Меченная демоном - Облачная Марина - Страница 17

• Предыдущая
• 17/29
• Следующая

- Я пыталась тебя изменить, но ты отмахивалась от меня, как от назойливой мухи... Та роковая записка... Я помню ее слово в слово: "Ушла охотиться на демона. Если хотите присоединиться, поспешите: я не намерена ждать, пока мой приз приберут подмастерья. До скорой встречи!" В ней вся ты - безалаберная дура! - прошипела Яррей.

- Поверь, я изменилась...

Нет, никаких оправданий. Лучшая защита - нападение.

- Ну ладно, я дура, но ты-то, умная, почему не вмешалась? Я прислушалась бы. Тебе всегда удавалось отговорить меня от опрометчивых поступков.

- Не смей перекладывать на меня ответственность! - вспылила Яррей. - Это так на тебя похоже, винить в своих ошибках кого угодно, кроме себя. Да, я сто раз успела пожалеть, что выполнила свой гильдийский долг. Вместо того, чтобы догнать вас, тупиц, и оглушить чарами, побежала предупредить мастеров о Пожирающем, который в любой момент мог наброситься на учеников. Но разве это отменяет твою вину?

Я опустила глаза, обжегшись о пылающий яростью взгляд.

- Почему умер он, а не ты? - стонала молодая женщина, и в этот момент в ней легко было разглядеть девочку-подростка, сломанную первой в жизни бурей. Как мне все это знакомо...

- Когда он погиб, я хотела убить себя, - Яррей вовсю хлюпала носом.

- Что? Я знаю, ты болела, но...

- Если можно назвать болезнью передоз сонного порошка, - она закрыла лицо руками. - Ты представить себе не можешь, что я пережила.

- Отчего же, как раз я могу...

- Нет, не можешь! О, не спорь. Я верю, что ты страдала - из-за лица, из-за разрыва с семьей и всего, что на тебя обрушилось. Возможно, ты по-своему оплакивала потерю Келема, верного поклонника и защитника. Но ты не способна понять, какую боль испытала я, потому что не любила его, как я, - голос мажини захлебнулся в рыданиях.

Я поняла, что бесполезно биться о каменную стену: молодая женщина замкнулась в своем горе, она глуха к объяснениям. В то, что мои чувства к Келему могут хоть немного сравниться с ее собственными, она ни за что не поверит.

Откровения чародейки ранили. Почти так же сильно, как последний разговор с отцом. Мы с Яррей были совершенно разными по характеру, воспитанию, мировоззрению. И все же эта умная, талантливая девушка мне искренне нравилась. Я гордилась, что дружу с ней, а она, оказывается, с самого начала испытывала ко мне неприязнь. От этого все обесценивалось.

С другой стороны, признание Яррей подсказало мне ее уязвимый нерв. Поборов неуместное желание обнять мажиню и заплакать навзрыд вместе с ней, я жестко отрубила:

- Думай обо мне, что хочешь, но помочь ты обязана. Ты ведь знаешь, почему меня на самом деле разыскивают?

- Ты украла слугу советника Хоатая. Так говорят, по крайней мере, - голос мажини звучал глухо, но больше не дрожал.

- У самого Хоатая? - я поднесла руку к пересохшему горлу. Покров внезапно показался удушающе тесным. Сверху раздалось еле слышное злобное шипение. - Тогда понятно, почему на меня натравили всю Гильдию.

На лице мажини появилось странное выражение, как будто она разрывалась от желания что-то сказать, но не могла переступить через... что?

Я повысила голос:

- Как бы то ни было, я ни при чем. Этот ваш демон сам навязался. Я сопротивлялась изо всех сил, уж поверь.

Сверху донесся тихий смешок. Или всему виной игра воображения?

Яррей скривила губы.

- Да, это как раз в твоем духе: отторгать все, что не можешь понять.

На сей раз я решила притвориться, что не слышала оскорбления.

- Так вот, я задумалась, почему он настырно меня преследует, почему сам просил о смерти. И нашла только одно разумное объяснение, - я глубоко вдохнула, как перед прыжком в воду. - Это тот самый демон, и душа Келема еще не полностью в нем растворилась. Келем хочет, чтобы мы его освободили, пока еще не поздно.

На тик лицо молодой женищины осветилось безумной надеждой, но в следующий миг омрачилось горечью, злостью и, наконец, застыло в гримасе упрямого неверия.

- Абсурд, - мажиня мотнула головой, рыжие кудри заметались из стороны в сторону. - Ты сама в это не веришь.

- Я не хочу верить, а это разные вещи.

Яррей вздернула нос.

- Зачем Келему возвращаться к той, кто его погубил? Как будто ему больше не к кому податься!

Я мысленно отвесила себе подзатыльник. Все, приплыли. Теперь она точно откажется помагать. Делая ставку на любовь, я как-то упустила из виду такой определяющий фактор, как ревность.

Видят боги, я пыталась договориться по-хорошему. Я хотела бы оставить Яррей в покое, правда. Но без знаний магистра Гильдии мне никак не справиться.

- Взять! - скомандовала я.

Чародейка среагировала быстро, но недостаточно быстро (все-таки она была теоретиком). Руки взметнулись вверх, но так и не завершили атакующий пасс, перехваченные скользнувшей с потолка тенью. Взглядоотводы забарахлили - естественная реакция на присутствие в зоне действия привлекающего внимание объекта. Демон был ужасен: лохматый, облепленный паутиной, в разодранной рубахе (да чем он занимался под потолком?), с глазами, горящими золотом Бездны. Люди почуяли изначальный Хаос, и сделали единственно возможный вывод: БЕЖАТЬ.

В трактире началась паника. Народ повалил в окна (напоминаю, вход заблокировала наша живописная группа). Лишь кучка учеников вовсю демонстрировала готовность принять храбрую - и глупую - смерть. К счастью, это были не боевые чародеи, а иллюзионисты, к тому же совсем неопытные.

- У тебя три звяка на то, чтобы открыть порт, - рявкнула я на ухо мажине, отмахиваясь от фантомного осиного роя. Насекомые больше раздражали, чем жалили, с настоящими осами не сравнить, не говоря об огненной пытке дознавателя Ройдо. - Не успеешь - распрощаешься с учениками.

Яррей купилась на удивление легко. Едва успев договорить, я почувствовала открытие порта. Эти ощущения не спутаешь ни с чем. Тебя как будто попеременно подкидывает вверх, швыряет вниз, засасывает вглубь, скручивает спиралью и выплевывает наружу. Поэтому маги предпочитают путешествовать на грифонах или ельвах (эта искусственная помесь единорога со львом сочетает в себе капризный нрав и хищные замашки родителей. Чем силу имущих не устраивают обычные коняги? Вот своей обычностью и не устраивают. Магам ведь непременно надо пустить пыль в глаза обывателям.)

На стадии засасывания меня запоздало осенила ужасная мысль: Яррей может открыть порт куда пожелает, хоть прямиком в зал Совета. Тогда первым (и, вероятно, последним), что я увижу, будет обрюзглое лицо верховного мага Хоатая. Владычица, не попусти!

Порт выплюнул нас в сугроб. По сравнению с чародейкой и демоном я оказалось в выигрышном положении, так как воткнулась в снег не головой, а ногами. Вокруг, сколько хватало взгляда, тянулись безмятежные горные пики в белой дымке. Вслед за волной облегчения меня ошпарила волна холода.

Первым, чихая и отплевываясь, из снежного заноса выкарабкался из демон. Вдвоем мы вытянули мажиню, беспомощно дрыгающую ногами.

- Чтобы я! Еще раз! - верещала Яррей.

- Держи ее! - заорала я, видя, что та снова принялась ощупывать воздух в поисках невидимого прохода. Впрочем, демону напоминания не требовалось: он повалил чародейку обратно в снег, предварительно вывернув ей руки, чуть ли не прежде, чем я открыла рот. Зешш-Итео тоже не горел желанием увидеть прежнего хозяина.

- Пуфти! - донеслось из сугроба после серии невнятных восклицаний. - Клянуфь, я на вафей фтороне.

- Чем докажешь? - нахмурилась я.

- Амулефт тебе на фто?

Я почувствовала себя дурой из дур.

- Э, пожалуйста, вынь ее голову.

Демон неохотно подчинился.

- Будь добра, повтори, что ты сейчас сказала, - я смущенно кашлянула, досадуя, что напрочь позабыла о детекторе правды.

Яррей по-кошачьи встряхнулсь, разбрасывая брызги воды и хлопья снега.

- Я на твоей стороне. Я не выдам тебя Гильдии и окажу посильную помощь. Если нужны гарантии, могу дать клятву на крови.

• Предыдущая
• 17/29
• Следующая