Мысли - Блез Паскаль - Страница 56

• Предыдущая
• 56/67
• Следующая

Вдумайтесь, незыблемо или быстротечно то, чем вы сейчас наслаждаетесь: если преходяще, это река вави­лонская.

698. Похоть плоти, похоть очей, гор­дыня и т. д. — Людские свойства относятся к одному из трех видов: свойства плоти, свойства разума, свойства воли. В богачах, в монархах преобладает плоть: их цели ограничены областью плотского. Жаждущие знаний и ученые: их цели лежат в области разума. Мудрецы: их цель — справедливость.

Над всем должен властвовать Бог, и все должно со­относиться с Ним. Где главенствует плоть, там превыше всего похоть; где главенствует разум, там превыше всего любопытство; где главенствует мудрость, там превыше всего гордыня. Это не значит, что обладание богатством или знаниями не порождает гордыни, но главенствующей она не становится: признавая человека многознающим, мы вместе с тем вполне можем убедить его, что он не вправе этим гордиться. А вот над мудростью гордыня всевластна: ведь, признав человека мудрецом, уже невозможно убеж­дать его, что он не вправе быть высокого мнения о себе, ибо подобное мнение — лишь дань справедливости. Ода­рить мудростью может лишь Господь, поэтому и сказано: Qui gloriatur in domino glorietur [142].

699. “Доведись мне воочию увидеть чудо, — гово­рят они, — вот тогда я проникся бы настоящей верой”. Но откуда у них такая уверенность, что в неведомых им обстоятельствах они поведут себя именно так, а не иначе? Они воображают, будто обращение в веру огра­ничивается поклонением Богу — и, подобно некоей ком­мерческой сделке, договором с Ним. Меж тем истин­ное обращение к вере — это полное самоуничижение перед Единым и Вездесущим, которого мы столько раз гневили, при том, что Он правомочен в любую минуту предать нас погибели; это признание, что без поддержки Господа мы беспомощны, а заслуживаем лишь Его не­милости: это постижение такого неодолимого людского противостояния Господу, что без Посредника пути к Нему нам заказаны.

700. Из всех вероисповеданий только христианство учит людей ненависти к самим себе. Поэтому из всех вероучений только христианство может прийтись по душе тем, кто ненавидит себя и занят поисками Высшего Су­щества, истинно достойного любви. И если бы эти люди внезапно узнали о неведомой им прежде вере, почитаю­щей уничиженного Бога, они немедля стали бы ее по­следователями.

701. Стоит нам захотеть всеми мыслями устремиться к Богу, разве нечто в глубине нашей души не пытается сразу отвлечь нас, не искушает посторонними мыслями? Это нечто и очень дурное, и нам соприродное.

702. Наше своеволие таково, что, имей оно власть исполнять любую свою прихоть, ему и этого будет мало. Но стоит от него избавиться — и мы полны довольства. Смиренному всегда всего вдосталь, своевольному всегда всего мало.

703. Убеждение, будто мы достойны любви наших ближних, ошибочно, желание внушать им любовь к нам неправедно. Рождайся мы на свет разумными и нели­цеприятными, понимай мы и себя, и других, у нас хва­тило бы сил воспретить нашей воле подобную склон­ность. Но мы с нею рождаемся, то есть с самого рож­дения неправедны, потому что каждый радеет лишь о себе. Это противно разумному порядку вещей, радеть должно обо всех и обо всем, ибо в себялюбии заложе­но начало всех беспорядков — в делах военных и в делах управления государством, в хозяйстве целой стра­ны и в жизни отдельного человека. Стало быть, наша воля порочна. Члены природных и гражданских сооб­ществ должны радеть о благе своих сообществ, а эти сообщества — о благе еще более крупного сообщества, в которое они все входят. Следовательно, радеть должно обо всем и обо всех. Следовательно, мы с рождения неправедны и порочны.

Ни одно вероисповедание, кроме христианского, не втолковывает людям, что они рождаются во грехе, ни одно философское учение не говорит об этом. Следова­тельно, ни одно из них не открывает нам истины.

Ни одна секта, ни одно вероучение, кроме христи­анского, не существовали на земле испокон веков.

704. Попытайтесь представить себе некое тело, об­ладающее множеством мыслящих членов.

705. Члены. Начать с этого. — Чтобы долж­ным образом управлять любовью, которую мы не можем не питать к себе, вообразим некое тело, обладающее мно­жеством мыслящих членов, ибо мы — члены всего су­щего, и подумаем, какой любовью подобает каждому члену любить себя и т.д.

706. Когда бы у ног и рук была собственная воля, они, чтобы не отпасть от тела, которому принадлежат, должны были бы подчинить ее первичной воле, управ­ляющей всем телом. В противном случае они обрекут себя на полный хаос и несчастье, а желая блага только всему телу, тем самым благотворят и себя.

707. Любить должно только Бога, ненавидеть — только самих себя.

Если бы нога пребывала в полном неведении о своей принадлежности всему телу и зависимости от него, если бы знала и любила только себя, а потом вдруг узнала, что принадлежит некоему телу и зависит от него, какие на нее нахлынули бы сожаления, какой стыд за прожи­тую жизнь, за свою бесполезность тому самому телу, которое вливало в нее жизнь и превратило бы в ничто, отбросив, отделив от себя, как она отделила себя от него! С каким жаром молила бы не отказываться от нее и с какой покорностью исполняла бы нога волю, пове­левающую телом, вплоть до согласия быть отрезанной от него, если так надлежит, если иначе она утратит право считаться его членом, ибо всякому члену должно с готовностью идти на гибель ради того единого, которое заключает в себе все сущее.

708. Чтобы члены единого целого чувствовали себя счастливыми, они должны обладать волей и при этом всегда подчиняться воле целого.

709. Нравственность. — Господь сотворил небо и землю, но они не способны чувствовать радость своего бытия, и тогда Он пожелал сотворить существа, которые знали бы эту радость и могли бы составить единое тело из множества мыслящих членов. Ибо наши собственные члены лишены этой способности радоваться своему единению, своей удивительной понятливости и тому усердию, с каким природа выпестовала в них ра­зумение, дала им возможность расти и длиться. Как они были бы счастливы, когда бы чувствовали, когда бы видели это! Но для того, чтобы равно чувствовать и видеть, им потребны были бы понимание воли мировой души и собственная добрая воля ей подчиниться. Дабы эта способность понимать подсказала бы им, что если, получив пищу, они свою понятливость употребят на со­хранение оной пищи лишь для самих себя, не делясь ею с другими членами, то не только выставят напоказ всем свою неправедность, но, более того, станут глубоко не­счастными, а их любовь к себе превратится в ненависть, ибо и блаженство, и долг каждого члена — полностью довериться в выборе пути мировой Душе, которая любит их всех, ей принадлежащих, больше, нежели они любят самих себя.

710. Быть членом какого-нибудь тела значит жить, осуществлять себя, двигаться благодаря духу всего этого тела и ради него.

Член, отделенный от тела, которому принадлежит, его уже не видящий, обречен на гибель, уже умирает. А меж тем он мнит себя единым целым и, не видя тела, от которого зависит, мнит, будто зависит лишь от самого себя, хочет стать средоточием, стать в свою очередь телом. Но, не обладая жизненным началом, сразу сби­вается с толку и тщетно силится вникнуть в собственную свою неопределенную суть, ибо чувствует, что не явля­ется телом, но не способен отнестись к себе как к про­стому члену некоего тела. Наконец, познав себя, он словно возвращается домой и теперь питает любовь к себе лишь из-за своей принадлежности к оному телу. И скорбит о былом заблуждении.

По самой своей природе он способен любить что-то лишь ради себя и ради того, чтобы подчинить себе этот предмет любви, ибо каждая особь в этом мире любит себя больше всего на свете. Любя тело, отдельный член тоже любит самого себя, потому что существует лишь в связи с ним, благодаря ему и ради него; Qui adhaerent Deo unus spiritus est [143].

• Предыдущая
• 56/67
• Следующая