Серебряная корона - Янсон Анна - Страница 26
- Предыдущая
- 26/58
- Следующая
— Как удачно, что он выбрал как раз ее, — пробормотал Хартман.
Выбранная дама была препровождена оруженосцем рыцаря на почетное место около князя.
Вега подалась вперед, чтобы ничего не пропустить. Для нее это было самое интересное в представлении, самый захватывающий момент. Тут на ристалище выехал рыцарь в зеленом одеянии, с лентами на копье — Улоф, Рыцарь Золотого Меча. По толпе прошел вздох восхищения, он точно был любимцем женщин. Сейчас ему предстояло выбрать даму, в честь которой будет сражаться. Он не торопясь улыбкой ответил на взгляды женщин, полных надежды и ожидания. Герольд что-то сказал ему без микрофона, было видно, что он хочет, чтобы рыцарь поторопился. Проехав почти полный круг по ристалищу, всадник остановился около Биргитты.
Вега втянула в себя воздух, привстала и опять села на скамью.
— Не обязательно принимать его предложение, — шепнула она.
Но было поздно. Биргитта взяла у рыцаря ленту и спустилась с трибуны. Оруженосец надел на нее накидку рыцаря, и дама заняла место на возвышении рядом с князем.
— Хорошо, что здесь нет Арне. У него доклад в Эйе. Хотя, конечно, до него дойдут слухи, — сказала Вега озабоченно.
— А что такого? Это же только игра, — сказал Хартман.
— Игра, да опасная, — сказала Вега и медленно покачала головой. — Согласно обычаю, рыцарь имеет право рассчитывать на свидание со своей дамой, если он выиграет сражение. — Вега ломала себе пальцы. — Ох нехорошо это, ох нехорошо.
Тут на ристалище галопом выехал рыцарь Ханс Висбю. Для начала надо было проскакать навстречу деревянной фигуре, у которой был щит на левой руке. На вытянутой правой висела цепь с железным шаром на конце. Рыцарь должен был попытаться ударить по щиту и отбить шар.
— Биргитте не обязательно потом с ним встречаться, если она не хочет, — сказала Мария, и Вега посмотрела на нее долгим взглядом…
Глава 21
— И пала тень на людей, когда трубный глас ознаменовал чумной тысяча триста пятьдесят первый год. Озноб и жар, потухший взор и головокружение, неутолимая жажда и одышка поразила тебя, надменный город. Но мало того. Черные волдыри размером с гусиное яйцо появлялись под мышками, под челюстями и в паху. Речь твоя стала бессвязной, походка шаткой, но ты увидел более того. Кровохарканье, кровь и в моче, и в кале. Так поразила тебя чума, когда дракон, сам дьявол, был выпущен на землю. Порочный круг: страх породил безумие, а безумие увеличивало страх. Но внял ли ты предостережению? Я, архангел Михаил, пришел, чтобы бороться со злом. Я вижу сквозь крепостные стены, сквозь стены из камня, все твои мерзости, как ты меряешь неверной мерой и вешаешь на весах неверных. Горе тебе, град падший, когда повлеку я душу твою на правеж! Горе тебе в Судный день, когда буду вешать душу твою на весах правосудия и блуд твой станет явным. Ибо я архангел Михаил, мой обоюдоострый меч отделит злое от доброго и в конце концов убьет дракона. Девять негодяев, предателей рода человеческого, повелел ты сжечь на кострах, ибо они отравили воду в колодцах, сея вокруг смерть и разрушение. Но зло все еще водится в твоих переулках.
— Очаровательно, — сказал Хартман, — можно совсем потерять аппетит.
— Да это же Кристоффер! Теперь понятно, почему его зовут Чумой, — сказала Мария, толкнув Хартмана в бок.
— Теперь он у нас ангел, даже архангел. Видишь, у него крылья? Красивая лошадь, кровная английская. И вышколена, ей даже такое скопление народа нипочем! Наверняка одну из лошадок Улофа оседлал, хитрюга Михаил!
— Хорошо, что лошадь не понимает, что он говорит, иначе она бы встала на дыбы, — сказала Вега. — Архангела Михаила часто изображают с пылающим мечом или с копьем и со щитом, украшенным крестом. Звук его трубы скликает всех на бой с драконом. И он похоронен на кладбище в Вамлингбу. Ага, так раньше верили. На мой взгляд, несколько дерзко, но в Вамлингбу так считали довольно долго. Это придавало кладбищу и приходу особый статус. Там на стене церкви с северной стороны есть картина, изображающая, как архангел Михаил взвешивает душу императора Генриха. Люди жертвовали на могилу архангела чуть ли не до восемнадцатого века. А сейчас я предлагаю, пошли купим яблоки в карамели!
— А я бы предпочел угнструль, я проголодался, — сказал Хартман.
— Что это такое? — спросила Мария.
— Ржаной пирог с начинкой из сала и лука. Вон там продают.
— Я бы хотела посмотреть выступление шутов. Купи и мне тоже этот угнструль.
В ларьках и лавках вдоль дороги к ристалищу, безусловно, было на что посмотреть, и всё — настоящей ручной работы. Глаз отдыхал при виде кожи и шерсти, бронзы и серебра, меда и льняной пряжи взамен повсеместных банальных сувениров и побрякушек. Мария купила себе бронзовый кулончик. Приятно все-таки иногда и себя побаловать на свои трудовые гроши — не вечно же покупать исключительно жидкость для мытья посуды, прокладки да наполнитель для кошачьего лотка!
Она вернулась на трибуну практически одновременно с Хартманом. На ристалище шла вторая часть турнира — метание копий в предметы, лежащие на земле. Рыцарь Орла потерял несколько очков из-за своей медлительности. Он должен был выехать на ристалище в течение пяти секунд после сигнала, но опоздал. Не вся публика была согласна с решением герольда, кое-где на трибунах разгорелись споры. Тут у Марии зазвонил мобильник, и она отошла в сторону, чтобы хоть что-то расслышать в этом гвалте. Это был Кристер, он звонил из больницы. Эмиль полез на дерево посмотреть птичье гнездо, ветка под ним сломалась, и он грохнулся на землю. Теперь отходит от наркоза, рука в гипсе.
— Ты не могла бы приехать?
— Хотела бы, да сейчас это трудно сделать.
— Ты можешь ведь взять больничный по уходу за ребенком.
— Мне его не дадут, ты ведь в отпуске. Если у Эмиля рука в гипсе, его отправят домой сегодня вечером. Я позвоню, когда он проснется. — Мария ощутила, как чувство вины комом встало в горле.
— Почему ты не хочешь вернуться домой? Тебя так привлекает что-то еще? Или кто-то еще?
— Не говори глупости. Я занимаюсь здесь расследованием убийства, и ты это знаешь. Я не могу уехать когда хочу. Но ты можешь сам приехать сюда когда хочешь. Я жду вас. Как себя чувствует твоя мама?
— Неважно. У нее проблемы с желчным пузырем.
— Так, значит, не с сердцем?
— Нет. Но врачи не исключают стенокардию. Ей назначили таблетки. Так ты не можешь приехать домой?
— Мне кажется, твоя мама справится без тебя недельку-другую. Если ты так не думаешь, то оставайся. Я должна довести дело до конца.
Как всегда, все закончилось ссорой. Но Кристер перезвонил через три минуты и сказал «целую» и все прочее, как положено. Прошло еще пять минут, и Мария позвонила сама и сказала то же самое, но насчет работы осталась при своем мнении. Она услышала, как он застонал, и со вздохом, пробежавшим над разделяющими их прохладными водами Балтийского моря, нажал «отбой».
Возвращаясь обратно к своим, Мария прошла мимо места, где стояла палатка гадалки. Палатки больше не было. Мария подумала, что пошла не той дорогой, но нет, все остальные были на месте: и продавец ламп, и гончар, и крестьянка с жареным миндалем. И лавка с яблоками в карамели никуда не делась.
— Ты пропустила состязания с мечом, — сказал Хартман, когда Мария поднялась на заполненную народом трибуну. — Тут Рыцарь Орла сперва рассек в воздухе яблоко, а потом поймал мечом кольцо. Сейчас будет поединок. Я хотел купить нам с тобой готландского пива. Решил, тебе было бы интересно попробовать нашего местного, можно сказать, национального напитка. Но его больше не продают. Наступили новые времена. Долгое время он считался историческим напитком, и наши пивовары были освобождены от налогов. Но теперь говорят, будто содержание алкоголя в нем сильно отличается у разных производителей. Какое это имеет значение? Когда я был ребенком, то даже самые последовательные сторонники закона, выпив его, садились за руль. Это вообще не считалось спиртным — что-то вроде причастия.
- Предыдущая
- 26/58
- Следующая