Песня огня - Коултер Кэтрин - Страница 21

• Предыдущая
• 21/96
• Следующая

Как выяснила Кассия, еда ко всему еще была полусырой, но она решила не говорить об этом няньке, чтобы не давать ей повода к лишней болтовне.

— Да, так о чем бишь я? О твоем муже! Вот настоящий мужчина. Сначала он громовым голосом приказал всем замолчать, и все вправду замолчали, даже герцог Корнуоллский. Что ты так смотришь, моя девочка? Да-да, родной дядя короля! Как я слышала, именно он устроил этот брак с богатой наследницей. Его лицо, скажу я тебе, было малиновым! А что до лорда Томаса, отца леди Джоанны, тот был точь-в-точь похож на вареную репу. Но лорд Грэлэм быстро привел их всех в чувство. Просто рассказал им все, что случилось в Бельтере. Он даже показал брачный контракт, чтобы никто не усомнился в том, что ты его жена и леди. Тут уж леди Джоанне пришлось закрыть рот, но мать ее продолжала причитать самым бессовестным образом, так что даже лорд Томас не выдержал и отвесил ей оплеуху. Это прекрасно подействовало на старую каргу, уж можешь не сомневаться! И тут лорд Томас объявил герцогу Корнуоллскому, что не останется больше ни на один час в замке Вулфтон. Потом он взял под руку свою жену, а под другую — дочь и гордо вышел из зала. Я видела, как лорд Грэлэм улыбался, хотя и старался не показать вида. Слава святой Анне, что тебе больше не придется видеть всех этих чванливых особ.

Кассия попыталась скрыть безмерное облегчение, которое почувствовала, когда Итта кончила свой рассказ. Она до сих пор содрогалась при мысли о том, что ей снова придется стоять в одиночестве перед всеми этими незнакомыми людьми. Похоже, муж сумел защитить ее.

— Итта, — внезапно спросила Кассия, — где лорд Грэлэм? Разве это не его комната?

— Он в зале, разговаривает с герцогом Корнуоллским. Все остальные ушли, слава Богу!

Кассия сбросила с колен деревянное блюдо.

— Ванну, Итта! Я не хочу снова встретиться с ним грязной, как уличный мальчишка. И не спорь со мной. Я больше не больна!

Грэлэм де Моретон сидел за столом напротив герцога Корнуоллского в своем парадном резном кресле, держа в руке кубок с вином. В зале, где только что бушевали страсти, их было теперь только двое.

— Клянусь мощами святого Петра, Грэлэм, ну и денек! — брюзгливо заметил герцог, хмуря свои густые седые брови.

— Да уж… этот день я не скоро забуду, — подтвердил хозяин Вулфтона.

— И девушка Кассия де Лорис…

— Леди Кассия де Моретон, — спокойно уточнил Грэлэм.

— Это правда, что ты видел ее всего лишь раз?

Рыцарь кивнул. Он ощущал радостное возбуждение, будто только что удачно окончил сражение.

— Она умирала. Я не узнал бы ее, если бы не мое кольцо на ее пальце и не эти короткие волосы, остриженные во время болезни.

— Она же совсем юная, Грэлэм, — задумчиво произнес герцог. — Да, совсем, совсем юная. И ты так и не был с ней в постели.

Де Моретон удивленно поднял густую черную бровь.

— И что же, милорд?

— В таком случае ты еще можешь выкрутиться из этого неприятного положения, — решил герцог, — аннулируешь брак, который не был фактически осуществлен. Сделать это будет легко. Пусть она отправляется в свою Бретань как можно скорее.

Грэлэм помолчал, словно взвешивая что-то в уме, потом сказал, медленно выговаривая каждое слово:

— Бельтер — весьма впечатляющее владение, милорд герцог. Этот замок великолепен, а земли там богатейшие. И после смерти господина Мориса де Лориса они перейдут ко мне. Девушка ничуть не менее богатая наследница, чем Джоанна де Морлэ.

— Но она француженка!

Де Моретон снова изумленно поднял бровь и молча поглядел на герцога.

— Так ты не собираешься покончить с этой пародией на брак, не аннулируешь его?

Грэлэм провел рукой по подбородку.

— Мне предстоит разговор с леди Кассией сегодня вечером. Завтра, милорд герцог, я сообщу вам свое решение.

Но герцога это не удовлетворило. Неистовая ярость от внезапной неудачи со сватовством слегка поулеглась, но он все еще чувствовал, что его выставили дураком, и это ему совсем не нравилось.

— Не понимаю, почему ты не рассказал мне об этой чертовой девчонке, — проворчал герцог, — и о своем нелепом полуночном венчании.

— Как я уже объяснил, милорд герцог, — терпеливо повторил Грэлэм, — я считал, что она умерла. Зачем в таком случае было говорить о ней кому бы то ни было…

— Не могу поверить, что ты предпочтешь ее леди Джоанне, — не унимался герцог, перебивая Грэлэма. — Она и в подметки не годится Джоанне, она и вполовину не так хороша. По правде говоря, твоя Кассия показалась мне больше похожей на тощего грязного мальчишку-подростка.

— Она была тяжело больна, — мягко возразил Грэлэм. — Теперь ее надо хорошенько откормить, а с грязью легко справиться с помощью ванны.

Герцог почувствовал, что проигрывает, и это раздражало его.

— А что, если болезнь сделала ее бесплодной? Ага, я вижу, ты не подумал об этом!

Грэлэм ответил не сразу. Он вспомнил искаженные яростью черты Джоанны, ее ядовитые слова… Ну нет! Даже бесплодная жена будет лучше этой ведьмы.

— Пожалуй, — ответил он наконец, — я об этом еще не думал.

— Так подумай! — огрызнулся герцог. — Сделай это прежде, чем примешь решение. Ты сам сказал мне, что единственная причина, которая может заставить тебя жениться, — это необходимость иметь наследников.

— Верно, — Грэлэм уже устал от бесполезного спора и хотел только, чтобы он поскорее закончился, — я и не отрицаю, что говорил это.

Он проводил герцога в его комнату, а потом пошел в свою. «Боже мой, — снова подумал рыцарь, — за этой дверью моя жена!» Де Моретон тихонько отворил дверь и вошел, но при виде Кассии, сидевшей в деревянной ванне, наполненной водой, остановился в растерянности. Успев разглядеть только ее худенькие белые плечи, он медленно попятился и вышел, прикрыв за собой дверь. По крайней мере девушка не производила впечатление больной.

Через четверть часа Грэлэм вернулся.

— Миледи, — позвал он тихонько, стараясь не испугать ее. Кассия, уже принявшая ванну и сидевшая теперь на кровати, подскочила, уронив на пол свой черепаховый гребень. Она попыталась подняться, но рыцарь знаком показал ей, чтобы она оставалась сидеть. Бросив взгляд на старую няньку, он коротким кивком указал ей на дверь.

А герцог, подумал Грэлэм, пожалуй, изменил бы свое мнение, если бы увидел ее сейчас. Она была похожа на маленького шаловливого ребенка с огромными глазами, которые не отрываясь смотрели на него. Короткие влажные кудри обрамляли ее задорное личико.

— Сколько вам лет?

Кассия, вероятно, испуганная его резким тоном, ответила не сразу.

— Семнадцать, милорд, —сказала она, наконец овладев собой.

Грэлэм продолжал смотреть на нее, и Кассия прикоснулась кончиками пальцев к густому локону, упавшему на лоб.

— Все дело в моих волосах, — попыталась она объяснить, вздергивая подбородок. — Но волосы отрастут, милорд.

Ему захотелось громко рассмеяться при виде ее детского смущения. Вместо этого Грэлэм только кивнул и подошел к постели. Он заметил тревогу в ее взгляде, но, не обращая на это внимания, сел рядом с ней.

— Я видел внизу вашу няньку во время всего этого содома. Думаю, она уже рассказала вам, что произошло?

— Да, это так, — ответила Кассия, кивнув.

Грэлэм заметил, как она оправила ночную рубашку на груди, ее огромные глаза продолжали неотрывно смотреть на него.

— Вам холодно?

— Нет, милорд. — Кассия натянула покрывало на ноги, будто защищаясь.

— Мне уже почти двадцать девять, — сообщил Грэлэм. — Столь юному существу я, должно быть, кажусь почтенным старцем.

— Моему отцу сорок два, — возразила юная леди, и рыцарь заметил на ее щеке округлую ямочку.

— Вот Итта почтенного возраста, милорд. Ей почти пятьдесят.

С минуту Грэлэм молчал, а потом сказал:

— Герцог Корнуоллский хочет аннулировать наш брак.

Кассия склонила головку к плечу, и Грэлэм заметил, что она не поняла его.

— Как это, милорд? Мой отец сказал, что нас обвенчал священник.

• Предыдущая
• 21/96
• Следующая