Меченная демоном - Облачная Марина - Страница 12

• Предыдущая
• 12/29
• Следующая

- Так-таки все? - маг в сильном волнении нарезал по комнате круги. - Я так и не понял, почему он тебе подчиняется. Было что-то еще? Ведь было же? Что ты скрываешь? Признавайся!

Глаза мужчины блестели маниакальным блеском.

- Вы видели все, что знаю я. Давайте лучше вернемся к вопросу моего будущего...

- Не верю! Ты лжешь! Я собирался проявить милосердие и убить тебя быстро, но теперь вижу, что тайну можно вырвать только под пытками!

Больно!!! Огонь лижет кожу, волосы полыхают сухой хвоей, от жара трещат кости, лопаются и вытекают глаза. Молчать, до боли стиснув зубы - пройденный этап. Я выла, потом молила о пощаде, потом изрыгала проклятья и снова умоляла до тех пор, пока все мысли и чувства не сгорели в пожаре безумия, оставив лишь один оголенный нерв, имя которому - Боль.

Я захлебываюсь в крике. Или хрипе - голос сел от надрывных воплей.

БОЛЬНО!!!

Кажется, будто я сгорела дотла, и кости вот-вот рассыпятся горсткой головешек. Панический ужас на миг пересилил боль. Почему я еще чувствую? Где загуляла спасительница-смерть? Или это - возмездие за мои грехи? Распасться на миллионы частиц, каждая из которых обречена на вечные муки в огненной бездне?

Вспомнила. Моя боль - наведенная иллюзия. Думаете, от этого легче? Иллюзорные пытки страшнее реальных, потому что окунают в самые жестокие кошмары.

Плоть скворчит, будто кусок мяса на вертеле. Когда-то этот звук будил аппетит, но теперь я поняла, что это - немой крик, полный ужаса и отчаяния. Никогда больше не буду есть мясо!

- Скажи! - ревет пламя.

О, я сказала бы что угодно, лишь бы Боль ушла. Какую угодно ложь. Но единственные слова, которые пропускает распухший, обгоревший язык, это:

- Не знаю!

- Скажи!

Уже не тело, а душа плавится в огне, как добела раскаленное железо.

Я опять кричу, срывая горло.

И все повторяется снова.

Вдруг боль ушла, уступив место благословенному небытию. Измученному сознанию позволили ускользнуть.

Я спала, и мне снился странный сон. Меня окутывал огонь, но не обжигающий, а теплый, мягкий и пушистый. Зешш-Итео тянул ко мне когтистые лапы, голосом Ллоя шепча: "Хорошая...Хорошая..."

Я проснулась, будто от толчка. Рывком откатилась от огня. Перевела дух, поняв, что пламя, горящее в выложенной камнями ямке, было ручным, безобидным. Все было мирно, уютно и знакомо. Запах смолы. Дорожный мешок под головой. Над головой - звездное небо. Накидка вместо одеяла.

У костра тихо посапывал Ллой.

Меня захлестнула волна облегчения. Сон, всего лишь глупый страшный сон! Я потерла глаза и потянулась. Кости ныли так, будто меня пытали по-настоящему. Брр, надо поскорее выбросить из головы остатки кошмара. Лучшее средство от нервов и дурных сновидений - настой мяты с липовым цветом. Но за неимением лучшего сойдут физические упражнения. Заодно и кости разомну.

Где-то между приседаниями и трусцой меня начало преследовать чувство, что чего-то не хватает. Во время отжиманий оно переросло в уверенность. Наконец я поняла, в чем дело: ничто не бряцало, не мешалось, не жало пальцы и не цеплялось за волосы. Амулеты пропали!

Руки непроизвольно потянулись к пуговицам. Все были на месте, кроме нижней. В моем сне высший маг Ройдо оторвал ее, чтобы лишить мое сознание защиты.

Легко поверить в удобную иллюзию, и невероятно трудно с ней расстаться. Неизвестно на что надеясь, я сжала кварцевую пуговицу и вернулась к костру. Мальчишка калачиком свернулся на земле, трогательный и беззащитный. Я склонилась над ним. Он дышал глубоко и ровно. Вот только пуговица в руке стала холодной, как лед.

- Эй ты, - позвала я. Думать о нем, как о Ллое, было выше моих сил.

Даже ресницы не дрогнули.

- Хватит дурака валять.

Он всхрапнул.

- Когда ты спишь, ты болтаешь без умолку.

Темные глаза распахнулись. В них не было ни намека на сон.

Пальцы впились в пуговицу до онемения.

- Скажи, ты - демон?

Он вздрогнул всем телом.

- Нет.

- А теперь скажи правду. Это приказ.

Четыре лунца пролетели, как один день.

В воздухе медленно кружились снежные хлопья. Белое небо, белая земля. Весь мир был как чистый лист. Зима добавила последний штрих к атмосфере покоя и безмятежности, окутавшей святилище... В молельной зале стоял собачий холод, вместе с хвалебными гимнами неофитки выпускали изо рта облачка пара. Я (солирующий альт, между прочим) тоже пела хвалу Милосердной богине - покровительнице всех гонимых и обездоленных, но в голове бродили мысли, далекие от возвышенного. Крутились они в основном вокруг разговора со старшей жрицей, и преобладало в них раздражение. Терпеть не могу, когда за меня что-то решают.

На днях мать Брида зазвала меня в свою келью и спросила с места в карьер:

- Дитя мое, что ты собираешься делать дальше?

- Что, уже выгоняешь? - грустно усмехнулась я.

- Ты не можешь прятаться здесь всю оставшуюся жизнь, Янни. В Гильдии дураков не водится. Маги вот уже три лунца подряд прочесывают братства Безликих. Они вот-вот нагрянут сюда. Янни, я не смогу тебя защитить, - старшая жрица опустила покров, открыв усталое, изборожденное морщинами лицо с темными кругами под глазами. Некогда пышущая здоровьем женщина сильно сдала за последние годы.

- Тогда я поищу другое убежище.

- Это не выход, - вздохнула та. - Допустим, мужское святилище Милосердной не откажет тебе в приюте. А что потом? У Гильдии везде найдутся глаза и уши. Даже в своих сестрах по служению я уверена не до конца, потому и поселила тебя в отдельную клеть.

Подозрения старшей жрицы насчет соглядатая Гильдии в святилище граничили с уверенностью, поэтому сближаться с кем-то из служительниц было опасно. Пришлось изображать из себя чесоточную (чтобы получалось достоверно, мать Брида не позволяла мне мыться, отчего у меня стремительно портилась кожа и характер). Однако постоянный зуд - пустяк по сравнению с тем, что мне пришлось пережить до того, как я приползла на порог святилища.

За последние месяцы я привыкла к роли преследуемой жертвы. Только и делала, что убегала и пряталась, пряталась и убегала с тех пор, как Гильдия объявила на всю страну о том, что безумная мажиня (особые приметы: на лице шрамы от ожогов, спрятанные под покров) выпустила на свободу демонов. Когда я услышала, в чем меня обвиняют, хохотала до колик. Очень правдоподобно: мажиня из охвостья спектра пробирается в Демонов Склеп, запечатанный лично советниками, и как нечего делать рушит путы, созданные кольцом архимагов. Ах да, совсем забыла, я же была не одна. В сообщники мне записали покойного высшего мага Ройдо, которого я же якобы и порешила, не пожелав делиться славой. Животики надорвешь!

Однако народ поверил. Во-первых, моя физиономия на листовках смотрелась очень уж по-злодейски. Во-вторых, Совету магов привыкли доверять безоговорочно. В-третьих, был прецедент: лет этак пятьсот назад некий сумасшедший по имени Сукко спалил Великую Навирскую Библиотеку, дабы выжечь неизгладимый след в истории. Разумеется, король и Совет запретили вспоминать его имя под страхом смерти, но непостижимым образом оно все равно просочилось в массы и даже стало нарицательным. В-четвертых, демоны действительно появлялись то там, то сям. Достаточно часто для того, чтобы вселить страх в сердца людей, но недостаточно часто для того, чтобы вызвать крупномасштабную панику. Обыватели прятались по домам, надеясь, что в очередной раз придут не по их душу, а по душу соседа. Вероятно, о том, что творилось на самом деле, только я одна и догадывалась. А подозревала я вот что: маги-отступники воспользовались ситуацией, чтобы "подкормить" своих демонических слуг и заодно поднять свой уровень. Но напуганные люди не очень-то расположены прислушиваться к объяснениям, особенно если ты главный обвиняемый.

• Предыдущая
• 12/29
• Следующая