Пациентка - Кортес Родриго - Страница 10
- Предыдущая
- 10/70
- Следующая
Вспышка ее ослепила, и некоторое время Нэнси так и стояла на одном колене с вытянутыми вперед руками, растерянно моргая и словно пытаясь сообразить, что это, собственно, было… а потом из темноты там, впереди, раздался отчаянный крик невыносимой боли, и она как очнулась.
— Господи Иисусе! Спаси и сохрани! — подхватилась Нэнси, вскочила и, не разбирая дороги, на застревающих в сырой земле каблуках помчалась назад через парк. Выскочила к магазину, резко остановилась, отряхнула испачканное землей колено и, стараясь выглядеть спокойной, подошла к машине. Открыла дверцу и забралась внутрь.
Некоторое время она так и сидела — с колотящимся сердцем и судорожно стискивающими сумочку с черной «береттой» внутри пальцами. А потом собралась, заставила себя завести машину и медленно, осторожно выехала со стоянки.
«Я должна была это сделать, — безостановочно твердила она себе, — я должна была…»
Но поверить в это до конца так и не получалось.
Когда прогремел отдавшийся эхом от школьных стен выстрел, Салли даже присел от неожиданности и тут же увидел, как его несостоявшаяся жертва неестественно, как в замедленной съемке, загребает руками и хватает воздух ртом, а затем, истошно вопя, валится на землю.
— Что? Как так? Подожди!
Салли метнулся вперед, преодолел разделявшие их два десятка футов и замер. Его законная добыча с так и не застегнутыми до конца штанами отчаянно вопила, катаясь по земле и брызгая кровью.
Недоумевающий Салли стремительно огляделся и увидел — ее!
— Ты?!
Та, за которой он сюда приехал, по-женски неловко, на подламывающихся каблуках бежала прочь, а в ее правой руке угрожающе чернел небольшой пистолет.
Прогоняя это наваждение, Салли тряхнул головой, заставил себя собраться и тут же услышал, а затем и увидел мчащуюся к нему полицейскую машину.
— Черт!
Он торопливо сунул бритву в карман и рванул вслед за только что скрывшейся среди черных стволов немолодой блондинкой. Пересек весь парк наискосок, с усилием продрался сквозь колючие кусты, перепрыгнул через подвернувшийся под ноги неглубокий ров и кубарем вывалился на асфальт.
— Ни с места! Руки за голову!
Салли привстал на одно колено и поднял взгляд. Перед ним стояла одетая в полицейскую форму рыжая, крепко сбитая женщина.
— Руки за голову, я сказала! — рявкнула эта шлюха, и Салли, преодолевая себя, подчинился и опустил взгляд в асфальт. Ему было стыдно.
Кто-то в форме скользнул мимо него, а в следующий миг на его запястьях щелкнули наручники — первый раз в жизни!
Когда Нэнси вернулась домой, до прихода мужа оставалось не более четверти часа.
— Рональд! — подрагивающим от напряжения голосом с порога крикнула она. — Ты уроки сделал?!
— Сделал, мамочка, — масленно отозвался Ронни. — И Энни тоже помог.
«Гаденыш!» — мысленно ругнулась Нэнси, сразу же вспомнив, отчего он такой покладистый, и кинулась на кухню. Вытащила из холодильника цыпленка, помыла, кое-как смазала его приправами и сунула в духовку. Начала быстренько строгать овощи для салата, но уже сама видела — не успевает. Приготовила десять тысяч оправданий, как вдруг осознала, что сегодня можно не торопиться. Вся городская полиция теперь там, в парке.
«Господи Иисусе, помоги!» — взмолилась она, схватила так и лежащую на стуле сумочку и помчалась в кладовку — прятать «беретту».
Бергман прибыл к школе минуты через три — еще медики не подъехали — и сразу же подозвал к себе произведших задержание Джимми Дженкинса и Роуз Лестер.
— Молодцы, ребята.
Полицейские расцвели.
— Оружие нашли?
Подчиненные мигом приуныли.
— Бросил, наверное, сукин сын… — предположил Джимми.
Бергман вздохнул, поощрительно похлопал его по крепкому плечу и подошел к задержанному — поставленному на колени лицом к капоту пухлому белобрысому парню. Присел на корточки, взял его за широкую шею и с усилием развернул лицом к себе.
— Куда пистолет дел?
Парня затрясло.
— Н-не было у м-меня п-пистолета.
— А бритва тебе зачем? — подошла сзади Роуз.
— Бритва? — удивился Бергман. — А ну, покажи…
Роуз протянула Бергману изъятый «бритвенный прибор», и тот понимающе хмыкнул. Рукоять любовно усилена пластиковыми плашками с выемками для пальцев, а лезвие… Бергман прищурился и усмехнулся.
— Да-а… Судя по зазубринам, ты, красавец, этой бритвой не одного человека порезал… Так?
Парень упрямо мотнул головой.
— Никого я не резал. Да и этого… вашего… кто-то другой подстрелил. А я… я помочь хотел человеку…
Копы дружно хохотнули.
— Если помочь хотел, так зачем бежал? — наклонилась Роуз.
— Испугался… — буркнул задержанный. — Чего тут непонятного?
Бергман тяжело поднялся и ободряюще кивнул Джимми.
— Продолжайте, ребята. А я, пока не увезли, с пострадавшим поговорю.
Он развернулся, дисциплинированно прошел вдоль растянутой вокруг всего парка полосатой полицейской ленты, миновал группу сбежавшихся зевак и склонился над бледным, как покойник, Тальботом.
— А я тебе говорил, доиграешься… пуэрториканцы за такое могли тебе и член отрезать.
Псих болезненно поморщился, но промолчал.
— Кто тебя подстрелил? Видел?
— Я… не уверен… — ответил тот и снова поморщился. — Кажется, женщина.
— Женщина? — оторопело поднял брови Бергман. — Ты уверен?
— Нет, — мотнул головой пострадавший. — Я просто видел голые ноги… как из-под юбки.
Бергман язвительно усмехнулся и, прозрачно намекая на манеру пострадавшего шататься без штанов, презрительно добавил:
— Или как у тебя.
Джимми пришел довольно поздно, когда дети уже спали.
— Слышала? — с порога спросил он.
— Что? — невольно отвела глаза Нэнси.
— Этого дурака Тальбота подстрелили.
— Насмерть? — окаменела она.
— Если бы, — усмехнулся Джимми и подошел к раковине — сполоснуть руки. — В колено.
«Жаль!» — с неожиданно проснувшейся злостью подумала Нэнси. Она целилась намного выше.
— А кто стрелял? — набравшись отваги, поинтересовалась она.
Джимми язвительно хохотнул.
— Хороший вопрос! Бергман все управление собрал, чтобы это выяснить. Одного мы с Роуз, правда, задержали…
Нэнси обмерла.
— Но, похоже, Бергман его отпустит… старый пень! — с явным сожалением закончил Джимми, а затем неожиданно подошел и обнял ее. — Как ты сегодня? В настроении?
Нэнси расцвела счастливой улыбкой. Ей даже не пришлось прислушиваться к себе. Она уже часа два была в настроении и еще каком!
Начальник городской полиции Теодор Бергман прибыл в приемную мэра города Хьюго Тревиса уже за полночь.
— Докладывай, — мрачно распорядился Тревис.
Бергман подобрался. То, что мэр даже не предложил присесть, было неважным признаком.
— Ранение у Тальбота. довольно серьезное, раздроблена коленная чашечка. Если не повезет, могут ногу отрезать…
— Лучше бы ему член отрезали! — раздраженно оборвал его Тревис. — Ты по делу докладывай!
Бергман прокашлялся и покачал седой, лысеющей головой. Мэр снова тревожился о своей политической судьбе, и, следовало признать, небезосновательно.
Проблемы начались, когда город, а точнее, его теневую часть, начали помаленьку захватывать колумбийцы. Уставшие работать на кондитерской и табачной фабриках за гроши колумбийские женщины все чаще становились на панель, а фамилии дерзких колумбийских парней все чаще попадали в полицейские сводки, и это еще полбеды. Город медленно, но верно становился перевалочной базой для кокаина, что притягивало к местной верхушке нездоровое внимание федеральных властей. Но главное, — и Бергман это чувствовал, — в городе вовсю назревал новый передел сфер влияния. Оценить недавнюю перестрелку итальянских и колумбийских бойцов иначе было сложно.
— Ну? — напомнил о себе мэр, и Бергман развел руками.
- Предыдущая
- 10/70
- Следующая
