Дар сгоревшего бога - Клеменс Джеймс - Страница 41

— Что? — удивленно вскрикнул кто-то. Через порог шагнул только сейчас добравшийся до зала суда мастер Хешарин, вытирая платком мокрый от пота лоб. — Почему мне ничего не сказали? Что это значит?

Вестник, сосредоточивший все внимание на старосте, не ответил.

За спиной Хешарина Катрин увидела белоглазого мастера. Сумрачный взор его, минуя всех в зале, остановился на Дарт. Ей показалось отчего-то, что хитрость Кревана вот-вот будет разоблачена, и, шагнув к девочке, Катрин загородила ее собой.

Прежде чем кто-либо успел молвить слово, внизу раздался звон гонга и разнесся по Штормовой башне. Когда отголоски его затихли, все уставились на старосту. Значение этого звона было известно каждому. Обычно в гонг ударяли лишь раз в году, во время посвящения, напоминая рыцарям об их долге перед Мириллией. И существовала лишь одна причина ударить в него в другое время.

— Мы опоздали, — сказала Катрин. Всем и никому.

Атака на Ташижан началась.

Когда в Ташижане прозвенел последний вечерний колокол, Дарт все еще сидела с друзьями в покоях смотрительницы. Они ждали вестей от нее и регента, жарко растопив огонь в очаге, — в тщетной попытке отогнать терзавшую сердце тревогу.

Тилар появился в зале суда вскоре после вестника и рассказал о демонических пришлецах. В суматохе, которая за этим последовала, Дарт отослали под охраной рыцарей теней и флаггеров в серых плащах наверх, в покои Катрин.

Креван, переговорив с пепельнолицей женщиной из числа своих спутников, оставил ее на страже в коридоре и закрыл дверь. Время от времени он бросал на Дарт довольно смущенные взгляды — возможно, из-за лжи, которую нагромоздил, желая спасти ее от проверки на истину. Из-за объявленного вслух родства, пусть мнимого, пират чувствовал себя рядом с девочкой не совсем ловко.

Или дело было не в этом?

Баррен лежал на полу возле окна, положив голову на лапы. Китт с озабоченным лицом, погруженный в свои мысли, рассеянно почесывал пса за ухом. Лорра устроили в спальне Катрин, и теперь над ним трудились двое лекарей, смазывая ожоги бальзамами, осененными Милостью. В себя он так и не пришел, только бормотал что-то в бреду.

Когда его заносили в спальню, Дарт видела эти страшные ожоги. Лорр пожертвовал собой, чтобы спасти всех. И про себя она помолилась, чтобы лекарям и Милости удалось теперь помочь ему.

Роггер и Геррод беседовали о чем-то у порога спальни. Вид у Роггера был суровый, без намека на обычное шутовство. Что тревожило девочку, пожалуй, больше, чем все остальное.

Лаурелла сидела в кресле напротив нее, чинно сложив на коленях руки, словно ожидая, когда слуги подадут сладкое вино и печенье. Брант, когда они проходили мимо этажа, где располагалось его посольство, пошел проведать волчат. Обещал вернуться, но глаза прятал. Возможно, рад был предлогу избавиться от их общества.

Винить его за это Дарт не могла.

Вместо Бранта к их компании примкнула Делия, Длань крови регента. Она стояла за креслом Лауреллы и смотрела в огонь, приложив палец к подбородку. С таким видом, словно собиралась заговорить. Но молчала.

Наконец в коридоре послышались приглушенные голоса, дверь открылась, и вошли Тилар и Катрин. Оба были возбужденные, злые и еле передвигали ноги.

— Надо было мне там остаться, — сказал Тилар.

Катрин нахмурилась.

— Но Аргент разжег костры и факелы аж на трех нижних этажах. Поставил на всех лестницах двойные караулы. Вооружил их бочонками с маслом, которые можно поджечь при необходимости и сбросить вниз. Я уж и не знаю, чего бояться больше — нападения рыцарей-демонов, проклятого урагана или того, что Аргент попросту спалит Ташижан.

Тилара это явно не успокоило. Но он как будто понял наконец, что в комнате они не одни. Пригладил встрепанные волосы.

Дарт заметила, что Ривенскрир он уже успел восстановить. В зале суда Тилар держал в руках только золотую рукоять, и для всех меч выглядел сломанным. Никто, кроме девочки, не видел призрачного серебряного клинка, который становился настоящим после того, как его смазывали кровью. Ее кровью. Что, видимо, Тилар и сделал, прежде чем подняться сюда.

Он всегда носил на серебряной цепочке на шее маленький стеклянный сосуд — репистолу — с ее гумором.

И хорошо, что Тилар сделал это, — увидев его в зале суда, Дарт испугалась, что ей придется пускать себе кровь для восстановления клинка. А нынче вечером у нее вряд ли нашлись бы на это силы.

Креван, Роггер и Геррод подошли к вошедшим ближе. Делия осталась на месте. Только быстро перевела взгляд с Тилара на Катрин и обратно, словно высматривая что-то, известное ей одной.

— Катрин права, — сказал Тилар. — Аргент поспешил воздвигнуть огненный барьер между нижним и верхним Ташижаном. А следовало бы оставить какое-то пространство для маневров.

— Мы все равно ограничены собственными стенами, — возразил Роггер. — Ураган отрезал нас от прочей Мириллии. Мы в ловушке.

Геррод, скрипнув доспехами, сделал шаг вперед.

— Небольшая надежда все-таки есть, — произнес он. — Подобная осада не может длиться вечно. Ураган в конце концов истощится сам собой, даже если его поддерживают своей силой боги. Или хотя бы изменит направление. Это как плотина, которая рано или поздно прорвется. Будь у нас возможность дождаться этого…

Тилар покачал головой.

— Я лично не намерен доверять судьбу Ташижана случаю. И ждать прорыва плотины. Геррод, сколько времени нужно вашим мастерам, чтобы починить флиппер?

— Могут к рассвету управиться, если призвать на помощь всех работников доков.

— Так призовите их.

— Но ураган вытянет Милость из любого судна, которое к нему приблизится…

Тилар поднял руку, прерывая его.

— Начните делать дело, а там посмотрим. — Потом взглянул на Катрин. — Лекари еще не привели Лорра в сознание?

Нам нужно поговорить с ним. Узнать побольше о том, что он видел.

Катрин, кивнув, спросила:

— А ты уверен, что там, внизу, был именно Перрил?

— Если только его тело… Боюсь, от самого Перрила мало что осталось.

Лицо Катрин исказилось болью и гневом.

Она двинулась к спальне. Делия догнала ее.

— Может, я смогу чем-то помочь… Лорр для меня… на самом деле больше чем родной отец.

Не глядя друг на друга, обе вышли.

Тут Креван обратился к Тилару:

— Мне надо бы перемолвиться с тобой словечком наедине. И с тобой. — Он ткнул пальцем в Роггера.

Тилар обвел взглядом комнату, которую отнюдь нельзя было назвать пустой. Баррен, лежавший у окна, заворчал, словно обидевшись, что разговаривать хотят вовсе не с ним.

— Если нужно уединиться, — вмешалась Дарт, — то вон за той дверью — моя комната. Правда, места там немного.

— Сгодится, — буркнул Креван.

Роггер встретился глазами с Тиларом, пожал плечами.

Дарт подвела их к узкому арочному проходу, открыла дверь, отошла в сторону.

— Заходи-ка и ты, пожалуй, — вдруг сказал ей Креван.

Она испуганно отступила.

— Зачем?

Пират остановил на ней жесткий взгляд. И после его ответных слов колени у нее подогнулись. Тилар поддержал ее, не дав упасть, но и он недоуменно воззрился на Кревана, услышав это.

— Затем, что речь пойдет о твоем отце. Настоящем.

Катрин приблизилась к постели. В спальне стоял тяжелый запах жженых волос, горелой плоти и шерсти. Пытаясь перебить его, лекари уже накапали на раскаленную докрасна решетку жаровни душистого мятного масла и положили сверху связку смоченных водой веточек ламфура.

— Помогает дышать, — заметив, что Катрин смотрит на них, сказал негромко лекарь Феннис. — Раскрывает легкие.

Его жена и помощница стояла возле Лорра на коленях и осторожно отмачивала и снимала остатки сгоревшей одежды, прилипшие к его ожогам.