Присвоенная - Багирова Марина - Страница 54
- Предыдущая
- 54/82
- Следующая
Придется выслушивать бесконечные бессмысленные извинения и заверения в любви...
И быть рядом...
** ** **
Я горела.
Жар владел моим телом и разумом безраздельно, стирая время, оставляя крошечные оконца для реальности, дополняя ее смазанные картинки красочными видениями прошлого...
...Темные кроны вековых деревьев покачиваются вверху - меня несут сквозь спящий сад. Ночной ветерок на моем лице, и огромные разноцветные звезды в небе. Вот я лечу в него, крича от восторга, зная, что внизу меня ждут сильные руки любимого... И падаю мимо, разбиваясь вдребезги о ледяной пол тюремной камеры...
...Жуткие ругательства, умело выстроенные в многоэтажные здания, поражающие воображение своей неповторимостью. Даже в бреду я знаю, что говорить такое в присутствии дамы не станет ни один уважающий себя мужчина. А, пожалуй, и без ее присутствия. Тем более нереально слышать это от пожилого благообразного человека в белом халате, склонившегося надо мной, доктора, судя по всему.
- Что за чудовище сделало это с ней?!
Молчи, глупый доктор! Разве тебе не известно, что это чудовище рядом? За дерзость в его доме наказывают иначе, чем в других местах.
Звук нажимаемых кнопок.
- Для вас есть еда.
- Кристоф, нет! Кристоф, отмени приказ, умоляю тебя, умоляю...
...Бесчисленные прикосновения, почти неощутимые на горящей коже - пальпирующие, проникающие, тянущие. Запах йода, аритмичные позвякивания металлических инструментов, резкая вонь препаратов, тихое гудение приборов, электронное попискивание... И надо всем - сильная головная боль.
- Я не выдержу.
- Выдержишь...И если мы пропустим часть тестов, никто не перегрызет нам горло.
Не шути так страшно, Кайл, ты же знаешь - перегрызет...
...Знакомые пальцы, ласкающие мое лицо, шею, руки. Бесчисленные поцелуи на веках, на лбу, на губах - еле слышные, легкие, как перышко... Неразборчивые слова, сливающиеся в нежное воркование, где мне понятно лишь одно - «Диана...любимая...».
А потом тот же голос, рычащий проклятия, обещающий смерть в наказание.
Пальцы сжимают мою ладонь до боли, до муки.
Заковывают мои запястья мертвой хваткой. Мне не вырваться, не сбежать, не спастись от его огненной страсти... Мне придется гореть вместе с ним.
- Боишься? И правильно делаешь...любимая...
...Аромат цветов. Ирисы, пионы, горечь хризантем, ваниль плюмерии, розы... Которые же из них? Или все сразу?
Уютная светлая комната с большим окном, открытым настежь. Свежий воздух наполняет меня жизнью по капле, и снова запах йода. Ветерок колышет полупрозрачную занавесь, вздымает ее куполом над кружащейся Мойрой, напевающей тонким голоском что-то необыкновенно красивое. Моя подруга, найденная сестра, единственная, кто доверяет мне так же, как доверяю ей я.
- Ты не знаешь, как он на тебя смотрит, как ищет твой взгляд и запах...
Да, он найдет меня по запаху, где бы я ни была. Мне не скрыться, Мойра...
...Журчание воды убаюкивает меня, и почти невозможно открыть глаза и увидеть хоть что-то вокруг. Теплая вода ласково обнимает тело, и я перестаю сопротивляться и вновь уплываю в сон. Мне сниться шорох волн.
Нежные руки моют меня, как ребенка, осторожно, бережно.
Вода льет потоком, смывая пену, и затем меня снова остервенело трут мочалкой, намыливая раз, другой, опять и опять, уничтожая запах Адамаса...
...Вспышки молний, ослепляющие весь мир, на долю секунды выхватывают из темноты силуэт возле меня. Оглушенная громом, я еле разбираю слова:
- Диана, любимая, это все лишь гроза - не бойся.
За приоткрытым окном ужасный грохот, перемежаемый странным ритмичным шипением. Мы движемся в ритме грозы, попадая в такт фейерверкам молний, заглушая гром стонами удовольствия. Я счастлива с ним.
Но непонятная тревога царапает изнутри до крови.
Почему же?...
...Странные тонкие крики. Но в них удивительный покой и свобода, и я не боюсь за кричащих.
И снова привычная смесь запахов, ставших уже почти незаметными - цветы и йод.
Тишина окутывает меня коконом сна. И я - волшебный мотылек с оборванными крыльями - замерла в ожидании новой фазы. Просто, у меня все наоборот.
Как и раньше, я не знаю, что за новая жизнь ждет меня впереди, но уверена в одном - в этой жизни не найдется места прощению...
И счастью...
** ** **
Я проснулась в незнакомом мире.
Он был пронизан утренним солнцем и наполнен приглушенным шепотом волн. Ветер, вдруг надув занавеску парусом, принес с собой запах йода, и с ним тут же сплелись ароматы цветов, стоявших на столе у окна и на полу возле моей постели.
Здесь было так спокойно - без крика, без боли, без нелепых обвинений. Так тихо, что я долго лежала, не шевелясь, только делая вдох и выдох, понимая, что жива, но не испытывая радости от этого. А затем обратила взгляд в сторону входа и приготовилась...ко всему.
Этот мир еще не знал меня обновленную - от прежней Дианы мало что осталось. Из-под молота судьбы я вышла жестче и сильнее, стряхнув ненужную доверчивость...
Послышался скрип открываемой двери, и, поддавшись импульсу, я прикрыла глаза - не из страха, просто, у меня не было никакого желания слушать объяснения и извинения, которые, как я прекрасно понимала, тут же хлынут на меня бесконечным бессмысленным потоком.
Но это был не Кристоф - шаги вошедшего звучали непривычно громко. Он подошел ко мне и коснулся запястья, измеряя пульс. Вдруг мне захотелось удостовериться, тот ли это доктор, что так страшно матерился, собирая меня из кусков, или он уже заплатил жизнью за ту дерзость. Но глаз я так и не открыла.
Вошел еще кто-то пружинистым, но осторожным шагом.
- Как она? - тихо спросил знакомый мужской голос.
Как не старалась, я не могла подобрать лица к этому голосу, но и заставить себя взглянуть казалось, почему-то, невозможным.
- Хорошо, - с едва уловимым сомнением ответил пожилой мужчина, доктор. - И если честно... я поражен. Конечно, ты предупреждал, что она отличается завидным здоровьем, но это... превосходит все, что я видел в жизни. Однако ты должен понимать - только это ее и спасло. Любой другой человек на ее месте...
- Да, я знаю, - жестко прервал его спрашивавший.
- Я был уверен, что сегодня она очнется.
Осторожные шаги приблизились, и я почувствовала такое легкое прикосновение к руке, будто касавшийся боялся меня им ранить.
- Но...что будет, когда она проснется? - тревога, наполнявшая его, должна была бы раздражать меня, однако, по непонятной причине, наоборот, вызывала сочувствие.
Доктор долго молчал.
- Ты сам знаешь, дальше все зависит от тебя. Что мог, я сделал...
- Да, я знаю. Спасибо тебе. Теперь я - твой должник...
«Кто ты?», - хотелось мне спросить, но и этот объем информации страшно утомил мой младенчески-слабый мозг. Тихие голоса возле меня стали еще тише, и я уснула...
** ** **
Кто-то стучал.
Я могла решить, впустить его или нет. И это было приятно.
Еще во сне улыбнувшись этой мысли, я села в постели и открыла глаза. И тут же последовал шок, чуть не уложивший меня обратно.
Небольшая светлая комната, в которой я находилась, была мне совершенно незнакома. Обилие плетеной мебели из лозы цвета топленого молока делало ее необыкновенно уютной. Под ногами был мягкий коврик, на стенах - затейливые бра, у большого окна кресло-качалка, и повсюду - цветы.
Снова послышался стук - ветер толкнул створку большого окна о защитный фиксатор на полу. Я снова улыбнулась, на этот раз уже свободнее. Вот, что разбудило меня.
Ворвавшийся воздушный поток наполнил комнату запахом, привычным по моим полуреальным сновидениям. В этот раз йоду аккомпанировали соль, свежесть озона и ритмичный шум.
Они притягивали меня магнитом.
Желание узнать, что было за окном, стало непреодолимым, и не думая, что делаю, я встала. Но сразу же, в испуге ухватившись за постель, с приятным удивлением отметила, что со мной все в порядке - ничего не болело, и даже не кружилась голова. Только слабость делала мир необычно-легким. Наверное, я могла бы проснуться и раньше, но мозг, оберегая тело, решил продлить отдых.
- Предыдущая
- 54/82
- Следующая