Дикое правосудие - Боннэр Хиллари - Страница 10

— А вы кто? — поинтересовался он.

— Джоанна Бартлетт, «Комет».

Он криво ухмыльнулся:

— Так и думал. Первая женщина-репортер криминальной хроники, да? Фрэнк Мэннерс рассказывал мне о вас.

«Вот дрянь, — подумала Джоанна, — хоть бы предупреждал, кому и что болтает».

— С него станется, — вполголоса сказала она вслух, скорее самой себе.

Но Филдинг услышал ее.

— Не беспокойтесь, дорогуша, в отместку Мэннерсу вы можете рассказать мне все о нем в любое удобное для вас время. И в любом удобном для вас месте, — добавил он, оценивающе оглядев ее.

Мужчины вокруг громко засмеялись, чему Джо ни капли не удивилась, особенно Дьювар и Хьюитт.

«Еще один самодовольный сукин сын, впрочем, как и все остальные», — подумала Джоанна, взглянув прямо в глаза детективу и предпочитая не отвечать на его замечание.

— Честно, ребята, на сегодня все, — сказал Филдинг.

Он даже не стал отвечать на ее вопрос. Несколько долгих секунд он смотрел ей прямо в глаза, а затем снова усмехнулся. «Приятная усмешка», — отметила Джоанна, недовольная собой.

А затем он подмигнул ей.

Джоанна почувствовала почти непреодолимое желание залепить ему пощечину. Она даже искренне порадовалась, что у нее в руках блокнот и карандаш. Интересно, как полицейского, который вот так себя ведет, допускают к расследованию убийств?!

Джереми Томаса задержали в оукхэмптонском полицейском участке на всю ночь. Он заявил, что разбил машину, когда возвращался домой с фермы «Пять вершин», после того как подвез Роба Филлипса. Также он заявил, что в последний раз видел Анжелу Филлипс, когда она, обиженная, ушла с танцев.

Вчера днем Филдинг вместе с Тоддом Маллеттом проводил первый официальный допрос Джереми. От услуг адвоката молодой человек отказался. Филдинг надеялся, что в будущем в связи с этим, учитывая молодой возраст подозреваемого, не возникнет никаких проблем. Мало кто из полицейских откажется от возможности допросить подозреваемого без вмешательства адвокатов.

При осмотре машины эксперты обнаружили несколько темных волосков. На некоторых даже сохранились частички кожи. Также на раме пассажирского сиденья нашли небольшое пятнышко относительно свежей крови.

Джереми сразу честно признал, что темные волосы действительно могли принадлежать Анжеле:

— Она часто со мной ездит, ну, вы же понимаете, она моя девушка, ну, и мы иногда в машине…

Филдинг понимал довольно ясно, о чем говорит парень: если они обнимались-целовались в машине, а может, и еще что, то вполне могли остаться какие-то следы. Волосы, да. Но кровь?

— Не знаю, — сознался Джереми, — может, она ударилась. Может, кто другой ударил ее…

«Может, — подумал Филдинг, — а может быть, и нет».

— Ты на нее здорово запал? — спросил он. — Иногда ситуация выходит из-под контроля…

— Нет, что вы! Честно, ничего такого не было, — чуть не плача настаивал Джереми. — Я бы никогда не поднял руку на Анжи.

Похоже, парень не хитрил и здорово перепугался. В своих показаниях он ни разу не сбился. Внимание Филдинга начало рассеиваться. Когда стало ясно, что быстрого признания от Джереми Томаса не последует, интерес Майка к допросу резко упал. И такое происходило с ним каждый раз. Ему было просто необходимо все время находиться в движении, чтобы к нему все время поступала новая информация. Парсонс отлично знал все сильные и слабые места своего сержанта. Именно поэтому им так хорошо работалось вместе. Примерно через час Парсонс вызвал Филдинга с допроса, поручив дело Тодду Маллетту и детективу из Плимута, который, похоже, быстро терял терпение, по крайней мере, со стороны складывалось такое впечатление.

Без особого энтузиазма Филдинг признавал, что Маллетт отлично подходит для такой работы. Но Маллетт, вообще, не нравился ему. Филдинг считал его слишком медлительным, тугодумом. Этаким туповатым трудягой. Филдинг не мог понять, почему Маллетт все еще ни до чего не дослужился. Педантичный по характеру, своей дотошностью он просто брал свидетелей измором. Филдинг любил пошутить, что люди дают Маллетту показания, только чтобы он от них наконец отстал. И в этой шутке была доля правды.

Но как бы то ни было, все знали, как внимательно Маллетт относится к незначительным деталям — благодаря этому качеству его и ценили на службе — и, как правило, на них уличал людей во лжи. Филдинг полагал, что, если Джереми Томас был тот, кого они ищут, Тодд Маллетт и его раздражительный напарник рано или поздно расколют его. В конце концов, Томас — не какой-нибудь закоренелый злодей, а всего лишь девятнадцатилетний мальчишка, который серьезно оступился в жизни. Филдинг с удовольствием покинул допрос, чтобы заняться настоящей работой. Он не любил надолго застревать на каком-то одном этапе большого расследования, предпочитая обозревать ситуацию в целом.

Пока расследование возглавлял Чарли Парсонс — посылал оперативные группы, руководил деятельностью полиции, распределял имеющиеся ресурсы, — Филдинг был его глазами и ушами на месте происшествия. Так они всегда и работали.

Такое положение дел полностью устраивало Майка. Ему нравилось находиться в эпицентре событий. Сейчас эпицентр был на ферме «Пять вершин». И пресса чувствовала это, иначе с чего бы репортеры дежурили у ворот двадцать четыре часа в сутки. Майк Филдинг был одним из тех немногих полицейских, занятых в деле, кто мог позволить себе выделить время на общение с прессой. Репортеры отлично знают, чего они хотят, и будут добиваться этого, пока не получат желаемое. Многие из них умели безошибочно оказаться в нужное время в нужном месте. Они быстро соображали и знали, как двигаться прямо к цели. Филдингу оставалось только сожалеть, что некоторые его коллеги-полицейские не так легки на подъем.

Но на этот счет у них с Чарли Парсонсом было все в порядке. Их сотрудничество, уже проверенное в деле, давало такие исключительные результаты, что Филдинг рассчитывал стать инспектором даже быстрее, чем можно было бы ожидать, — к примеру, через несколько недель, а не через несколько месяцев.

Окрыленный желанием поскорее закончить дело, Филдинг вернулся на ферму «Пять вершин» сразу, как вышел из кабинета, где проводился допрос, и больше уже не покидал семейство Филлипс. Если разгадка связана не с Томасом, значит, с ними. Так выходило почти всегда. Он чувствовал уверенность, что интуиция его не подводит и ему удастся заглянуть под пелену, которая покрывает любое серьезное расследование в начале. Поэтому он и решил остаться на ферме «Пять вершин», наблюдая, выжидая и прощупывая ситуацию.

Всю прошлую ночь он провел без сна. Когда большое расследование в самом разгаре, адреналин не дает заснуть. Да и вообще, единственным человеком на ферме, кого просто уговорили отправиться спать, была Мэри — она и без тревог, свалившихся на них, чувствовала себя неважно из-за беременности.

Основную часть времени Филдинг просидел вместе с Филлипсами за большим старым столом на кухне. Он на самом деле отлично представлял, какое горе свалилось на них, и снова и снова прокручивал в уме все известные подробности дела, обильно заливая их кофе. Нет, никого из Филлипсов в исчезновении Анжелы он не подозревал, но никогда нельзя сказать наверняка, даже в случае такой дружной и порядочной семьи, как эта. Более того, если кто-то и мог помочь разгадать тайну исчезновения Анжелы, то скорее всего кто-нибудь из ее родных, и даже, вполне возможно, неосознанно. Что же до ее парня, Филдинг почему-то был уверен, что тот здесь ни при чем.

Интуитивно Майк чувствовал, что это дело не такое простое, каким казалось на первый взгляд. Вырисовывались две линии развития событий: Анжела, живая или мертвая, все еще находится где-то поблизости — или не находится, и тогда ее, вероятнее всего, увезли на каком-нибудь транспортном средстве.

Но к полудню понедельника поисковый отряд, в который входили и кинологи с собаками, закончил прочесывать местность в радиусе полумили от места, где нашли туфельку. Поиски не дали никаких результатов. И основной осталась версия, что Анжелу увезли. Но кто? Джереми Томас? В этом Филдинг очень сомневался.