Изоморфы (СИ) - Доминга Дылда - Страница 51
- Предыдущая
- 51/73
- Следующая
— Постарайся не высовываться, — попросил он, доставая из кармана пистолет.
— Тим, справа, — вскрикнула она, когда поняла, что один из нападавших подобрался слишком близко. Саша все еще с трудом представляла, сколько патронов в оружии Тима, требует ли оно перезарядки и как часто, но одно было для нее очевидным: врагов было слишком много. Неизвестно как, но они все же сумели их вычислить, и спланировали неплохую осаду, пока парочка ворковала внутри. Она ведь знала, что надо действовать быстро, но так хотелось оттянуть время, подарить себе еще минутку, еще хотя бы секунду безоблачного счастья. И что теперь? Вот она, расплата. Автоматная очередь рассекла густеющие сумерки и срезала несколько побегов над их головами. Саша взвизгнула и дернулась, готовая бежать прочь, сломя голову, лишь бы подальше от этого ужасного места и стрельбы.
— Стой, — Тим достаточно грубо осадил ее. — Они этого и добиваются: чтобы мы побежали, как перепуганные зайцы. Сиди на месте. Лучше схлопотать пулю в лоб, чем в спину.
Сашу начинало бить мелкой дрожью. Она слышала слова, которые произносил Тим, но смысл больше не доходил до нее. Она ощущала его руку, сжимающуюся на ее запястье, когда дергалась, и понимала, что нужно оставаться на месте. Она больше не различала звуков, лишь жесты говорили ей, что можно, а что нельзя делать.
— Нам лучше перебраться, — на этот раз он потащил ее в сторону, продолжая изредка отстреливаться. Глядя на его сосредоточенное лицо, Саша с удивлением поняла, что он умудрился не потерять самообладания, чего никак нельзя было сказать о ней самой. И в тот момент, когда они рухнули за небольшим холмом с кустами, ей, наконец, удалось взять себя в руки.
Неизвестные люди почти окружили их. Они не церемонились и, судя по пальбе, не так чтоб уж очень стремились сохранить своим мишеням жизнь. Тим больше не стрелял, совсем, и это означало только одно: что у него закончились патроны. Но в руке у него уже был зажат нож. Такие парни всегда старались продать свою жизнь подороже, а он — в особенности. Группа на фланге практически расслабилась, поняв, что противник безоружен, и поднялась в полный рост. У каждого в руках красовалось оружие, которое они готовы были пустить в ход в любой момент. Саша смотрела на грубые черты одного из парней, движущихся к ним: низкий лоб, нависающие надбровные дуги, маленькие встревоженные глаза и широкий нос, чуть приплюснутый и искривленный. Что ей говорила Летиция? Это как надеть пиджак, верно? Или черную кожаную куртку, как та, что была на нем. Но у Саши ничего не выходило, она не могла представить парня одеждой, а воображаемое надевание его крутки никак не помогало. И тогда, плюнув на все слова, зажмурившись от напряжения, просто толкнула себя вперед. От силы толчка она едва не промазала, вынырнув с другой его стороны, но ей все же удалось остаться и закрепиться.
В голове у парня творилось что угодно, кроме нормального течения мыслей. Гора мышц и скрытых комплексов, и абсолютная пустота и беспринципность внутри. От его приятелей исходили похожие ощущения.
«Или ты, или тебя», — Саше пришлось повторить это не один раз, как заклинание, прежде чем ей все-таки удалось нажать на курок его автомата. Очередь полыхнула в темноте и уложила несколько его друзей. Потом пришлось срочно ретироваться, вжавшись в землю, потому что остальные, увидев происходящее, быстро сориентировались и начали палить в своего соратника. Саша отстреливалась с остервенением приговоренного.
— Саша, очнись! Очнись, черт тебя дери! — Тим тряс ее за плечо, но все было бесполезно: девушка потеряла сознание. Он повертел головой, оценивая обстановку. Один из парней заступился за них, хотя он не помнил его лица и не понимал мотива. Только знал, что это их единственный шанс уйти с линии огня, пока парня не застрелили. Но Саша, как назло, отключилась, а тащить ее в подобных условиях означало неминуемую гибель: что за очаровательную неповоротливую мишень они будут из себя представлять. Тим снова выругался от досады, и пополз в сторону к одному из убитых, чтобы забрать его оружие. Вылазка оказалась успешной и, пока все остальные были заняты войной, разразившейся у осаждавших прямо в тылу, Тиму удалось завладеть еще одним пистолетом и запасной обоймой. Но когда он оглянулся назад, туда, где еще недавно лежала Саша, оказалось, что ее там больше нет, а еще одна группа людей в черном быстро удаляется с поля битвы с беспомощным телом на руках.
Тим чертыхнулся, и, наплевав на все правила, рванулся следом за ними.
Парень, поднявший оружие против своих и оказавшийся в центре сражения, получил очередь в бок, неловко перевернулся, словно пытаясь в последний раз укоризненно посмотреть в лицо своего убийцы, и застыл на траве. Последнее, что он видел: как несколько стволов перенаправились на бегущего Тима, и пули неумолимо полетели в цель.
Саша дернулась в своем теле, брыкнувшись и заорав в руках неизвестных людей, тащивших ее от участка, словно группа дисциплинированных муравьев. Несмотря на ношу, они двигались почти что бесшумно. Поэтому, когда она нарушила их инкогнито, человек в маске сделал знак кому-то рядом, и прежде, чем она успела что-либо предпринять, тот вырубил ее уколом какого-то вещества прямо в плечо. Сперва у нее закружилась голова, замелькали картинки окружающего, а потом наступила блаженная темнота неведения. И только крик Тима и разрывающие его плоть пули запечатлелись в этом неведении эпитафией человеку, с которым она жила. Кажется, она даже смогла на прощание проорать несколько раз его имя, а может, это был всего лишь беспомощный шепот — темнота поглотила все, и будущее и настоящее.
— Тим! — крик с его именем вырвал ее из небытия. Саша вскочила на постели и уставилась в окно с белой занавеской, за которым едва брезжил свет.
— Мадемуазель, — в дверях появилось обеспокоенное лицо молодой женщины. Она взволнованно покачала головой из стороны в сторону и исчезла.
Саша осторожно сползла с кровати и стала осматриваться по сторонам. Комната была великолепно обставлена, и больше всего напоминала одну из тех роскошных зал, которые девушке раньше доводилось видеть разве что в музеях. Обитые парчой кресла с резными ножками и ручками, мраморный столик с позолотой, паркет разных оттенков, выложенный сложным узором. Это никак не могла быть резиденция Креста. Неужели организация? Если тут крутились такие деньги, оставалось только удивляться, как они еще не извели всех реберфов под корень.
— Как себя чувствуешь? — прямо с порога заявил подросток в элегантном костюме, по-хозяйски заходя в комнату. И Саша, поначалу оторопевшая, распознала голос, а затем и самого парня, которого ей довелось видеть лишь однажды в густом пару.
— Тинни, — она позволила себе рухнуть назад на кровать, не скрывая своего удивления.
— Я не менялся, — совершенно серьезно уточнил он и прошелся к окну, взглянул в него, затем повернул голову и задумчиво посмотрел на Сашу.
— Что произошло? — образы замелькали в ее голове, выстраиваясь в единую картину. Вот на них напали, перестрелка, крики, тяжелое тело Тима, придавившее ее к земле и закрывшее собой. Потом снова выстрелы, ее отчаянная попытка спасения, перемещение и… похищение? — Саша недоуменно посмотрела на Тинни. Он, очевидно, отследив всю цепочку событий по ее лицу, в ту же секунду опустил взгляд в пол. А перед глазами Саши уже летели пули и настигали Тима: одна, вторая, третья, потом была темнота, которую не способны были разорвать даже вспышки от выстрелов. Ей что-то укололи, вырубили и вынесли с поля боя, как куклу.
— Что ты наделал, — глухо проговорила она, осознавая. — Что мне укололи?
— Релаксант, — без единой эмоции в голосе отозвался Тинни.
— Зачем? — Саша обхватила голову руками, зарываясь пальцами в волосы, как будто это что-то могло изменить.
— О чем ты? — казалось, он ожидал от нее совершенно иных вопросов. — Я принял твою человечность, я дал тебе время поиграть и повзрослеть. Когда же увидел, что тебе угрожает серьезная опасность, вмешался. Это исчерпывающий ответ на твой вопрос?
- Предыдущая
- 51/73
- Следующая
