Корсар - Корчевский Юрий Григорьевич - Страница 13

• Предыдущая
• 13/66
• Следующая

Ели и пили долго, до вечера.

Выпивший Демьян кричал:

– Вот они у меня где! – И показывал сжатый кулак.

Мы поднимали тосты за наместника, за Велимира, Татищев в ответ – за меня да за Андрея, что не посрамил род боярский.

«Устали» сильно – так и позасыпали за столом.

К своему удивлению, проснулся раздетым и разутым в постели в гостевой комнате. Не иначе – слуги постарались. Голова просто раскалывалась. Утешало одно – голова болела от выпитого накануне, а не от побоев. И лучше лежать в постели, а не висеть на дыбе. Пригодился наместник, ох как пригодился!

Татищев успел добраться до Демьяна, ну а тот со своим крутым нравом попросту вытащил меня из узилища.

Я встал, поплёлся в отхожее место, умылся и прошёл в трапезную. Здесь уже сидели Велимир и Андрей. По их виду я сразу понял, что я ещё не в худшем положении. И впрямь – когда мы с Андреем приехали, Велимир уже был поддатый, а потом пили все вместе.

Слуги внесли капустный рассол и пиво. Все жадно припали к сосудам – во рту ведь всё пересохло. Не умеем мы пить на Руси – пьём не в меру, а пока не кончится горючее в ёмкостях. А наутро начинаем себя корить – зачем пил последнюю стопку? Явно ведь лишней была.

Мы хорошо поели, немного выпили на дорожку, и нас слегка развезло.

– Ну, пора и честь знать! – Татищев поклонился наместнику, тот поднялся, а за ним и мы.

Мы оделись, вышли во двор. Слуги вывели наших осёдланных лошадей. Выйдя за ворота, мы уселись в сёдла.

Андрей повернулся ко мне:

– Что, так и уедем?

– Что предлагаешь?

– Поехали в Разбойный приказ, морды амбалам намнём.

Если бы я был трезв, наверняка отказался бы. А тут кровь взыграла.

– А поедем!

Татищев попытался нас урезонить.

– Оставьте, пустое. Вас двое, снова ведь побьют.

Андрей упёрся:

– Нет, поедем!

– Ну и чёрт с вами. Сабли да ножи оставьте мне, не то смертоубийство случится. Я на улице подожду, да коней подержу. Хоть и не боярское это дело.

Мы добрались до Разбойного приказа. Дома за два остановились, сняли с себя оружие, поводья от лошадей передали Велимиру.

Андрей зашагал к приказу.

– Стой! Ты чего, голыми руками драться будешь?

Андрей встал и задумался:

– И то правда. У них кулаки, как кувалды, никакого оружия не надо. Бока до сих пор болят. Но и спускать обиду этим гадам не хочу. Может, доску из забора выломать?

– Не, доской драться неудобно. Оглоблю бы найти.

Не говоря ни слова, Андрей перемахнул через соседний забор и вскоре вышел через калитку, неся в руках оглоблю. Положив её поперёк канавы, что тянулась вдоль дороги, прыгнул на неё ногами. Оглобля хрустнула и переломилась пополам.

– Самое то! Держи!

Андрей протянул мне половину оглобли, вторую взял себе, несколько раз взмахнул ею, примериваясь, и мы двинулись к приказу.

Сзади с тревогой и любопытством, качая головой, за нами наблюдал Велимир.

Мы с Андреем ринулись к дверям Разбойного приказа. Ударом ноги он распахнул входную дверь узилища мрачного учреждения. Стоявший за дверьми служивый с бердышом попытался выставить его вперёд, но места было мало, и Андрей с ходу огрел его оглоблей по голове. Стражник упал, а мы помчались дальше.

Вот и дверь в комнату, где были амбалы. Мы распахнули её – пусто. Зато из двери напротив вышел тощий служивый в кафтане.

– Вы что тута? К кому?

Я без слов, как копьём, ткнул его в солнечное сплетение сломанной оглоблей. Служивый согнулся, стал хватать ртом воздух. Андрей ударил его поперёк спины.

Мы распахнули ещё одну дверь – пусто. Да где же они?

Лестница, ведущая в подвал, тяжело заскрипела, и показались амбалы – сразу оба. Они что, как два сапога пара, неразлучны?

Мы кинулись к ним.

У них положение для драки было невыгодным – узкая лестница, да и мы стоим сверху. Этим преимуществом мы и воспользовались – стали бить их по головам половинками оглобли.

Ещё недавно против беззащитных жертв, да с численным преимуществом, они были куда как смелы. А сейчас только успевали принимать удары и вопили как резаные. На их крики и другие служивые могли сбежаться.

После удачного удара по плечевому суставу рука «моего» амбала повисла, как плеть, но я продолжал охаживать его оглоблей по спине и по бокам.

Андрей свалил своего быстрее и сейчас прыгал на нём, стараясь ногами попасть по болезненным местам.

– Андрей! Ты его убьёшь! Перестань! Нам только убийства и не хватало. Поучили маленько – и будет.

Но Андрей вошёл в раж, и мне пришлось схватить его за руку и тащить к выходу.

Выбежав из приказа, мы забросили оглобли подальше – и побежали к ожидавшему нас с лошадьми Велимиру.

Велимир осведомился:

– Ну как?

– Амбалов побили, и другим немного досталось.

– Не до смерти хоть?

– Не, не взяли греха на душу.

– То и хорошо. Едем.

Велимир с Андреем поскакали к городским воротам, а я – к себе домой. По пути размышлял – хорошо, что до убийства дело не дошло. Если служивые и напишут челобитную, так она к Демьяну попадёт, а он ей хода не даст. Самому же государю они жаловаться не посмеют – уровень не тот.

Как показала жизнь, и в самом деле после нашей выходки никаких действий или репрессий не последовало, хотя амбалы нас и узнали.

Через несколько дней я посетил Велимира – надо же было снять швы его сыну. Завидев меня, Велимир обрадовался:

– Ну, как ты? Не искали тебя с Андреем?

– Нет, обошлось.

Когда я снял швы и уже откланивался, Велимир спросил об оплате.

– Что ты, боярин? Ты же нас с Андреем спас. Кабы ты не успел к наместнику приехать, эти упыри калеками бы уже нас сделали. Долг платежом красен. Считай – в расчёте. Надо чего от меня будет – Андрей дорогу знает.

В трудах и заботах пролетел месяц.

И вновь в мои ворота стучит гонец от наместника. Однако на этот раз не торопит, улыбается.

– Ты чего рот растянул до ушей?

– Наместник обручение дочери намечает. Мыслю – вызывает, чтобы в гости пригласить. Только, чур – я не говорил.

– А я не слышал!

Я взнуздал коня, и мы не спеша поехали к дому наместника. Ехал я не с пустыми руками. За прошедшее время вытащил ещё кое-что из памяти о времени царствования Иоанна Васильевича. И не ошибся.

Приняв в гостиной, наместник ласково усадил меня за стол, и мы выпили по кубку хорошего вина.

– Волен пригласить тебя, лекарь, на обручение своей дочери, которое будет через две седмицы. Принимаешь приглашение?

Попробуй не прими, да и почему не повеселиться?

– Конечно – с превеликим удовольствием и благодарностью. И за кого же дочь отдаёшь?

– За сына благородного князя Пожарского именем Михаил.

– Достойная фамилия. – Я стал припоминать историю – не его ли сын Дмитрий прославит себя в Смутное время, дав отпор в Москве полякам? Очень даже интересно становится!

– А то! – прервал мои воспоминания польщённый наместник.

Мы выпили ещё по кубку вина.

Наместник оглядел гостиную – никого. Понизив голос, он сказал:

– А были ли тебе ещё какие видения?

– Были, не буду скрывать, боярин.

– Поделись, – приготовился слушать наместник.

Я подошёл к креслу наместника и наклонился к его уху, заросшему волосами.

– Перед смертью государь сына своего старшего, царевича Иоанна, в ярости посохом убьёт.

– Да что ты?! Страсти-то какие, Господи! Говори, говори! – привстал со своего места наместник.

– Престол передаст младшему сыну, Феодору, немощному телом и душой. И назначит опекунский совет в помощь сыну для правления страной. Угадай, кто тогда в силу войдёт в опекунах?

– Неуж Борис?

– Он и есть!

Наместник ударил ладонями по подлокотникам кресла.

– Не зря, значит, я с ним знакомился и дары преподносил.

– Погоди радоваться, не завтра же это произойдёт.

– Понимаю. А ещё, ещё что видишь?

– Годунов друга своего, Бельского, воеводой в Нижний Новгород сошлёт.

• Предыдущая
• 13/66
• Следующая