Выстоять. Буря над Тереком - Громов Борис Николаевич - Страница 31

• Предыдущая
• 31/62
• Следующая

Где-то к середине третьей недели нашего пребывания в Ростове погода вдруг резко испортилась. Начались холодные затяжные дожди, температура упала градусов до пяти тепла. В ответ на мою ругань Толя только спокойно заметил, что в этом году с погодой еще повезло, обычно к десятому числу уже такая ерунда начинается. Но на интенсивность занятий погода никак не повлияла, скорее наоборот, парни только злее и резче были.

Двадцатого ноября, где-то к обеду на полигоне, где подчиненный мне взвод, поделенный пополам, «играл в войнушку»: одна группа обороняла дом, вторая, при поддержке старенького БТР-80 из учебной группы, пыталась взять здание штурмом, появились новые, мне ранее незнакомые люди. Приехали на двух новых внедорожниках «Дон», действительно здорово похожих на тюнингованный ГАЗ-69, остановились поодаль и наблюдали. Когда тренировка закончилась (нападавшие, пусть и с потерями, но уничтожили всех оборонявшихся), я отправил бойцов мыться и переодеваться, а сам направился к приезжим, по дороге внимательно их разглядывая и пытаясь понять, кто они такие. Четверо: крепкие, жилистые, но без лишней массы фигуры. Одеты почти в такие же черные прыжковые костюмы, что и у меня, но без каких-либо знаков различия. Лица открытые, их можно было бы даже назвать приятными… Но уж больно жесткие складки залегли возле губ и глаз. И еще — глаза, в которых буквально плавают льдинки. Жесткие дяденьки. При этом меня не покидает стойкое ощущение, что я их (или похожих) где-то уже видел.

— Очень неплохо, я бы даже сказал — отлично, особенно учитывая, что инструктор — талантливый дилетант-самоучка! — вместо приветствия говорит один из них, видимо, старший, когда я подхожу вплотную.

Я наконец вспомнил, кого мне эти хлопцы напоминают. Бойцов «Вымпела», с которыми у нас в Подмосковье проходили совместные тренировки и учения. Этакие «казаки-разбойники», мы их искали, они от нас прятались, при этом мы еще старались друг друга условно уничтожить. Веселые деньки были!

— Дилетант-самоучка с точки зрения кого? — улыбаюсь я, уже точно зная, кто такие эти парни, а потом спрашиваю в лоб: — Краснодарский ЦСН? [39]Вы, ребята, из «А» или «В»? [40]

— Ну, ты погляди, — старший из приехавших смотрит на меня с веселым изумлением. — Не соврал Григорьев — действительно уникум! И в тактике силен, и с головой дружит. И много вас там таких, на Терском Фронте?

— Хватает. Было б мало, так с Непримиримыми давно бы вы воевали, причем на улицах своего Краснодара. Так что, угадал я?

— Угадал. Мы из Краснодарского ЦСН, подразделение «В».

Спецназовцы по очереди представляются, жмем друг другу руки.

— И какими судьбами к нам? — интересуюсь я. — Что, полковнику не понравилось, как мы работаем? Решил на вас заменить?

— Нет, — улыбнулся старший, представившийся Андреем. Мы тут по своим делам, тоже в командировку. Вот приехали в СБ на учет вставать, да от Григорьева о тебе услышали. Причем много хорошего. Вот решили заехать, поглядеть.

— Ну и как?

— Честно? Впечатляет. Некоторые огрехи есть, конечно, но это с нашей точки зрения. Опять же, личный состав у тебя хоть и толковый, но все-таки не этому изначально обученный. Так что — очень неплохо.

— Спасибо! — услышать такую оценку от бойцов «Вымпела», скрывать не буду, приятно. — А сами вы, если не секрет, в Ростове какими судьбами?

— Да, собственно, по тому же вопросу, что и ты. Инструкторами. Правда, не в СБ, а к армейцам. Тут же, на Военведе, недалеко от вас десантно-штурмовой батальон рядом с «Северным» [41]стоит. Вот, приехали тамошних офицеров натаскивать, а уж бойцов своих они сами гонять будут.

Нахальная мысль сверкнула в голове.

— Мужики, а заниматься вы с ними когда будете?

— Да с завтрашнего дня, а что?

— Нет, я имею в виду, в какое время?

— Аааа, — снова улыбается, догадавшись, Андрей. — Хочешь себе местечко занять?

— Не только себе, двое нас.

— Ну, мы, в принципе, не против. Занятия все равно в вечернее время, так что вашим здешним тренировкам не помешают. Вот только потянете ли? У вас тут, как я погляжу, нагрузки серьезные, не в бирюльки играете. И у нас тренировки тоже жесткие.

— Ну, хотя бы попытаемся.

— Добро, только с Григорьевым согласуй.

Согласовывать пришлось в результате не с Григорьевым, а со Стеценко. Генерал к моей идее отнесся скептически. Все ж таки целый световой день физических нагрузок — не фунт изюма. Но в конце концов согласился, правда, предупредив, что, если снизится качество подготовки бойцов ОРСН, о совместных занятиях с «Вымпелами» придется забыть. Я с радостью согласился. Рано радовался…

Как показало время — идея эта действительно была далеко не самой удачной из всех, что мне приходили в голову. Инструктора из Краснодара гоняли офицеров ДШБ и нас с Толей за компанию до седьмого пота. Работали они, конечно, красиво. Вроде — почти все то же самое, чему меня учили в армии и ОМОНе… Но какая слаженность действий! Какая скорость исполнения! Какая техника!!! Казалось, парни не делали ни одного лишнего движения, обстановку вокруг они не просто контролировали, они ее чувствовали. Одним словом, как бы я ни старался, но до их уровня мне подниматься еще очень долго. В общем, не вышло у нас с Толей перенять передовой спецназовский опыт. Курсант «спекся» на четвертый день — просто сказал мне после вечерней тренировки:

— Прости, командир, но я не тяну. Еще одна тренировка вечером, и я просто не смогу встать на утреннюю. Так что я — пас.

Сам я протянул десять дней, но в конце концов понял, что чувствую то же самое, что и напарник. Еще одно занятие с «Вымпелом», и я просто физически не смогу встать утром на тренировку с ОРСН.

После окончания занятия подошел к Андрею, извинился и сказал, что больше к ним приходить не буду, мол, сил больше нет. Тот только рассмеялся в ответ:

— Миша, я, между прочим, на вас обоих у Григорьева ящик коньяку выиграл. Тот сказал, что мальчишка твой не выдержит и пары дней, а ты — сломаешься через неделю. Так что даже не комплексуй! Уровень у вас двоих — более чем приличный. С нашим, конечно, не сравнить, так мы сколько лет тренируемся…

— Тогда вот что мне скажи, — глядя прямо ему в глаза, спрашиваю я. — Почему вы только тренируетесь? Весь ЦСН ваш, в полном составе, ДШБ этот местный… И ведь он не единственный, так? Почему на Терском Фронте гибнут сопливые мальчишки, по сравнению с которыми я — просто машина для убийства? А вы, способные меня сломать пополам чуть ли не двумя пальцами, прошедшие Крым, Украину, Дагестан… Где вы там еще повоевать успели?! Почему вы тут, в тылу?! Почему?!!!

Он долго молчит. Желваки зло гуляют под кожей. Потом твердо глядит на меня и отвечает:

— Запомни, лейтенант, я тебе ничего не говорил. Ты — ничего не слышал. То, что там у вас происходит, — не просто так. Очень скоро все изменится, изменится очень круто. И пока еще есть время, мы готовимся к этим изменениям сами и готовим всех, кого можем, на кого хватает сил: десантники, горно-штурмовые части, армейские разведроты и разведбаты… Даже ты готовишь, хотя и не понимаешь зачем. Продолжай готовиться сам и готовить людей. И жди. Понял?

Его слова и интонации настолько напомнили мне Батю из недавнего сна, что я просто не нашелся, что ответить. Только молча кивнул и, попрощавшись, поехал отдыхать. Завтра у нас с парнями из ОРСН было занятие по захвату и удержанию плацдарма.

На тренировки с «Вымпелами» мы больше не ходили, но зато начали гонять своих подопечных из ОРСН с удвоенным усердием. Бойцы роты и так на слабость нагрузок не жаловались, а теперь так просто на четвереньках с тренировок уползали. Но зато и Григорьев, и Стеценко были результатами очень довольны. А в самом конце ноября в Управлении приключился маленький переполох: пришли наши наградные листы и ордена из Ханкалы, подписанные и утвержденные. Хотя мы и не были постоянными сотрудниками Управления, но все же были к нему прикомандированы, поэтому награждение сделали торжественным, в большом актовом зале Управления: проводил его лично начальник, генерал-майор Стеценко. В тот день отменили тренировки, и в актовом зале собралась вся рота специального назначения и еще много разного народа. Нас с Толей посадили в первом ряду, чтобы мы смогли быстро выйти на сцену, когда объявят наши фамилии.

• Предыдущая
• 31/62
• Следующая