Под музыку дождя - Уилфер Хеди - Страница 6
- Предыдущая
- 6/32
- Следующая
Пока Аделин подходила к его столу, Джерри успел десять раз подумать о ней и проанализировать свои действия в минувшую пятницу… Она никогда не выказывала признаков того, что интересуется им в личном плане, что он ей нравится. Более скрытной женщины он еще никогда не встречал в своей жизни. Даже когда он был женат и сохранял верность Кэролайн, другие женщины, в том числе замужние, тянулись к нему, как железки к магниту. Но Аделин не тянулась. Потому что, вероятно, никогда не была железкой… Вечером в пятницу, когда он был пьян в стельку, ему следовало бы зайти в ближайший бар и подцепить там любую женщину, чтобы провести с ней вечер и разрядиться. Но судьба свела его вот с этой хрупкой девушкой, которая стояла сейчас перед ним и всячески старалась спрятать от него свои огромные, испуганные глаза.
– Садись. – Он указал ей на кресло. – Нам надо поговорить о том, что произошло в пятницу вечером.
– Но надо ли? Не лучше ли будет для нас обоих забыть обо всем этом? Ведь мы взрослые люди, и такое случается…
– Нет, мы должны поговорить об этом. – Джерри внимательно посмотрел на совсем еще молодую женщину, сидевшую перед ним. – Прежде всего, я хочу… извиниться за то, что произошло между нами в тот вечер. Мое поведение было непростительным. – На секунду в его памяти всплыли ее маленькие груди, ее большие розовые соски на фоне ослепительно белой кожи. Он порывисто вздохнул и, с трудом отделавшись от яркой, навязчивой картинки, продолжил: – Единственным оправданием с моей стороны может послужить тот факт, что сложившаяся в тот день ситуация была… в определенной степени чрезвычайной.
– Понимаю, – пробормотала Аделин и как-то вся сникла, притихла.
Несколько минут назад она, едва усевшись в кресло, заметила, как лицо босса перекосила гримаса отвращения. Потом он стал произносить всякие слова о своем поведении, стал извиняться… Но, вслушиваясь в интонацию его голоса, наблюдая за выражением лица, она чувствовала, что Джерри счел и ее поведение в пятницу таким же отталкивающим, как свое собственное. И не только поведение. Его оттолкнуло также ее тело, с горечью решила про себя Аделин и огромным усилием напрягла всю свою волю, чтобы не разрыдаться и не выбежать из кабинета.
– После похорон я почувствовал, что прошел через самое трагическое испытание в своей жизни… – Он вдруг замолчал, задумался, О чем же, черт возьми, они говорили в тот вечер? Он помнил, что был с ней очень откровенен, но что же он сказал ей? Во что посвятил? Неужели обсуждал с ней частные подробности своей семейной жизни? О Боже, неужели он сломался и расплакался?… Нет, конечно же, нет. Он ни за что не опустился бы до этого. Потому что был замешен из другого теста. – Может быть, я говорил с тобой об этом?
– Нет, об этом речь не шла… Послушай, я… поняла тебя тогда. Проводив в последний путь жену, ты предался самым мрачным размышлениям… Тебе было жутко и одиноко, и ты попытался выбраться из этого состояния с помощью алкоголя. А я… тебе просто нужно было отвлечься.
Значит, он ни в чем не исповедался ей. Джерри облегченно вздохнул. Однако это была лишь верхушка айсберга. Теперь он должен выяснить, как получилось, что, в конце концов они занялись любовью. Отвлечься… Неудачное оправдание для того, что он совершил. Джерри понимал, что проработка этой деликатной темы требовала от него особой осторожности, поэтому для начала он решил задать ей вопрос.
– Аделин… – Его голос был мягким, даже ласковым. – Приходилось ли тебе когда-нибудь напиваться до чертиков, чтобы утопить, заглушить какие-то печали? Я имею в виду, вела ли ты себя когда-нибудь как полная дуреха, не думая ни о каких последствиях?
Конечно, теперь Джерри считает себя дураком, потому что переспал с ней, размышляла Аделин с обжигающим чувством стыда и горечи. Но их беседа наверняка потекла бы совсем по другому руслу, если бы она была красива и умна. А возможно, они тогда вообще не стали бы говорить на эту тему.
– Да, однажды я выпила вина гораздо больше, чем следовало, – ответила Аделин. – Мне было тогда восемнадцать. Но на следующее утро у меня так болела голова, что я уже никогда больше так не напивалась. Впрочем, вином я тогда перегрузилась не потому, что хотела утопить в нем какие-то печали…
– Похоже, ты всегда вела безупречный, невинный образ жизни, – полушутя-полусерьезно сказал Джерри и на минуту замолчал, погрузившись в собственные мысли.
Невинность и душевная чистота были написаны на лице Аделин. Но в прошлую пятницу он, как маньяк, ворвался в эту невинность и разрушил, растоптал ее… Сейчас его вдруг впервые заинтересовала ее жизнь за пределами компании «Джерри Луис». В самом деле, чем она занималась после окончания рабочего дня? Что делала в субботу и воскресенье? Он никогда не задавался такими вопросами раньше, потому что был зажат тисками своей кошмарной семейной жизни и от этого стал настоящим трудоголиком, получавшим удовлетворение только от работы. И у него фактически не оставалось времени, чтобы общаться с окружающими его людьми, интересоваться их жизнью. Он просто перемещался среди них, заключал с ними сделки, посещал совещания, принимал различных деятелей в своем офисе, но ему никогда не приходилось проявлять любопытство в отношении их личной жизни.
– Чем ты занимаешься после работы? – неожиданно спросил он, и Аделин взглянула на него с удивлением.
– Чем я занимаюсь после работы? Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду, часто ли ты бываешь в обществе? Посещаешь ли, например, музеи, выставки? Ходишь ли в театры, рестораны?… – Помолчав, Джерри задал ей еще пару вопросов: – В квартире, где ты живешь, есть еще какие-то жильцы? Наверное, чтобы отдохнуть от них, ты решила в пятницу вечером уединиться в офисе, не так ли?
В пятницу он обнаружил, что Аделин не была девственницей. В его памяти вдруг высветилась яркая картина: она полусидит-полулежит на нем и вертит разгоряченной, изящной попкой, ублажая этими сладостными круговыми движениями его разбухшее мужское достоинство… И ее груди раскачиваются, танцуют перед его лицом, а напрягшиеся длинные соски почти касаются его губ… При воспоминании об этой картине ему стало даже жарко, в голове проснулись и бесцеремонно зашевелились похотливые мысли, и, чтобы отвлечься от них, он стал смотреть в окно и не отрывал от него глаз до тех пор, пока не услышал ее голос:
– Нет, нет, я не снимаю дом с кем-то в складчину. Я живу одна в собственном доме в Кембридже.
– И как же часто ты бываешь в обществе? – повторил свой вопрос Джерри.
– Довольно часто, – ответила Аделин и гордо вздернула миниатюрный подбородок. Черт возьми, она выходила бы в свет гораздо чаще, если бы не этот мужчина, который сидел сейчас перед ней и на которого ей хотелось смотреть и смотреть до бесконечности. Вместо того, чтобы развлекаться в Бостоне, она проводила целые вечера дома, не переставая думать и мечтать о Джерри. Но ее босс ни о чем не догадывался, потому что она никогда не пялила на него глаза и никогда не раскрывала своих грез сотрудникам, а тем более сотрудницам компании. – Хожу с друзьями в кино, – пояснила свой ответ Аделин, – иногда – в театр, по субботам или воскресеньям мы устраиваем пикники за городом…
– Мы… Значит, с мужчинами?
Она заметила, что Джерри насторожился.
– Иногда.
– А любовник у тебя есть?
Джерри понимал, что, задавая секретарше столь грубый вопрос, он вторгается в ее личную жизнь, однако ему было трудно перебороть себя, потому что любопытство и ревность брали в нем верх над тактом и здравым смыслом. Секс с ней в пятницу понравился ему. Даже более чем понравился. Или это ему так только показалось? Иные скромные и застенчивые на вид женщины могут таить в себе самые буйные желания и обладать неисчерпаемым сексуальным потенциалом и безудержной склонностью к самым разнообразным импровизациям в постели. Возможно, Аделин относится именно к таким женщинам, рассуждал Джерри. Ведь с виду она скромна и даже застенчива, а в постели оказалась сексуально одержимой и ненасытной. И ему это понравилось…
- Предыдущая
- 6/32
- Следующая
