Тайна - Сидикова Зухра - Страница 36

• Предыдущая
• 36/61
• Следующая

Они больше не ходили к морю. По ночам, прислушиваясь к его глухому, тяжелому гулу, он с тревогой думал о том, что, может быть, волны уже вынесли Полину на какую-нибудь безлюдную песчаную отмель. Ему представлялось, как окоченевшее, обмякшее, словно тряпичная кукла, тело лежит на глянцевом мокром песке, и холодные волны, обдавая его пеной и брызгами, накатывают внезапно, шевелят и качают его, словно вдыхая в него жизнь, и снова отступают, шипя и брызгая, и тогда оно вновь безжизненно застывает, чтобы через миг снова приподняться и закачаться, как будто ожив на мгновенье. Может быть ее уже нашли…

Эти мысли не оставляли его, изводили своей беспрестанностью, своей страшной очевидностью. Это было, было, не приснилось. Вот она стоит, осунувшаяся, непохожая на себя - на ту кого он знал, и, наверное, любил когда-то, стоит с наведенным на него пистолетом… с ненавистью в глазах… И это падение в синюю бездну неба и моря… Найти свою смерть под холодной равнодушной толщей воды… Есть ли его вина во всем этом?.. есть ли его вина?..

Лера была рядом. Она тоже была подавлена. Но ее нежность, ее прикосновения, само ее присутствие стали для него поддержкой, утешением. И часто он ловил на себе ее взгляд – грустный, сочувствующий…

В тот день, когда они, возвратившись с утеса, в спешке собирали вещи, испуганные, потерянные, торопясь уехать, скрыться от всего, что произошло с ними так внезапно, так молниеносно, от того, что казалось нереальным, словно и не с ними произошло, Макс вдруг остановился, устало сел на кровать, опустив руки, сказал:

- Нет, мы не можем сейчас ехать, надо остаться еще на несколько дней, иначе если ее найдут, наш отъезд может показаться странным. Нас здесь видели… Надо остаться…

Весь день они провели в доме, прислушиваясь к каждому шороху - может быть, ее уже нашли?.. может быть, уже все известно?.. - осторожно подходили к окнам, выглядывая из-за прикрытых занавесок: не изменилось ли что-нибудь на улице? Но все было тихо. Незаметно опустились сумерки, и ночью вдруг поднялся ветер, и в окна брызнул, звеня каплями, частый с перекатами грома дождь. Они выключили свет и долго лежали без сна, прислушиваясь к гудению ветра и шуму дождя, сливающегося с тревожным гулом моря.

- Она любила тебя? – вдруг спросила Лера.

- Да… - сказал он, понимая, что, наверное, пришло время сказать правду не только ей, но и себе. Рассказать обо всем без утайки, не кривя душой прежде всего перед самим собой.

- Это давняя история… Мы учились в одном классе. Много лет встречались. Да, она любила меня.

- А ты?

- Тогда мне казалось, что и я люблю…

- А потом?

- Потом я встретил другую женщину, женился.

- Значит, ты бросил ее?

- Да.

- И больше с ней никогда не встречался?

- Не встречался… – Максим вздохнул тяжело. – Когда мы расстались, она хотела отравиться, едва не умерла. И, понимаешь, мне было трудно… и стыдно… я не мог прийти и говорить с ней, как ни в чем не бывало.

- Но разве ты был в чем-то виноват? Ты разлюбил ее, полюбил другую женщину. Разве можно заставить любить? Она должна была понять это.

- Я не любил женщину, на которой женился.

Признание дается с трудом, но это - признание самому себе.

- Она мне нравилась, конечно, мне льстило ее внимание, но, понимаешь, мне кажется, я тогда просто сделал выбор… Мне нужно было тогда добиться того, что было очень важно для меня в тот момент. И поэтому я выбрал не Полину…

Она поднимает голову, смотрит на него внимательно.

– Но ведь тебе казалось тогда, что ты поступаешь правильно?

- Да, тогда казалось, что правильно. А теперь…

- А теперь? – повторяет эхом Лера.

- Недавно я узнал, что Полина была беременна тогда, но из-за отравления потеряла ребенка. Понимаешь? – он прижимает ее руку к своим глазам. - Моего ребенка…

Она гладит его по лицу.

- Почему у вас с женой нет детей? Разве тебе не хотелось ребенка?

Он усмехается, целует ее в глаза.

- Теперь ты - мой ребенок.

- Ты не хотел детей? – шепчет она, щекоча ему ухо.

- Нет, не хотел…

- А твоя жена?

- Жена? Хотела, думаю. Все женщины хотят детей, наверное.

- Ты жалеешь теперь?

- Я жалею, что сделал их несчастными. Не хотел, но так случилось… Я виноват перед ними… перед обеими.

- Ты думаешь, она поэтому хотела убить тебя?

- Не знаю… может быть… В последнее время что-то происходило странное…

- Что-то странное?..

- Да, все началось около месяца назад со странных телефонных звонков.

Проговаривая вслух все, что тревожило его последнее время, Максим пытается найти ответ, разгадать, разобраться…

- Кто-то звонил и молчал в трубку, или смеялся, или шептал что-то непонятное… Ты знаешь, я думаю, эти звонки имели целью одно – вывести меня из себя, выбить из колеи, лишить спокойствия. Я стал нервничать, постоянно оглядывался. Потом, когда я нашел тебя, я думал, что это ты звонила.

Она покачала головой.

– Нет, я ведь тебе говорила, я звонила всего несколько раз. Я не стала бы тебе так надоедать.

- Вот видишь, - он задумался. – А потом на меня было совершенно покушение.

- Покушение?

- Да! – он встал, заходил по комнате, не в силах сдержать нервное возбуждение. – Да, точно было установлено, что эта чертова люстра упала неслучайно, именно в тот момент, когда я ужинал под ней. Если бы в этот момент мне не позвонила какая-то женщина, и я не отошел бы именно в этот момент, от меня бы мокрое место осталось! Я тогда, конечно, никак не связывал это совершенно дикое происшествие с ней, с Полиной. Но теперь я думаю, что она вполне могла это сделать. Через кого-то достала это взрывное устройство, подложила его в то время, когда электрики ушли на обед, просто поднялась по лестнице, это было несложно, думаю, она без труда справилась. Может быть, ее случайно увидел Кох, поэтому она его и убила, чтобы он не выдал ее. Он не хотел рассказывать о ней Рудницкому, предварительно не поговорив со мной, теперь я это понимаю. Я приходил с ней в ресторан, и он не хотел навредить мне. Почему я в тот день не выслушал его?

Не понимаю только, зачем она позвонила? Передумала? Все это похоже на бред! Неужели женщина способна на убийство из-за обиды, из-за ревности? Не понимаю, не понимаю…

Он сел, обхватив голову руками. Потом снова вскочил.

- А эта встреча в Старом парке? Эта женщина в плаще, в очках. Такой странный голос у нее был… Это Полина была, теперь я точно это знаю. Это была она… Изменила голос, очки нацепила… Но это была она, она… И это она подбросила твой адрес. Но зачем, зачем? Чего она хотела этим добиться?

- Она следила за мной, – говорит вдруг Лера.

- Что? – он резко оборачивается, смотрит на нее.

- Она следила за мной.

- Следила за тобой?

- Да. Я видела ее несколько и до того, как ты пришел ко мне в квартиру и после.

- Но почему ты мне раньше не сказала?

- Я думала - это ты послал ее следить за мной.

- Я не понимаю, Лера!

- Я думала, ты хочешь знать обо мне больше. Думала, может быть, она работает на тебя… Не стала спрашивать, ведь я не знаю, может быть, у вас так принято?

- У кого это у нас?

Она смутилась.

- У таких значительных… влиятельных людей… богатых… Я не знаю… Мне неловко было говорить с тобой об этом.

Он в замешательстве качает головой.

- Значит, она давно уже наблюдала за мной, еще до того, как я у нее появился… тогда в первый раз… после стольких лет… Как все странно… - он в задумчивости ходит по комнате. – И Коля… и Виктор Борисович…

- Кто это – Коля и Виктор Борисович? – тихо спрашивает Лера.

- Коля - мой друг… в тот день, когда я поехал с тобой сюда, он погиб… как-то странно… выпал из окна… понимаешь? Кто-то пугал его и добился своего… Кто-то …Какая-то женщина… Это могла быть она - Полина… она все знала, все знала, я сам ей рассказал… И когда Виктора Борисовича убили… В гостинице тоже видели женщину… и деньги пропали и папка….

• Предыдущая
• 36/61
• Следующая