Невеста-наследница - Коултер Кэтрин - Страница 63

• Предыдущая
• 63/92
• Следующая

Это Жемчужная Джейн, подумала Синджен и улыбнулась. Она оставила Новобрачную Деву Нортклифф-Холла лишь затем, чтобы встретиться с другим призраком, и теперь этот призрак желает с ней познакомиться. Она не чувствовала ни малейшего страха. Она не сделала этому призраку ничего дурного, и Колин тоже. И она продолжала спокойно ждать. Бесчисленные жемчужины сияли в потоке света, который становился все ярче и ярче, пока от его необычайной яркости у Синджен не заболели глаза. Жемчужины вспыхивали, сверкали, искрились. Призрак не делал ничего, абсолютно ничего, только пристально смотрел на Синджен, как будто силился понять, что она за человек.

— Он попытался откупиться от меня, — сказала наконец Жемчужная Джейн, и Синджен показалось, что губы у нее двигаются, не то что у Новобрачной Девы. — Да, попытался, глупый, подлый изменщик, подсунув мне одну жалкую, дешевую жемчужинку, но я не дала себя провести. Он ведь убил меня, верно? Он и бровью не повел, когда раздавил меня своим экипажем, сидя рядом со своей расфуфыренной женой и задирая нос, раздавил, словно я была каким-то мусором, валяющимся у дороги. Тогда я потребовала у него столько жемчуга, чтобы покрыть им все мое платье, и только после этого обещала оставить его в покое.

«Так вот почему ее платье все расшито жемчужинами», — подумала Синджен, потом мысленно спросила:

— Но ведь тогда ты была уже мертва, не так ли?

— О да, так же мертва, как дохлая мышь, гниющая за стенной панелью. Но я все-таки отомстила этому проклятому мерзавцу, превратила его жизнь в ад. И его женушку, эту стерву, тоже не оставила в покое: изводила ее до тех пор, пока она не возненавидела своего мужа. Я видела, что моего портрета опять нет на месте. Вели вернуть его; он должен висеть между их портретами: его и ее, разлучая их и после смерти, как разлучал при жизни. Сделай это обязательно. Не знаю, зачем его сняли, но ты повесь его обратно. По-моему, я могу на тебя положиться — ты повесишь его на то место, которое он занимал по праву.

— Хорошо, повешу. Пожалуйста, приходи еще, когда захочешь.

— Я знала, что ты меня не испугаешься. Хорошо, что ты здесь поселилась.

После этого Синджен заснула крепким исцеляющим сном. Наутро она проснулась поздно и, сев на кровати, потянулась. Она чувствовала себя чудесно.

Филпот отворил двери и оторопел. На крыльце замка стояли две модно одетые дамы, за их спинами, на посыпанной гравием дорожке, стоял шикарный экипаж. Две запряженные в него великолепные лошади гнедой масти храпели и били копытами.

По бокам обеих приехавших дам стояли два лакея, сопровождавших экипаж. Кучер, насвистывая и держа у колена кнут, смотрел на Филпота с едва прикрытым подозрением. Чертовы англичане, подумал Филпот, чертовы англичане, предубежденные против всех неангличан.

Дамы были одеты в дорожные костюмы самого высшего качества. (Филпот был сыном булочника из Данди, но он понимал толк в тканях и модных нарядах.) Туалеты обеих дам были пыльные и мятые. У одной из них, той, что была в сером платье с отделкой золотым галуном на плечах, были рыжие волосы, то есть не совсем рыжие, а скорее темно-рыжие, впрочем, не такие уж темные… Филпот потряс головой. На носу у рыжеволосой дамы красовалось пятно грязи, внешность другой, такой же хорошенькой, также пострадала от долгого путешествия. На ней было темно-зеленое дорожное платье, ее густые каштановые волосы были заплетены в косу и собраны на макушке в пучок, на котором держалась нелепого вида шляпка. Толстая коса под шляпкой частично расплелась и распустилась по плечу. По-видимому, дамы путешествовали в большой спешке. Интересно, подумал Филпот, откуда они приехали и сколько времени пробыли в пути? Дама с рыжими, а лучше сказать, рыжеватыми волосами вышла вперед и, широко улыбаясь, спросила:

— Скажите, это замок Вир, усадьба графа Эшбернхема?

— Да, миледи. Могу ли я узнать, кто вы…

За спиной у него вдруг раздался вопль, и Филпот побледнел, узнав голос графини. О Господи, неужто ей стало дурно? Он обернулся так быстро, как только позволяли ему его возраст и чувство собственного достоинства. Графиня стояла прямо у него за спиной, прислонившись к декоративным латам елизаветинских времен, бледная как полотно, и ошеломленно смотрела на визитерок.

— Алике? Софи? Неужели это вы? Дама в зеленом бросилась вперед.

— Ты здорова, Синджен? О, дорогая, пожалуйста, скажи, что ты здорова. Мы так ужасно тревожились из-за тебя.

— Да, Софи, думаю, теперь я уже здорова. Но что привело вас сюда? А Дуглас и Райдер ждут за дверью? Почему…

— Значит, ты была больна. Я так и знала. Впрочем, теперь это уже не важно: мы с Софи приехали, и теперь с тобой все будет в порядке. Больше ни о чем не беспокойся.

Говоря все это, дамы прошли мимо Филпота, быстро подошли к недомогающей графине и принялись наперебой обнимать ее, гладить ее бледные щеки и говорить ей, как они без нее скучали.

Когда с изъявлением нежных чувств было наконец покончено, Синджен представила Филпоту обеих дам, после чего спросила:

— Филпот, вы не знаете, где сейчас лэрд?

— Вам не следовало вставать с постели, миледи, — ответствовал на это Филпот с видом епископа, высказывающего свое недовольство неким предосудительным поступком.

— Не ругайте меня, Филпот. Я чувствовала, что вот-вот утону в перине. Если бы я осталась в постели еще хоть минуту, право же, я бы задохнулась. Но вы правы, я все еще слаба и нетвердо держусь на ногах. Пожалуй, я немного посижу, а вы, пожалуйста, пошлите за лэрдом. Передайте ему, что к нам прибыли гости — жены моих братьев. Мы будем ждать его в гостиной. Алике, Софи, идемте со мной.

Графиня попыталась идти впереди, но вдруг пошатнулась. Филпот ринулся ей на помощь, но две дамы, ее родственницы, оказались проворнее. Они почти внесли ее в гостиную.

Синджен уложили на диван, положив одну подушку ей под голову, а другую — под ноги.

— Синджен, душечка, тебе не холодно?

— О нет, Алике, я чувствую себя превосходно, хотя мне и очень приятно видеть, как вы обе трясетесь надо мной. Подумать только, вы в самом деле здесь. Как это прекрасно. Я едва верю своим глазам. Но почему вы решили приехать?

Алике взглянула на Софи, потом буднично объяснила:

— Нас послала сюда Новобрачная Дева. Она сказала, что ты больна.

— Как же Дуглас и Райдер отпустили вас? Софи грациозно пожала плечами:

— С Дугласом все было легко. Он сейчас в Лондоне, так что Алике просто оставила Нортклифф-Холл и, взяв с собой близнецов, поехала ко мне в гости.

— Что касается Райдера, то с ним было труднее. Нам пришлось подождать, когда он вместе с Тони отправится на три дня на скачки в Эскот.

— Слава Богу, что он поехал. Я, чтобы не ехать с ним, сказалась больной, и Алике тоже. А потом мы просто взяли и уехали. — Она на мгновение замолчала, потом продолжила: — По-моему, Райдер возомнил, что я тоже беременна. Он все посматривал на меня, раздуваясь от мужской гордости, и то и дело нежно поглаживал меня по животу. Я едва сдерживалась, чтобы не смеяться. Меня так и подмывало спросить у него, не считает ли он беременность чем-то заразительным — ведь Алике сейчас как раз в интересном положении. Синджен застонала.

— Ох, они непременно приедут! — уныло сказала она. — Приедут и опять попытаются убить Колина.

— Опять? — воскликнули разом Алике и Софи. Синджен снова застонала, бессильно откинулась на подушку и пояснила:

— Да, опять. Про первую попытку Алике знает. Она сама огрела Дугласа тростью, чтобы помочь мне прекратить драку, которую он затеял с Колином. А здесь, в Шотландии, Дуглас и Райдер покушались на его жизнь еще два раза. Кстати, вы привезли с собой Грэйсона и близнецов?

— Нет, — сказала Алике. — В наше отсутствие их обществом будет наслаждаться Джейн, новоиспеченная директриса Брэндон-Хауса. Именно такое официальное звание она себе выбрала и настаивает, чтобы, представляя ее кому-нибудь, я именовала ее только так. Близнецы, наверное, решили, что попали в рай, оказавшись в компании Грэйсона и прочих детей. Ведь теперь в Брэндон-Хаусе собралось целых четырнадцать детишек. Впрочем, надо полагать, что и это еще не предел: из Эскота Райдер вполне может привезти еще одного малыша, нуждающегося в опеке.

• Предыдущая
• 63/92
• Следующая