитности, в падении авторитета традиционных церквей, догматика и уставы которых воспринимаются (особенно молодежью) как препятствие к самовыражению, тогда как энергичные лидеры новых религий обещают духовный покой и решение всех — и социальных, и личных — проблем «здесь и сейчас». Людей привлекает и внутригрупповая («семейная») атмосфера, способность руководителей понятно формулировать свои цели, обеспечивать строгое выполнение моральных предписаний в сообществах. Наряду с объединениями, которые рекламируют себя как «новейший вариант» христианства и восточных религий, ныне реанимируются древние языческие верования, которые нередко поддерживаются местными властями как истинно «народные» — с целью обосновать свою независимость от центра. В деятельности российских новых религий тесно переплелись искренние духовные поиски молодого поколения, вызванные болезненным состоянием общества, и цинично-расчетливая деятельность отдельных «спасителей» и «мессий», которые либо преследуют сугубо меркантильные цели, либо стремятся удовлетворить свои властные и политические амбиции. Деятельность нетрадиционных религий (у нас они обычно фигурируют под научно неприемлемыми наименованиями «тоталитарные секты», «деструктивные культы») встречает резкое противодействие со стороны традиционных религий, прежде всего Русской Православной Церкви. В силу сложности и динамичности описанных процессов проблематика, связанная с нетрадиционными религиями остается одной из наиболее неразработанных в современном религиеведении. Лит.: Митрохин Л. Н. /Ълигии «Нового века». M., I985; Он же. Религиозные «культы» в США. М., 1984; Балагушкин Е. Г. Критика современных нетрадиционных религий. М., 1984; Он же. Нетрадиционные религии в современной России. М, 1999; «Нетрадиционные религии» в посткоммунистической России (круглый стол).— «ВФ», 1996, № 12; Баркер А. Новые религиозные движения.

СПб., 1998. Л. Н. Митрохин

НИБУР (Niebuhr) Райнхольд (21 июня 1892, Райт-Сити,

США— 1 июня 1971, Сгокбридж) — американский протестантский теолог и социальный философ, один из основоположников диалектической теологии. Окончил евангелический колледж в Эльхорсте (1910), богословскую семинарию в Сент-Луисе (1913), завершив свое образование в Йельском университете (1915). В 1915 стал священником Евангелической церкви в рабочем районе Бостона. С 1928 — преподаватель, с 1930— профессор знаменитой Union Theological Seminary (Нью-Йорк), в которой преподавал до выхода на пенсию (1960). Опыт многолетнего пасторского служения убедил Нибура в том, что морализаторские проповеди У. Раутенбуиш не способны сколько-нибудь повлиять на «жестокие реалии» индустриального общества, и он постепенно формирует свою концепцию «христианского реализма», сочетающую резкое обличение буржуазного, в первую очередь американского, общества с радикальным переосмыслением ключевых понятии либерального г1ротестантизма 19 в. Эти умонастроения четко выражены в его программных работах «Моральный человек и аморальное общество» (1932), «Размышления о конце эры» (1934) и «Опыт интерпретации христианской этики» (1935, рус. пер. 19%). Нибур активно участвует в политической жизни, выступает в качестве основателя «Товарищества христиан-социалистов», ведущего деятеля «Американцев за демократические действия» и Либеральной партии. Радикализация его взглядов одновременно сопровождалась неприятием идеи насильственной революции и беспощадным обличением тоталитаризма. Выявляя пороки американского строя, Нибур последовательно переводит свою критику на язык теологии, серьезно углубляя понимание механизмов формирования мировосприятия отдельного человека. Прежде всего это констатация «коренного отличия морали индивидов от морали коллективов — рас, классов, наций». Либеральные теологи, повторял он, не понимают, чтопомимоэктирическификсируемогоиндиви- дуального поведения и нравственных установок существуют независимые от человека и принудительно навязываемые ему общественные связи и идеологические стереотипы, которые предопределяют его поступки и моральный выбор. Отдельный человек действует не как автономная личность, а как представитель определенной социальной группы, отстаивающей свои установки и ценности. Речь, т. о., следует вести не о несовершенстве конкретных людей, а о своекорыстии рас, наций, классов, корпораций, которое невозможно устранить проповедью любви и нравственного самоусовершенствования, обращенной к индивиду. Отвергая идеи социального евангелизма о возможности сотрудничества человека с Богом в «перенесении небесной гармонии на землю», Нибур воспроизводит ортодоксальную протестантскую концепцию трансцендентного Бога, который участвует в истории, но целиком находится вне ее. Соответственно и этика Христа «превосходит возможности человека в конечном счете точно так же, как Бог превосходит мир».

81

НИБУР Непреодолимое препятствие для ее торжества на земле составляет греховность людского рода. В этом пункте Нибур категорически отмежевывается от наследия христианских евангелистов, отождествляющих греховность с эгоизмом, себялюбием, ксенофобией, т. е. с сугубо мирской порочностью. Согласно Нибуру, грех нельзя свести к фиксируемой социальной практике: это «бунт против Бога». Он носит трансцендентный, первичный характер, поскольку выражает неотъемлемую «тварную» природу человека и проявляет себя на всех уровнях существования. В реальной истории не праведники противостоят грешникам, а грешники — еще большим грешникам, что изначально и навсегда предопределяет неосуществимость этики Христа в земной жизни человека. Коренной порок проповедников социального евангелизма, по Нибуру, состоит в том, что за абсолютные божественные ценности они выдают «относительные нравственные стандарты коммерческого века», а рекламируемое ими Царство Божие — это чисто мирское царство, идеализированное общество современного капитализма, развивающегося по законам «падшего» человечества. С концепцией греха органично связано и учение Нибура о двойственной природе человека, которое часто расценивается как его главный вклад в современную христианскую антропологию. Наиболее полно оно развито в его главном двухтомном произведении «Природа и судьба человека» (The Nature and Destiny of Man, v. 1—2,1941—43). Человек — особое создание, одновременно тленное и вечное, зависимое и свободное; как сцепление законов природы и законов Бога он стоит между жизнью и смертью. Созданный по «образу Божьему», он всегда чувствует дыхание вечности, созданный из «праха земного», он — часть природы и ощущает неизбежность смерти. Человек не в силах вынести такой двойственности, а поэтому охвачен «беспокойством» и страхом существа, страстно жаждущего вечной жизни. Сам он не в состоянии решить эту дилемму, а поэтому как дитя и необходимости, и свободы должен, подобно Моисею, оканчивать дни свои «вне земли обетованной» (Опыт интерпретации христианской этики.— В кн.: Христос и культура. Избранные труды Ричарда Нибура и Райнхольда Нибура. М., 1996, с. 420). Но «беспокойство» может вести и к греху, и к истинной вере. Сталкиваясь с собственной неискоренимой порочностью, человек может попытаться отвергнуть свою «тварность», поставить еебя на место Бога — это грех гордыни. Может, напротив, уподобиться животному, подпасть под власть чувственных страстей — это грех плоти. Истинная же вера предполагает осознание своей полной зависимости от Бога, смиренное упование на Его прощающую и совершенную любовь. В этом случае человек обретает «христианский реализм», осознает величие человеческой жизни, видит ее цель. Царство Божие — это конечная цель Бога, оно стоит вне истории как ее трансцендентная предпосылка и провиденциальная цель. Смысл истории, по Нибуру, составляет Христос, через которого Бог раскрыл Свою любовь и милосердие к человеку. Лишь через Сына Божьего человек приобщается к подлинным истокам высшей любви, справедливости, мудрости. Этика Христа никогда не может быть полностью воплощена в жизни, но она дает точку отсчета для оценки любых человеческих поступков, надежду на достижение рая «в конце истории», понимаемой как бесконечный процесс, превосходящий ее срок и действительные возможности любого поколения. «Царство Божие всегда близко в том смысле, что невозможности на самом деле возможны... Каждая историческая реальность раскрывает себя после свершения только в качестве некоего приближения к идеалу. Поэтому Царство Божие еще не пришло. По существу, оно всегда приближается, но никогда не здесь» (там же, с. 409). Пытаясь устранить одни проявления зла, человек неизбежно провоцирует другие, часто еще более тяжкие. В этом и состоит роковая «ирония истории». Но христианин не должен ни отступать от заветов Христа, ни впадать в отчаяние, видя, что они не соблюдаются. Его долг — понять трансцендентную основу и всю полноту жизни. «Осознавать жизнь во всей полноте — значит принять ее с благодарностью и почтением как благую. Она блага в своей высшей сущности даже тогда, когда кажется порочной и хаотичной в своих случайных и мимолетных реалиях» (там же, с. 500). Нибур заслужил репутацию «величайшего из живущих политических философов Америки», он оказал огромное влияние на американскую религиозную и политическую мысль, в частности на развитие протестантской теологии и на формирование внешней политики США. Соч.: The Irony of American History. N. Y, 1952; Man's Nature and His Communities. N. Y, 1965. Лит.: Митрохин Л. И. Р. Нибур: «Моральный человек и аморальное общество».— В кн.: Баптизм: история и современность. СПб., 1997; Reinhold Niebuhr. Theologian of Public Life, ed. by L. Rasmussen. L, 1989. Л. Н. Митрохин