Девушка-сокол - Ласки Кэтрин - Страница 5

• Предыдущая
• 5/36
• Следующая

Мэтти поднялась на вершину холма, по колено в сухой почерневшей за зиму траве. На плече у нее сидел сапсан. Она остановилась, чтобы оглядеться, и птица взмахнула крыльями.

—  Куш, Мох! Куш ньип…Спокойно, Мох! Я ищу ловушку.

За прошедший год она научилась охотиться со всеми видами соколов. Отец наконец-то разрешил ей ходить одной и куда угодно. Птицы, как и прежде, исполняли свою главную обязанность — добывали пропитание, но Мэтти также придумала небольшую игру, расставляя ловушки.

Поле, поделенное густой живой изгородью на квадраты, простиралось вокруг, словно разноцветное море. Девочка посмотрела туда, где оно сливалось с темной полоской на горизонте. Эта полоска, становившаяся все шире и темнее, обозначала границу Барнсдейлского леса. Туда девочка и направлялась. Но сначала следовало проверить ловушку. Потом она пойдет в лес, точнее, в зеленый лес, как его все называли, когда кончалась зима и на деревьях появлялись первые листья.

Мэтти знала, что поставила ловушку где-то неподалеку. «Она должна быть совсем рядом», — думала девочка. Как глупо было не проверить ее вчера. Но она не могла покинуть замок до полудня, а потом торопилась к Финну и остальным мальчишкам, поскольку наконец-то наступила хорошая погода. Снег, покрывавший землю толстым, словно рыцарские латы, панцирем, теперь растаял, освобождая землю от объятий зимы. Зелень можно было даже вдыхать. И дети наконец-то могли играть вместе. Как же хотелось девочке наиграться после столь долгой, трудной и ужасной зимы!

Она высасывала из людей все жизненные соки, а что не удавалось ей, заканчивал принц Джон. Для Мэтти, которой теперь исполнилось одиннадцать, жизнь разделилась на две части — до и после захвата замка. Не было ничего страшнее того дня, около двух лет назад, когда шериф и сэр Гай Гисборн ворвались к ним во двор. И теперь не только ее отец, но и каждая деревня в графстве Ноттингем все беднела, а принц Джон все вытягивал из них жизненные силы ради собственного обогащения. И если какой-нибудь лорд сопротивлялся, его посевы сжигали, а верных слуг убивали. Крестьяне умирали с голоду.

У принца было множество сторонников, помогавших ему грабить. Шерифы, лорды вроде сэра Гая и прочие холуи не только стремились спасти свою шкуру, выполняя все приказы принца, но и сами набивали карманы.

Прошедший месяц выдался для лорда Уильяма особенно трудным. На охоте не удалось поймать ни одного зайца, пригодного для хорошего рагу. Лорд Уильям давным-давно продал последние серебряные тарелки, и теперь они ели, словно крестьяне, с подносов и из мисок, выдолбленных из черствого хлеба. Отец тощал и старился буквально на глазах у Мэтти. Да она и сама сильно похудела. Поэтому сегодня никак нельзя было не проверить расставленные ловушки. Но играть для девочки было не менее важно, чем питаться. Приключения были необходимы ей, словно хороший теплый плащ.

Поэтому нынешним весенним утром нужно было встретиться с друзьями, ждавшими ее в глубине зеленого леса.

— Да где же эта ловушка? — пробормотала Мэтти, глядя на другую сторону холма. Мох слетел с ее плеча на землю. — Где она?

И в тот же миг раздались звуки возни, сопровождавшиеся стоном.

— Я здесь! — пропищал тонкий, будто кроличий, голосок. — Вот это ловушка! Ты поймала меня!

Затем раздался взрыв хохота.

— Финн! — воскликнула девочка.

Мальчик показался из-за кустов. За зиму он вытянулся на несколько дюймов и превратился в долговязого подростка с буйной темно-русой шевелюрой и пронзительными синими глазами. Из-под его шапки торчала трава. Одежда была перепачкана грязью и залеплена высохшими за зиму папоротниками. Он сильно извалялся в земле, а в руке держал ловушку.

— Тоже мне, умник, — сказала Мэтти с иронией. — В ней был кто-нибудь, кроме тебя?

— К сожалению, нет. Но Рич говорит, что на границе леса летает несколько шотландских куропаток. Идем, Мэтти. Ребята ждут. Ручей уже оттаял. Ты захватила с собой снасти?

— Конечно. — Мэтти запустила руку в полотняную сумку, висевшую у нее на поясе, и вытащила оттуда плотно скрученную леску и крючок, воткнутый в пробку.

— Значит, наловим рыбы! А еще мама дала мне с собою мёда.

«Мёд — это здорово», — подумала Мэтти. Но она понимала, что больше всего ей с отцом и двоим оставшимся старым слугам, Ходжу и Мег, не хватало мяса.

— Ах да, чуть не забыл. Я принес тебе маринованные свиные ножки. — Мальчик потряс своим мешочком.

— Нет, Финн, не надо! — Глаза Мэтти потемнели. Свинины сейчас было не достать. Единственные свиньи, забитые недавно, принадлежали двоюродному брату шерифа, который растил их для Барнсдейлского монастыря.

— Но это только ножки!

— Доиграешься! Ты стащил их у брата шерифа или залез прямо в монастырь?

— Не твое дело, Мэтти. Главное, что я добыл их. Так берешь или нет?

Девочка подумала про своего отца, Мег и Ходжа и протянула руку за мешочком.

— Ох, попадешься же ты когда-нибудь, Финн. Тебе повезло, что смог ноги унести.

— Да там еще долго не хватятся. Я оставил точно такой же мешочек.

— Пустой?

— Нет. Не такой я дурень. Я наполнил его оленьими потрохами. Разве они не вкусные? Я придумал новое блюдо — маринованные оленьи потроха.

— А оленя, как я догадываюсь, ты незаконно добыл в королевском лесу.

Мэтти всерьез опасалась, что Финн попадется за воровство, с тех пор как он стащил породистую курицу с яйцами два года назад. Даже если он и делает это, чтобы помочь беднякам, казалось, будто его храбрость возрастает в зависимости от ценности добычи. Сперва яйца, теперь свиные ножки, а перед этим еще и олень из королевского леса. И конечно, Финн не остановится на подобных мелочах, оставив их своим друзьям. Рич прекрасно управлялся с рогаткой, а Уилл Скарлок мог незаметно подкрасться в толпе к кому-нибудь из людей шерифа в базарный день и избавить его от мешочка с золотыми монетами, задев разве что манжет на его рукаве. Они воровали по мелочам, но могли сравниться в хитрости с любым лондонским карманником.

Мэтти знала, что упомянутый олень не был для Финна первым, хотя его отец и служил смотрителем лесов. В кладовых ее собственного дома, как и во многих других, постоянно появлялись таинственным образом куски оленины. Девочка рассмеялась, вспомнив лицо Финна, когда она застукала его в своей кладовой в такой ливень, что никто в здравом уме не выходил на улицу.

Охота в королевских лесах каралась тюрьмой или чем-нибудь похуже. Обвиняемого обычно пытали и могли отрубить палец-другой. Люди шерифа и королевские лесничие обычно старались лишить охотника пальца, которым он натягивал тетиву. Однако Мэтти знала, что Финна ничем не запугать.

Сейчас он ослепительно улыбался ей и казался очень довольным собою.

— Признай, Мэтти, я создал свой стиль.

— Ты создал лишь угрозу для себя, Роберт Вудфинн.

Они спустились с холма. Уже почти в самом низу склона Мэтти почувствовала, как Мох осторожно постучал клювом ей по уху. Девочка оглядела высокую траву и заметила двух взлетевших шотландских куропаток. Она быстро закатала рукав и подняла руку в командную позицию, сжав кулак. Мох снялся с ее плеча и пересел на охотничью перчатку.

Во всем Барнсдейлском лесу знали, что лорд Уильям, лучший сокольничий в этих краях, занялся обучением дочери. Поговаривали даже, что Мэтти превзошла его. Прошлым летом крестьяне прозвали ее Ореховой Девочкой, поскольку она постоянно ходила на охоту и загорела так же, как и они сами во время полевых работ. Но Мэтти сердцем чувствовала правду — ей никогда не превзойти отца, пока она не вырастит кречета. Поэтому девочка изучила все, что говорилось в книге для сокольничих об этой сообразительной и упорной птице.

• Предыдущая
• 5/36
• Следующая