Прощай, детка, прощай - Лихэйн Деннис - Страница 19

• Предыдущая
• 19/87
• Следующая

— Сыр Оламон, — медленно произнесла Хелен.

— Да, Сыр Оламон, — сказала Энджи.

Хелен почесала шею в том месте, где небольшой сосуд пульсировал, как жук, оказавшийся под кожей.

— Я не знаю.

— Не знаете чего? — спросил Бруссард.

— Имя вроде знакомое. — Хелен взглянула на меня и прикоснулась пальцем к слезе, упавшей на пластиковую поверхность стола.

— Вроде знакомое, — сказал Пул. — Вроде знакомое, мисс Маккриди? Вы позволите мне цитировать это ваше высказывание?

— Что? — Хелен провела рукой по своим жидким волосам. — Что? Я сказала: звучит вроде знакомо.

— Имя вроде Сыр Оламон, — сказала Энджи, — никак не звучит. Либо вы его знаете, либо нет.

— Я думаю. — Хелен слегка прикоснулась к носу, потом отняла от него руку и уставилась на пальцы.

Пул взял стул, протащил его ножками по полу, поставил перед Хелен и сел на него.

— Да или нет, мисс Маккриди? Да или нет?

— Да или нет — что?

Бруссард шумно вздохнул, покрутил обручальное кольцо и притопнул ногой.

— Вы знаете мистера Сыра Оламона? — В шепоте Пула слышалось поскрипывание гравия и стекла.

— Я не…

— Хелен! — сказала Энджи до того резко, что даже я вздрогнул.

Хелен посмотрела на нее, и жучок под кожей на горле судорожно забился. Она попробовала выдержать взгляд Энджи, но через десятую долю секунды сдалась.

— Знаю Сыра. Чуть-чуть.

— Чуть-чуть или как следует? — Бруссард достал палочку жевательной резинки, зашелестела обертка из фольги, и от этого шелеста стало казаться, что чьи-то зубы вонзаются мне в спину.

Хелен пожала плечами:

— Я его знала.

Впервые с момента нашего прихода на кухню Беатрис и Лайонел двинулись со своих мест вдоль стены: Беатрис между мною и Бруссардом к плите, Лайонел сел в углу по другую сторону стола от своей сестры. Беатрис сняла чайник с плиты и поставила его под кран.

— Кто такой Сыр Оламон? — Лайонел схватил сестру за руку. — Хелен! Кто такой Сыр Оламон?

Беатрис обернулась ко мне:

— Торгует наркотиками или чем-то таким, я правильно понимаю?

Она говорила так тихо, что из-за шума воды эти слова услышали только мы с Бруссардом.

Я развел руками и пожал плечами.

Беатрис отвернулась к крану.

— Хелен, — повторил Лайонел дрогнувшим голосом.

— Ну, просто парень, Лайонел. — Голос Хелен был усталым, бесцветным.

Лайонел обвел взглядом наши лица.

Мы с Энджи отвернулись.

— Сыр Оламон, — сказал Реми Бруссард и прочистил горло, — среди прочего, мистер Маккриди, торгует наркотиками.

— А еще что? — спросил Лайонел с выражением детского любопытства на лице.

— Что?

— Вы сказали «среди прочего». Что у него «прочее»?

Беатрис поставила чайник на плиту, зажгла газ.

— Почему не отвечаешь на вопрос брата?

— А ты почему у негра не отсосешь, Беа?

Лайонел стукнул кулаком по столу с такой силой, что по дешевому пластику побежала трещинка, как ручеек по каньону.

Хелен запрокинула голову, это движение отбросило волосы от лица.

— Слушай меня. — Лайонел выставил трясущийся палец перед носом сестры. — Не смей оскорблять мою жену и не позволяй себе расистских высказываний у меня на кухне.

— Лайонел…

— У меня на кухне! — И он снова ударил по столу. — Хелен!

Это был вовсе не прежний его голос. Лайонел впервые поднял голос у нас в офисе, и это мне было знакомо. Но сейчас я слышал нечто совсем иное. Гром. От которого крошится бетон и содрогаются дубовые балки.

— Кто, — сказал Лайонел, ухватив свободной рукой угол стола, — кто такой этот Сыр Оламон?

— Торговец наркотиками, мистер Маккриди. — Пул полез в карман и достал пачку сигарет. — Порнограф. Сутенер. — Он достал сигарету, поставил ее вертикально на стол, нагнулся и понюхал табак. — А также уклоняется от уплаты налогов.

Лайонел, который, по-видимому, видел табачный ритуал Пула впервые, на мгновение остолбенел, поморгал, но потом сосредоточился на Хелен:

— Водишься с сутенером?

— Я…

— С порнографом, Хелен?

Она отвернулась, положила правую руку на стол и, избегая наших взглядов, посмотрела в окно.

— Что вы для него делаете? — спросил Бруссард.

— Дурь иногда перевожу. — Хелен закурила, потушила спичку в ладони и затрясла ею, как будто намазывала мелом бильярдный кий.

— Дурь, значит, перевозите, — сказал Пул.

Она кивнула.

— Откуда куда? — спросила Энджи.

— Отсюда в Провиденс. Отсюда в Филли. Туда, где не хватает. — Она пожала плечами. — От спроса зависит.

— И за это получаете что? — спросил Бруссард.

— Наличные. Ну… и еще кое-что про запас. — Она снова пожала плечами.

— Героин? — спросил Лайонел.

Хелен обернулась к брату. В ее пальцах дымилась сигарета.

— Да, Лайонел. Иногда. Иногда кок, иногда экс, а иногда… — Она покачала головой и обернулась к остальным: — Что велят.

— Следы, — сказала Беатрис, — мы бы видели следы уколов.

Пул похлопал Хелен по коленке.

— Она нюхала. — Он расширил ноздри и провел под носом сигаретой. — Правда?

Хелен кивнула.

— Когда нюхаешь, не так привыкаешь, — сказала она.

Пул усмехнулся:

— Ну, разумеется.

Хелен убрала его руку со своего колена, встала, прошла к холодильнику, достала банку пива «Миллер» и с резким щелчком ее открыла. Из отверстия пошла пена. Хелен, запрокинув голову, заливала пиво в рот. Я взглянул на часы. Было только полодиннадцатого.

Бруссард позвонил детективам из отдела по борьбе с преступлениями против детей и попросил немедленно отыскать Криса Маллена и установить за ним слежку. Теперь, считая двоих сотрудников, направленных по следу Рея Ликански, поисками, так или иначе связанными с исчезновением Аманды, сверхурочно занимался весь отдел.

— Вся информация строго для служебного пользования, — сказал Бруссард в трубку. — В настоящее время только я буду знать, чем вы заняты. Ясно?

По окончании телефонного разговора мы прошли вслед за Хелен и ее утренним пивом на заднюю террасу. По небу плыли плоские кобальтовые облака, серое утро замерло, и ставший более плотным влажный воздух предвещал дождь во второй половине дня.

Пиво, по-видимому, позволило Хелен сосредоточиться, что на трезвую голову у нее получалось неважно. Она облокотилась о перила террасы, посмотрела нам в глаза без страха или жалости к себе и ответила на вопросы о Сыре Оламоне и его правой руке, Крисе Маллене.

— Давно знаете мистера Оламона? — спросил Пул.

Она пожала плечами:

— Лет десять-двенадцать. Он из нашего квартала.

— А Криса Маллена?

— Примерно столько же.

— Где началась ваша совместная деятельность?

Хелен опустила банку с пивом.

— Что?

— Где ты нашла этого сырного типа? — спросила Беатрис.

— В «Филмо», — сказала Хелен и отхлебнула из банки.

— Когда вы стали на него работать? — спросила Энджи.

— Все эти годы понемногу. — Хелен опять пожала плечами. — Года четыре назад мне понадобились деньги. На Аманду…

— Господи боже мой! — ужаснулся Лайонел.

Хелен взглянула на него, потом на Пула и Бруссарда.

— …так он отправлял меня затариваться несколько раз. Так, все больше по мелочам.

— Все больше, — повторил Пул.

Хелен поморгала и торопливо кивнула.

Пул обернулся к ней и оттопырил языком нижнюю губу. Бруссард переглянулся с ним и вытащил из кармана еще палочку жевательной резинки. Пул усмехнулся.

— Мисс Маккриди, вы знаете, в каком подразделении мы работали с детективом Бруссардом до перехода в отдел по борьбе с преступлениями против детей?

Хелен презрительно поморщилась:

— Меня это должно волновать?

Бруссард сунул жевательную резинку в рот.

— В общем-то вам это, конечно, все равно, но просто для протокола…

— Ловили наркодилеров, — сказал Пул.

— Отдел по борьбе с преступлениями против детей довольно мал, новичков там не очень жалуют, — сказал Бруссард. — Так что в основном мы общаемся с ребятами из отдела по борьбе с распространением наркотиков.

• Предыдущая
• 19/87
• Следующая