Пособие для новобрачных - Майская Саша - Страница 3

• Предыдущая
• 3/29
• Следующая

Она судорожно вздохнула и независимо задрала нос — ну, то есть она надеялась, что независимо. Скорее всего. Наверное.

Куприянов — не ее тип. То есть она — не его тип. В общем, они разного полета птицы, ходят по разным дорожкам, вращаются в разных кругах и тому подобное…

Он-то, может, и вращается, ехидно встрял внутренний голос, а ты в своем кругу не вращаешься, а сидишь, как курица на насесте.

Катерина вздохнула в сто сорок шестой раз за сегодняшний день и отправилась к девочкам.

Лицо Шурки было перекошено, в глазах отражалась тоска, и кофе стыл перед ней в тонкой фарфоровой чашечке.

Белокурая Наташка, напротив, оживленно щебетала и все подсовывала Шурке под нос причину Шуркиной перекошенности. Катерина не видела обложку глянцевого журнала, но и так могла ручаться, что журнал был о свадьбах и свадебных нарядах. Учитывая, что Катерину они ждали минут двадцать, приходилось только удивляться тому, что до сих пор не было трупов…

— …Не вижу проблемы, какая, блин, разница?

— Шура, ви мене удивляете! Как это — какая разница! Голубой или кремовый — это принципиальная разница, даже дальтоник об этом знает. К голубому мне потребуются сапфиры, а я их не люблю, а вот к кремовому у меня уже есть топазы в белом золоте, но к моим глазам идут…

— Катька! Передай мне вон тот кувшинчик, я ее сейчас убью.

— Нет, ну как можно говорить — какая разница!

Катерина со вздохом облегчения повалилась в кресло, и Шурка немедленно помахала официанту с грозным и покровительственным видом. Никогда, никогда мне так не научиться, с грустью подумала Катерина. Я их боюсь, официантов…

Шурка решительно выдрала журнал из На-ташкиных рук.

— Предлагаю соглашение: ты сегодня больше не трендишь про свою чертову свадьбу, а я за это свяжу тебя с одной шикарной фирмочкой — они специализируются на эксклюзиве.

— Как называются?

— «Тили-Тесто».

— Оригинально. Шурочка, ты дусечка.

Наташка отлично знала, что Шурка терпеть не может сюсюканья, и пользовалась этим совершенно бесстыдно. Что же касается свадьбы, то официально помолвлена Наташка была полгода, жила вместе с любимым уже два года, и злые языки утверждали, что свадьбу оттягивает именно невеста. В любом случае, нынешнее состояние Наташке нравилось ужасно.

Катерина с наслаждением допила сок, принесенный официантом, и решительно хлопнула ладонью по столу.

— Я надеюсь, проблема голубого и кремового разрешена, потому что мне нужно ваше внимание. ВСЕ ваше внимание.

— Ого!

— Чует мое сердце…

— Сердце твое, Шурка, чует правильно. Господин Куприянов, вице-президент нашей фирмы, только что спас меня от разбушевавшегося ксерокса.

Шурка закатила глаза и сексуально застонала. Официант испуганно шарахнулся за стойку. Либединскую тут все знали.

— Говори еще, говори. Тебе понравилось?

— О, да! Хвала богам, ксерокс зажевал целых две страницы, так что Купер возился довольно долго…

Наташка занервничала, потому что не понимала, о чем идет речь.

— Эй, эй, вы о чем разговариваете?

— Тебе без разницы, ты помолвлена.

Катерина положила ладонь на колено Наташке.

— Не обращай на Шурку внимания, она злая. Ты молодец, Наташка. Знаешь, чего хочешь, работаешь над этим и всего добиваешься. Ты заслуживаешь и сапфиров, и бриллиантов и самого большого счастья, честно.

— Спасибо, Катька. Приятно, что хоть КТО-ТО понимает всю ответственность текущего момента… нет, ты глянь на нее!

В этот момент мимо проходил высокий симпатичный парень. Шурка Либединская неуловимым движением выпрямилась, поддернула кверху и без того опасно короткую юбку и бросила на парня мимолетный взгляд из-под вороненой челки. Парень немедленно сбился с шага. Катерина безжалостно дернула подругу за волосы.

— Шурка, сойди с охотничьей тропы. Мне нужен твой богатый опыт.

— Ты имела в виду мою житейскую смекалку, острый ум и безграничное обаяние?

— Да, да, да! Я хочу знать, как ты снимаешь мужиков.

— Фу, Голубкова! Где ты набралась таких выражений! Снимаю… Они сами так и падают, так и падают…

— В кровать к тебе…

— Это мелко, Натали. Я тебя замуж не гоню — присоединяйся. Так вот, Катерина, снимаю, как ты выразилась, мужиков я именно при помощи тех самых качеств — житейской смекалки, острого ума и безграничного обаяния.

Наташка критически обозрела бесконечную линию безупречного бедра Шурки и пробормотала:

— У нас это называлось несколько иначе…

Слух у Шурки был прекрасный.

— Не сомневаюсь, что иначе, потому что острый ум ты не узнаешь, даже если он выскочит из-за угла и даст тебе леща.

Катерина торопливо вклинилась между двумя воюющими державами.

— Але! Сфокусируйтесь на мне, потом подеретесь. Мне нужна ваша помощь, причем как в смысле мужчин, так и женщин…

— Это как это?

— Я не очень разбираюсь в методах обольщения. Да, я знаю, что подписываю себе смертный приговор, признавшись в этом, и рано или поздно вы мне об этом напомните, но сама лично я считаю вас лучшими подругами, прошу у вас помощи и… и вообще, сегодня я получило «мыло» от Олега. Вот!

Подруги некоторое время изучали распечатку, а потом Шурка изрекла своим роскошным грудным голосом:

— Все ясно, он тебя либо отшил, либо не запомнил.

— А то я не поняла.

— Зато зуб даю, что ты не поняла, почему тебе такое невезение. Между тем проблема настолько легко объяснима, что даже какая-нибудь блондинка догадается…

— Счас в рожу вцеплюсь.

— Хорошо. Буду краткой. Катька, ты с ним кадрилась в нашем баре, во время вечеринки. Он решил, что ты — доступная женщина.

— Доступные женщины не могут попасть на закрытую корпоративку.

— Ха! Наташка, скажи?

— Ну!

— Девочки, мне правда нужна ваша помощь! Шурка на раз привлекает мужиков, ты, Наташка, уже два года живешь со своим Максом…

Ну конечно, разве можно такие вещи говорить! Наташка немедленно надула коралловые губки, и в голубых очах загорелся нехороший огонек.

— Я тоже на раз привлекаю мужиков. Просто мне сейчас это ни к чему, у меня есть Макс…

— Хорошо, хорошо…

— Но если бы я захотела, то мужики штабелями валились бы к моим ногам. А те, которые уже лежат около Шуркиных, одумались бы и тоже переползли ко мне.

— Ха!

— Демонстрирую…

И Наташка немедленно уставилась на того темненького, который уже был почти сбит с ног Шуркиным разрезом на юбке и томным взором. Темненький явственно сглотнул и что-то невпопад ответил собеседнику, после чего и тот стал пялиться на Наташку. Катерине стало смешно,

— Вы как дети, ей-богу.

Наташка между тем решительно сняла с безымянного пальца бриллиантовое колечко — подарок Макса — и надела его на другую руку. После этого, не сводя с темненького томного взгляда, она смахнула со стола свою, а заодно и Катеринину вилки и пропела голосом обиженного ангела:

— Ой, моя вилка… Мне нужна вилка, я еще не съела салат!

Готово! Непонятно, как она это делает, но темненький и его собеседник, не сговариваясь, потянулись к ней со своими столовыми приборами, еще завернутыми в салфетку. Катерина нахмурилась и громко заявила:

— Мою ты тоже уронила. Мне тоже нужна вилка.

Они даже не взглянули в ее сторону, каково? Так и смотрели на эту белокурую бестию во все глаза, еще чуть-чуть — и слюна пойдет.

Несколько секунд Наташка удерживала внимание своих жертв, а потом мило улыбнулась и отвернулась. Словно морок спал с мужиков, они переглянулись и с разочарованным видом вернулись к прерванной трапезе.

Шурка снисходительно похлопала в ладоши.

— Неплохо, неплохо. Квалификацию поддерживаешь в норме. Только учти: если бы я действительно положила на мальчонку глаз, тебе бы не поздоровилось.

Голосок Наташки был исполнен прямо-таки смертельной сладости.

— Не волнуйся, дорогуша. Меня совершенно не привлекают мужчины, которые нравятся тебе. Не люблю волосатых чудовищ, не вылезающих из спортзала, у меня несколько другой круг общения.

• Предыдущая
• 3/29
• Следующая