Рефлекс убийцы - Обухова Оксана Николаевна - Страница 37

• Предыдущая
• 37/43
• Следующая

Артистка…

Такую отпускать нельзя. Мною дел натворить на свободе сможет.

Ловкая.

Анна действовала с таким ошеломляющим напором, что у Надежды Прохоровны, произойди эта встреча совсем «случайно», не возникло бы и мысли отказаться или позвонить домашним по телефону, предупредить, что после магазина решила к новой знакомой в гости наведаться! Послушной овцой баба Надя уселась в машину…

И мысль о телефонном звонке возникла, только когда автомобиль уже свернул во двор большого сталинского дома в тихом квартале.

И Надежда Прохоровна вдруг поняла, что ей интересно — вот Бог свидетель! — просто интересно поглядеть, как вывернется эта девчонка, когда бабушка скажет: «Мне надо соседке позвонить, предупредить кое о чем».

Надежда Прохоровна молча повозилась на сиденье, неловко достала мобильный телефон из кармана пальто…

Лукреция даже ухом не повела. Заруливала на стоянку перед подъездом, улыбалась во весь рот…

Странно. И интересно. Надежда Прохоровна любила достойных соперниц еще со времен Васиного жениховства…

Она поставила мобильный телефон перед подслеповато сощуренными глазами… Серийная убийца — ноль внимания. И, мысленно

пробормотав «Прости, Суворин», произвела набор.

Приложила мобильник к уху…

Телефон молчал. Только далекая-далекая мелодия сквозь трескучее потрескивание помех пробивалась.

Надежда Прохоровна отняла телефон от уха, недоуменно посмотрела на дисплей…

— Что-то случилось? — Анна отстегнула ремень безопасности, развернулась к пассажирке…

— Да вот… — пробормотала баба Надя. — Не работает…

— Бывает, — добросердечно усмехнулась отравительница. — «Глючит». Но мы ведь ненадолго — только чаю выпьем, с Бякой встретимся… Вас дома ждут?

— Ждут, конечно, — рассеянно пробормотала бабушка.

Сказать по совести, устраивать полномасштабную проверку Надежда Прохоровна и не собиралась. Хотела просто на реакцию девушки взглянуть, набрать старый номер Софы — та на нового оператора перешла, подешевле, — но разговаривать ни с кем не собиралась. Суворин строго-настрого приказывал: никакой самодеятельности! все в рамках установленного сценария!

Но вот не удержалась.

И зря.

Ноги сделались вдруг такими ватными и непослушными, что Лукреции пришлось помогать бабушке из автомобиля выбираться.

Страх накатил. Мысли заполошно забегали: «Почему же телефон-то не работает?! Аня мне какой-то вирус на него отправила?! Еще сюрпризы приготовила?!»

Выбралась из машины, задрала голову вверх, на окна глянула — может быть, тряхнется ободряюще занавесочка на соседском окне…

Нет, бдят оперативники тихонько. За тюль упрятались, в щелки подглядывают, поскольку никакой машины с народом в салоне поблизости от подъезда не наблюдается. Обычный двор, только детишек нет. Никто не катается с низенькой горки, по дорожкам не гуляют, притопывая валенками по морозцу, бабушки…

«А если она мне не вирус в телефон отправила… а лежит у нее в сумочке прибор, как у Разольской был — все эти… импульсы и волныглушит?! В радиусе пятнадцати метров…

Ой, мамочки родные!!! Так как же я… Так как же меня оперативники в квартире расслышат, если Анька все ихние приборы-камеры заглушит?!»

Страх накатил совсем не шуточной, жаркой волной, Надежда Прохоровна очумело дернула на себя руку, за которую Анна подтаскивала ее к подъезду…

Какие еще сюрпризы приготовила хитрющая девчонка?!

Матерь Божья, сделай так, чтобы Суворин и Дулин хотя бы наполовину такими умными оказались, как эта вот бестия! Две милицейские половинки — как раз одна Лукреция и получится!

По счастью, Анна поняла резкий рывок бабушки по-своему. Глянула пристально, прищурилась:

— Переживаете за что-то? Вам нужно позвонить, кого-то предупредить, что задержитесь?

— Да, — нервно сглотнув, пришла в себя бабушка. — Предупредить…

А вот это уже совсем отходило от сценария. Суворин сейчас, поди, и сам от страха взмок — чудит старушка, всю «игру» ломает…

Но Лукреция, которую не фигли-мигли — МУР! — ловил уже четыре года, оказалась готова к любому повороту.

— Не переживайте, Надежда Прохоровна, — сказала добродушно, — сейчас поднимемся ко мне, позвоните с домашнего телефона… У вас ведь есть домашний телефон?

— Конечно, — отупело кивнула баба Надя.

— Пойдемте.

В просторном чистеньком подъезде гулко грохотала электродрель за чьей-то дверью. Анна, болтая без умолку, тащила бабушку вперед, на второй этаж…

— Называть Генриетту Бякой стали после того, как маленький Миша Богров говорил: «Тетя бяка, тетя курит», — рассмеялась немного нервно. — Его мама Инна никогда не курила, а вот Генриетта раньше баловалась…

…Звук работающей дрели исчез, как только Аня захлопнула за бабой Надей толстую глухую дверь — железо, обитое дерматином. Надежда Прохоровна оглянулась назад: под дверным замком зловеще притаился толщенный засов.

Аня потянула за ручку, задвинула тугую щеколду…

— Раздевайтесь, Надежда Прохоровна. Сейчас чай пить будем.

Настаивать на телефонном звонке Надежда Прохоровна больше не стала: ловушка захлопнулась. Анна не только заперла замок, но и, вынув большой золотистый ключ из замочной скважины, положила его в задний карман тесных джинсов.

Теперь, если бабушка-гостья начнет ерепениться, огреет чем-нибудь по голове без всяческих отравительных прикрас — и баста. На тумбе возле двери как раз очень удобная металлическая ваза стоит. Очень подходящая под руку — с длинным узким горлышком. (Почему-то на ум пришла граната-бутыль с «коктейлем Молотова»…)

Надежда Прохоровна обтерла сапожки о половичок, семеня, прошла по узкой прихожей до зеркала…

В нем отразилась бабка с очумевшими глазами, в съехавшей набекрень шапке, с полыхающими щеками. Из-под шапки выбивались седенькие кудельки.

«Так не годится. Или операцию завалю, или и вправду железной вазой заработаю без всяческих затей», — подумала Надежда Прохоровна.

Стащила шапку — опасливо косясь на Аню и на вазу, сняла пальто (руки еле с пуговицами справились), предусмотрительно прижав зад к стенке, стащила сапоги…

Еще несколько часов назад Надежда Прохоровна представляла себе все совсем иначе. С самого утра накатило на нее какое-то безразличие — на правое дело иду, молодых людей от отравительницы избавлять. Тут уж нечего о старой шкуре беспокоиться, решила — действуй. Хотя бы на автопилоте.

И действовала. Алеше страха не показала, собрала нервы в кулачок, отстранилась как бы…

Сейчас, после неудачи с телефонным звонком, зубастый страх схватил за горло. Непривычно молчаливой сделал.

Оказывается, дорога тебе твоя старая шкура, Надежда Прохоровна! Не хочется за просто так под удар подставляться, о милицейских наставлениях — «нам важно взять ее после того, как она попытается использовать яд» — чуть не забыла!

А вот Анна Махлакова не забывала ни о чем.

— Телефон на тумбе, звоните, — сказала, указывая пальцем на вполне приличный, даже вычурный, под старину, аппарат.

Сама ушла в комнату (Надежда Прохоровна встала у зеркала так, чтобы гостиная как на ладошке была), достала из кармана мобильный телефон и набрала номер:

— Алло, Генриетта, дорогая! У меня для вас сюрприз!.. Приезжайте скорей, мывас ждем!.. Когда? Через пятнадцать минут?.. Отлично! Не прощаюсь.

Говоря это, Анна возвращалась обратно в прихожую, недоуменно смотрела на Надежду Прохоровну, мотала подбородком в сторону домашнего телефона, мол, что скромничаете? звоните, звоните!

Положила телефон в сумочку и спросила:

— Передумали?

Надежда Прохоровна быстро шила «старинную» трубку — отступать нельзя, насторожится…

Телефонная трубка не издавала ни звука.

— Не работает, Анечка, — сказала растерянно.

— Не может быть, — нахмурилась девушка. Взяла трубку из бабы-Надиных рук, послушала. — Действительно не работает. Странно… Наверное, опять поломка на линии… — «Подумала» секундочку, треснула себя ладонью в лоб. — Какая же я балда! — Достала из сумочки свой мобильник и протянула его Надежде Прохоровне. — Звоните!

• Предыдущая
• 37/43
• Следующая