Военно-исторические хохмы - Костылев Георгий Дмитриевич - Страница 18

• Предыдущая
• 18/24
• Следующая

«Извлеченные из аварских захоронений кожаные поясные ремни с бронзовыми бляхами, золотые подвески, чеканные гривны и браслеты из золота и золоченой латуни, а также десятки копий и наконечников стрел переданы в Институт первобытной и древней истории. При поверхностном осмотре изделий заметно влияние византийской, славянской и германской культур. Авары беззастенчиво заимствовали у покоренных народов способы изготовления полезных вещей, украшения, узоры. Весьма вероятно, что они забирали себе красивых женщин.

В четырёх из 190 вскрытых могил учёные с удивлением обнаружили останки славянских красавиц».

Теперь внимание! На каких основаниях базируется этот вывод историков? А вот:

«Вещи, положенные в могилы этих женщин — подвески в виде звеньев цепи, кольца, керамические изделия высокого качества — означают, что погребенные женщины были славянками, хотя они похоронены среди аваров, — говорит руководитель раскопок Зауэр.

Это очень странно и необычно: авары считали себя выше покоренных народов, а ведь господа не могли лежать на погосте рядом с рабами. Нельзя исключить, хотя это маловероятно, что четыре аварские женщины носили славянские серьги, кольца и пользовались глиняной посудой работы славянских гончаров. Сравнение генетического материала этих четырех дам с результатами анализов останков аваров даст ответ на вопрос, принадлежали ли они одному и тому же народу».

«Франц Зауэр не строит иллюзий насчет разбойничьих нравов кочевников: «Скорее всего, авары периодически нападали на славянские селения, насиловали женщин, громили дома, опустошали закрома — и убирались восвояси в свои деревни».

Тут просто не знаешь, чему дивиться в первую очередь. Ну, во-первых, удивляет (это мягко говоря) логика исследователя. Получается, дело обстоит так: если в женском захоронении обнаружены два-три простеньких украшения, это — аварка, пусть даже и знатного, богатого рода. Если же сложные, дорогой работы кольца, подвески и браслеты — рабыня-славянка. Как хотите, но это классический случай потери ориентации в причинно-следственных связях. Противоречие видно невооруженным глазом. Причем это касается и мужских захоронений; следуя логике КВИ, получается, что наличие в могиле лошади автоматически означает, в ней похоронен кочевник, то есть чумазый дикарь из кибитки. Пусть и бедняк. Если же коня нет — славянин-»земляная сошка", пусть и разбогатевший, несмотря на регулярное ограбление аварами.

К тому же сказано, что «авары беззастенчиво заимствовали… способы изготовления полезных вещей, украшения, узоры». Но ведь это автоматически означает оседлость хотя бы части авар, что несколькими строками ниже невзначай признает и сам магистр, в запале проговорившись о «деревнях аваров», в которые они «убирались» после грабежей.

И потом, почему именно авары заимствовали, скажем, у германцев, а не наоборот? Откуда известно, что именно культура (читай — узоры на пряжках) германцев первична и автохтонна, а авары занимались плагиатом («беззастенчивым»)? Что первично: курица или яйцо? Лавина вопросов стремительно нарастает. А самый главный, на который хотелось бы получить ответ лично от магистра Зауэра: разве заимствование технологий и элементов культур есть что-то чрезвычайно редкое в человеческой популяции?..

Тем временем герр Зауэр продолжает непринужденно перешагивать через барьеры элементарной логики. Его выводы содержат в себе непреодолимое противоречие. Оккупантам, утвердившимся на завоеванной земле, нет никакого смысла совершать грабительские налеты на подданных: сами отдадут, сколько нужно. Достаточно назначить старост и нужное число стражников из числа местных коллаборационистов. Более того: всякие эксцессы при таком положении только вредны, так как нарушают размеренную работу машины эксплуатации и попутно куют кадры местного «Сопротивления». Если же для того, чтобы завладеть добром соседа, приходится идти в бандитский набег, значит, ни о какой оккупации нет и речи! Но тогда неизбежен вопрос: а был ли мальчик? То есть: а кто здесь рабы?

Заодно обнажается еще один вызывающий недоумение подводный камень современного «кочевниковедения», — застарелый, покрытый благородной патиной стереотип, согласно которому «кочевник» непременно первоклассный воин. Такое мнение по меньшей мере безосновательно. Будь «кочевник» хоть трижды конник, он всего лишь крестьянин-скотовод, не более того. Между аратом-пастухом и конным воином дистанция огромного размера, и преодоление ее требует регулярных и длительных тренировок в составе взвода-эскадрона-полка и т. д., на что у «кочевников» нет ни времени, ни физической возможности, в силу особенностей того же кочевого скотоводства. Воин эпохи меча, копья и лука мог быть только профессионалом. А ватагу не в меру расшалившихся пастухов десяток таких дружинников расшвыряет буквально голыми руками.

Между тем все становится на свои места, если из уравнения вычеркнуть «кочевников». Лично я убежден, что кочевых народов в, так сказать, автономном варианте вообще быть не может. На мой взгляд, так называемые «кочевники» — не более чем профессиональная группа, занимающаяся отгонным скотоводством. Несколько обособленная, как и положено цеху, со своей специфичной субкультурой. Естественный продукт развития производительных сил и производственных отношений. И не могут они, будучи звеном неразрывной цепочки этих отношений, позволить себе ссориться с оседлым крестьянином или ремесленником. Женятся, крестят детей, хоронят покойников — всё делают вместе. Иногда, естественно, дерутся, — почему же не подраться. Наличие богатых украшений в женской могиле говорит не о национальности, а о принадлежности к знати, а конь — о принадлежности покойного к воинскому сословию, а еще вернее, опять-таки к знати, что, в общем, не так уж далеко одно от другого.

Итог таков:

В статье практически открытым текстом говорится, что авары и славяне — это одно и то же, это один и тот же оседлый народ, часть которого занималась отгонным скотоводством. Но магистр Зауэр умудряется в упор этого не замечать. Или делает вид, что не замечает. Послушать магистра — он много лет имел дело с аварами, не раз испытал на себе их жестокость и коварство и знает им подлинную цену. Стороннему человеку они, конечно, могут втереть очки, но магистр иллюзий не питает. «Знаю я этих аваров, — веско цедит он сквозь зубы. — Обязательно нагадят порядочному человеку… А что вы хотели? Азия-с!»

Как хотите, но если это — магистерский Ай-Кью, то я уж не знаю, как должен выглядеть аналогичный показатель бакалавра. Что-то из области бесконечно малых величин: теоретически существует, но практически неощутим.

И на закуску: «Жестокость воинственных кочевников тоже давала им определенный перевес над местными витязями… Авары, почуяв запах крови, зверели и убивали всех поголовно. Такой кровожадный способ ведения войны наводил ужас на Центральную и Восточную Европу». Стоп! Где-то я уже читал нечто подобное… Ба! Да это же Матфей Парижский! «Татары жадно пьют живую кровь…», ну, и так далее по тексту. Совсем как эсэсовцы, которых якобы хлебом не корми, дай наварить из евреев мыла. Сорок лет понадобилось, чтобы адепты «холокоста» сквозь зубы выдавили из себя признание, что с этим мылом хватили лишку. Но за газовые камеры держатся, как за Голанские высоты! Так что жив курилка. Воистину, Матфея с нами нет, но дело его — бессмертно.

«НЛО» No.30 (246), 22.7.2002, с.10, «Белые пятна истории», Галина Сиднева, «Запретные пирамиды Китая».

"В китайской провинции Шэньси находятся гигантские пирамиды, само существование которых еще совсем недавно подвергали сомнению. Их форма напоминает пирамиды американских индейцев майя, только вершины более плоские (так в тексте. — Г.К.). По приблизительным оценкам археологов, большинству китайских пирамид от 2500 до 3500 лет, то есть столько же, сколько знаменитым древнеегипетским пирамидам, но не исключено, что некоторые из них гораздо старше.

На плоской, как стол, равнине, среди старательно обработанных полей громоздятся удивительно высокие — более 60 метров — архитектурные сооружения. Некоторые пирамиды стоят по три в ряд, другие сгруппированы без видимого порядка.

• Предыдущая
• 18/24
• Следующая