Время скорпионов - D. O. A. "Dead on arrival" - Страница 107

• Предыдущая
• 107/143
• Следующая

Оба полицейских согласно кивнули.

— Так вот, я думаю, что наш друг Карим является идеальным кандидатом, чтобы взвалить на него роль переносчика болезни. Если бы мне поручили провернуть подобное дельце, я внедрил бы в сердце подлежащей разрушению системы своего человека, который ни у кого не вызывал бы подозрений. Это было необходимо, по крайней мере, чтобы подобраться к Хаммуду и Сесийону или проникнуть вслед за Фодилем на его территорию. Брата,например. Подложного брата, обученного и внедренного.

— Но с какой целью?

— Хотел бы я знать…

— Не могу поверить, чтобы командующие нами старые пердуны решились хоть на секунду предположить возможность использования эскадрона смерти, чтобы уладить некоторые проблемы. Даже с полным на то основанием.

— Согласен.

Все трое на некоторое время задумались, потом снова заговорил Магрелла:

— А оба Харбауи? Ты ничего не сказал. По-прежнему не считаешь их смерть несчастным случаем?

— Да, месье, по-прежнему. — Понсо кивнул.

Заговорил Менье:

— Вот некоторые детали, полученные контрразведкой от слишком разговорчивых жандармов. — Он полистал блокнот. — В лесочке, расположенном на повороте национальной трассы, трудолюбивые сыщики обнаружили многочисленные следы сапог размера сорок два-сорок три, возможно мотоциклетных. Состояние и вид этих следов делают возможным их сопоставление с хронологией событий, если таковые события имели место. Кроме того, на ближайшей дороге жандармерия обнаружила отпечатки протекторов двухколесного крупнолитражного транспортного средства. Также сопоставимые с хронологией событий. Далее. Похоже, перед дорожным происшествием кто-то долгое время находился на лесной опушке. Этот кто-то, вероятно, лежал на какой-то подстилке, а не на голой земле.

— Охотник?

Менье подтвердил замечание Магрелла и продолжил отчет:

— По словам жандармов, следы, скорее всего, ведут к этой позиции — тут они не уверены, но размер обуви подходит к размеру ног предполагаемой личности ростом от метра семидесяти до метра девяносто.

— Похоже на Сайяда. — Понсо взглядом спросил согласия своего помощника, затем Магрелла.

— Верно. Но ничто не доказывает нам, что все эти знаки связаны с «несчастным случаем». И мы по-прежнему не обнаружили на месте ни малейших следов стрельбы. И по-прежнему никаких следов прямого контакта на телах и автомобиле, даже после вторичного осмотра. Как ты это объяснишь?

Снова наступило молчание.

— К тому же это не единственная проблема в твоей теории. — Офицер из тридцать шестого покачал головой.

— Что еще?

— Если память мне не изменяет, той ночью, в третьем часу, Карима Сайяда засекли наши ребята, когда он уходил от Мессауди. А весь вечер они провели вместе. Так что он никак не мог меньше чем через полчаса оказаться между Аленвилем и Абли.

Не слишком обрадовавшись этому соображению, Понсо согласился, не моргнув глазом.

Магрелла помолчал.

— А парень, что вчера вечером был с Балимер?

— Сервье?

— Да. Он вас не интересует?

— Плевать, с кем она трахается.

— Ах так? Даже несмотря на то, что он удрал?

Менье убрал блокнот.

— Один из наших ребят проверил здание. Там внутри очень мило, даже есть где присесть. А главное, три выхода. Видимо, он зашел в гости к приятелю. Ложный след, не думаю, что он каким-то образом замешан.

— Ладно. — И что теперь?

— Теперь… — Понсо приоткрыл дверцу и выглянул на улицу. — Попытаюсь выяснить, что могло вызвать такую суету среди наших бородачей. Я хочу сказать, помимо обычных причин. Скоро вернемся к этому разговору.

Он вышел и направился через площадь, лавируя между автомобилями.

Едва переступив порог, Понсо стал шарить взглядом по переполненному залу «Гурме де Терн». [215]Он пришел сюда, чтобы встретиться с Язидом Беньяминой, теневым чиновником алжирского посольства, имевшим склонность в свободные часы заниматься любительским сыском. По средам этот человек всегда обедал здесь, в ресторане, известном своими мясными блюдами и клиентурой, состоящей из деловых людей, постоянно готовых оказать услугу или поделиться информацией.

Офицер госбезопасности заметил того, кого искал, в глубине зала. Уткнувшись носом в газету, Беньямина в одиночестве поедал огромный антрекот.

— Друг! — Увидев перед собой Понсо, алжирец поднял к «коллеге» искаженное вымученной улыбкой круглое лицо. — Присаживайся. Давай присаживайся. Как дела?

— Я бы сказал, не так хорошо, как у тебя. — Понсо протянул руку через стол и притворно дружеским жестом похлопал собеседника по выпирающему животу. — Ты больше не соблюдаешь Рамадан?

— Я? — Беньямина презрительно отмахнулся. — Ты же меня знаешь.

— Мне так казалось, но… Я думал, что могу на тебя рассчитывать, а ты почему-то не ответил ни на один из моих последних звонков.

— Я был завален работой, друг.

— Знаю, знаю, что это такое.

— Но я собирался позвонить, Аллахом клянусь!

Понсо улыбнулся:

— А я уже и сам пришел. Но если я тебе мешаю, могу прийти попозже. Мне бы не хотелось затрагивать неприятные темы в присутствии всех твоих друзей.

Прежде чем снова посмотреть на Беньямину, он обвел взглядом зал.

Алжирец молитвенно поднял руки. Его отвислые потные щеки подрагивали.

— Не стоит волноваться. К чему нам осложнять свою жизнь, не так ли? Что я могу для тебя сделать?

Гарсон подошел, чтобы принять заказ. Понсо отказался от обеда. Когда они снова остались одни, офицер перегнулся через стол к Беньямину:

— По какому такому поводу наши «лучшие враги» сейчас так суетятся?

— Сейчас?! — Язид снисходительно наклонил голову. — Сейчас?! Ты серьезно, друг? Сейчас весь мир суетится!

Понсо крепко схватил его за запястье:

— Чихать я хотел на «весь мир», друг.Меня интересует, что происходит во Франции. Так что наведи справки и позвони мне. Да поскорей! — Он отпустил руку собеседника и поднялся. — Было очень приятно, как всегда.

— Мое положение становится все более и более невыносимым.

Луи стряхнул пепел в пластиковый стаканчик, до середины наполненный уже почерневшей водой, в которой плавали окурки.

— Теперь я под колпаком не только у полиции.

— У кого еще?

— У Туати. Он тоже меня подозревает. — Пауза. — И установил за мной слежку.

Куратор принял новость, скептически кивнув:

— Зачем? Как давно?

Карим сразу подумал об Амель Балимер, о происшедших накануне событиях и обо всех случаях, когда их пути пересекались.

— Полагаю, с той ночи, когда я взломал замок и влез в «Аль Джазир». — (Не может быть и речи, чтобы он рассказал Луи о девушке.) — Когда мы встретились на улице, мое объяснение его не удовлетворило. — (Лгать не так уж сложно. Уже давно не сложно.)

— И это все?

— Нет. — Феннек внимательно вглядывался в лицо собеседника, пытаясь понять его реакцию. — Слухи о причинах исчезновения братьев разрастаются. — (Он ничего не увидел.) — Паранойя исламистов достигла предела. Они убеждены в существовании американо-сионистского заговора, имеющего целью уничтожить их с благословения французских властей. — (Какой-то изобличающий «пустяк» в нем самом.)

Луи что-то неразборчиво нацарапал на листке.

— Вернемся к Туати. Я читал твои отчеты, но его образ расплывчат, сбивчив. Повтори, что ты думаешь о нем и о его роли.

— Это правоверный, убежденный. Во-первых и прежде всего, проповедник, к тому же служит вербовщиком. Он отбирает, обучает и направляет потенциальных джихадистов. Кроме того, он посредник. И у меня есть подозрение, что именно он организует встречи в «Аль Джазире». Вы нашли что-нибудь интересное на него в записных книжках?

— Мы над этим работаем, я поставлю тебя в известность, когда придет время. Может ли он быть в курсе готовящейся операции?

Карим на некоторое время задумался.

• Предыдущая
• 107/143
• Следующая