Долго и счастливо - Грэхем Линн - Страница 25

• Предыдущая
• 25/27
• Следующая

Ники прислонил свою маленькую темную голову к плечу Алексея и засопел, его ресницы отбрасывали тени на скулы.

— Я уложу его, — предложила Билли.

Алексей осторожно поднялся с Ники на руках и пошел вверх по лестнице. Билли сменила сыну подгузник и уложила его в кроватку. У Касмы сегодня был выходной. Правда, местная девушка ее заменяла, но, чтобы та не слишком уставала, Алексей и Билли регулярно сами занимались своим сыном, угадывая его желания без посторонней помощи.

Алексей смотрел в кроватку, где Ники вяло пытался достать до своих розовых ножек. Потом он взглянул на Билли:

— Я хочу еще одного ребенка.

Билли нахмурилась, не готовая к такому заявлению.

—Я был далеко, когда ты носила под сердцем Николоса, когда рожала его... Я все пропустил, — пояснил Алексей.

— Ты же знаешь, почему я тебе ничего не рассказала, — напомнила ему Билли.

— Знаю, ты решила: подружка для меня важнее ребенка, — кивнул Алексей. — И в этом ты ошиблась. На первое место я бы поставил нужды ребенка, как когда-то сделал мой отец. Обидно, что ты не позволила мне это тебе доказать.

Гнев тут же затмил все теплые чувства, которые возникли было у Билли. Ведь она собственными глазами видела, с каким терпением, добротой и любовью обращается Алексей с их сыном! Да, прекрасные отцовские качества Алексея не отбросить... Но желал ли он ее как женщину? А что, если он остался бы с ней только из-за ее случайной беременности? Наконец Билли поняла, что именно заставило ее молчать о своей беременности. И это не страх того, что Алексей полностью парализует ее, взяв под свою ответственность. Билли боялась, что он выберет ее в качестве жены только из-за ребенка. А ей хотелось, чтобы ее любили просто так, а не из-за сына.

Насколько далеко зайдет Алексей? Хотел ли он просто показать, каким замечательным мог бы быть в прошлом? Или их медовый месяц был сплошной фальшью, продуманной и рациональной попыткой придать их браку крепкую основу? От подобного подозрения у нее мурашки пошли по коже.

— Полагаю, на данный момент нам достаточно одного ребенка, — тихо ответила Билли.

Взгляд его изумленных карих глаз, ярких, как солнечный свет, скользил по ее напряженному, встревоженному лицу.

— Ты все еще мне не доверяешь... Думаешь, я настолько эгоистичен, что решил завести еще одного ребенка и потом развестись?

— Дело не в этом, — поспешно успокоила его Билли. — Мне просто нужно время, чтобы этому поверить.

— Ники вызвал у меня чувства, которые были мне раньше совершенно незнакомы, — добродушно заметил Алексей, удивляя ее своим признанием. — Тебя это поражает... Меня тоже. Но я уже не хочу жить так, как раньше! Сейчас я готов к семейной жизни больше, чем когда-либо, дорогая моя.

— Прекрасно, — усмехнулась Билли.

Она все еще не желала рисковать. Не хватало только, полагаясь на его слова, вновь забеременеть! «Я растолстею, и Алексей будет считать меня уродливой», — с горечью подумала Билли. Он всегда был и остается мужчиной, для которого страстный секс занимал огромное место в жизни, а ее беременность наверняка внесет свои коррективы. Нет, пока она не готова идти по этому пути.

— Ты видела во мне только плейбоя, — простонал Алексей, обхватывая руками ее тонкую фигуру. — Вот в чем проблема!

— Это не совсем так.

— Зачем ты меня обманываешь? — осуждающе спросил Алексей. — Ты не одобряла мою сексуальную жизнь с первой нашей встречи.

— Неправда, — неуверенно возразила Билли.

— А еще ты никогда не умела притворяться, — язвительно продолжил Алексей. — Когда ты врешь, у тебя появляется совершенно безразличное выражение на лице. Ты становишься невыносимой ханжой, а в твоем голосе слышатся ледяные нотки.

Билли смутило такое перечисление ее реакций:

— Неужели...

Внезапно лицо Алексея озарилось довольной улыбкой, и он притянул ее к себе ближе:

— А на самом деле ты меня любила и жутко ревновала!

— Неправда, — пробормотала Билли, отказываясь смотреть прямо в его сверлящие ее глаза.

Со времени возвращения во Францию она ни разу не упомянула о любви, она просто изгнала это слово из своих мыслей и забыла о нем. Билли чувствовала: в обществе Алексея чем меньше говорится о любви и прочих сантиментах, тем лучше.

— А я вел такую великолепную холостяцкую жизнь! — мечтательно протянул Алексей.

— Ты был... необузданным, — возразила Билли.

— Но признайся: в глубине души тебе нравится моя необузданность, — хрипло пробормотал Алексей, прижавшись к ней так, чтобы она почувствовала пылающую в нем мужскую страсть.

Любя его до дрожи, Билли почувствовала, как ее бросило в жар. Алексей прижал ее тонкую фигурку еще крепче к себе и наклонился, чтобы поцеловать — яростно, неутолимо, так, чтобы она едва дышала.

Они занимались любовью полночи, а теперь он снова желал ее, и осознание этого радовало Билли, давая чувство безопасности и необходимости. Она позволила ему проводить себя в их спальню, ноги ее были как ватные. Но ее нельзя было назвать безынициативной любовницей, потому что она тут же стащила с Алексея пиджак и начала расстегивать пуговицы на его рубашке, одновременно страстно целуя его.

— Думаю, тебе не стоит вообще вставать, — заключил Алексей, нежно покусывая ее шею и с трудом сдерживая стон, чувствуя, как она извивается у его бедер. — Вряд ли тебе пока будет нужна одежда. Я никак не могу насытиться тобой, дорогая моя.

Алексей приспустил бретельки на ее плечах, добираясь до надушенной ложбинки на груди. Он нащупал молнию — и платье спало до пояса. Расстегнув кружевной бюстгальтер, который слегка приподнимал ее пышную грудь, Алексей поймал ртом взбухший розовый сосок. А затем, приподняв юбку, снял с Билли мешающие ему шифоновые трусики, обнаружив ее соблазнительную, влажную, нежнейшую кожу...

Через мгновение он поставил Билли против себя, прислонил спиной к стене и опустил ее на себя. Объятая сладострастной дрожью, Билли что-то выкрикивала, когда он погружался в ее разгоряченное лоно. Только спустя несколько минут он уложил Билли на кровать и с силой вошел в нее, преодолевая силу ее сжатых бедер, делая это снова и снова, утверждая свою мужскую власть и тем самым распаляя еще больше. Она была на седьмом небе от наслаждения, вся извиваясь и вздрагивая. А когда настал финальный момент, Билли не сдержала крика от оглушающей волны, накатившей на нее.

Через минуту Алексей достиг этого же пика, задрожав в ее объятиях.

— Я сделал тебе больно? Был слишком груб? — спросил Алексей, тяжело дыша, когда все закончилось.

— Я в порядке... лучше чем в порядке... на седьмом небе, — пробормотала она, стараясь подобрать слова, чтобы описать то, что чувствует.

Алексей подарил Билли улыбку, которая сразила ее наповал и заставила снова прильнуть к его груди.

— Нам становится все лучше и лучше вместе, — рассеянно поцеловав ее в раскрытые губы, произнес Алексей. — Ты великолепна, дорогая моя.

* * *

Вечер был испорчен бесконечными телефонными звонками. Когда Билли спросила, не случился ли какой-нибудь кризис, Алексей заставил ее замолчать одним своим угрюмым видом. Пораженная таким его поведением, Билли пошла ложиться спать в одиночестве.

Утром она проснулась от сигнала мобильного — пришла эсэмэска. Не успев взять телефон, Билли заметила — подушка рядом с ней осталась нетронутой.

Сообщение было от Хилари. Тетка сообщала, что история Лорен появилась в утренней газете. Она уже послала копию статьи по факсу в замок. Еще Хилари умоляла Билли не расстраиваться из-за «язвительного бреда», как назвала это тетя.

Но настроение Билли тут же ухудшилось. Как мама только могла это сделать!

Стук в дверь спальни означал завтрак, который мог заказать для нее только Алексей. Стараясь сохранять спокойствие, Билли уселась завтракать на балконе, обрамленном кованой балюстрадой. Откусив от персика, она раскрошила круассан, а потом вообще потеряла всякий интерес к еде.

• Предыдущая
• 25/27
• Следующая