Вся жизнь – игра - Корнилова Наталья Геннадьевна - Страница 1

• 1/9
• Следующая

– Откровенно говоря, меня мало интересует, кто что об этом думает. И еще меня раздражает, когда говорят: «Нам бы его проблемы». Обмен проблемами – вообще удел демагогов и долбозвонов. Если честно, моя жизнь – это моя жизнь плюс жизнь моей семьи, а житье-бытье всех прочих мне глубоко по барабану. Меценатство, которое придумали все эти проворовавшиеся банкиры, благотворительность, эта богадельня для дебилов – все это только пустые слова, а если в этих словах есть какое-то содержание, то оно уж явно не то, что декларируется. Каждый усердствует только для себя, и если сегодня я помогу какому-нибудь условно неимущему, а со мной что-нибудь случится, то завтра этот гребаный неимущий – условно неимущий – будет читать газетенку со статейкой о том, как красочно меня пристрелили, и веселиться от души. Упарываться со смеху.

– Ты, Леша, говоришь тут о демагогах, а между тем сам демагог, каких мало.

– В самом деле? Ну, коньяк развязывает язык. А что ты не пьешь? Это не какое-нибудь пойло, а самый настоящий, из Парижа, за триста евро.

– Да нет, благодарю. Ты же знаешь, я не люблю коньяк…

– …и лакаешь водку!

– Ну что ж? Водка полезна, она расширяет сосуды. А у тебя, Леша, избыток желчи. И вообще – ты неважно выглядишь, несмотря на все свои австрийские горнолыжные курорты и Ниццу. Да и эта самая… откуда ты приехал полмесяца назад? Из Мексики, что ли? Ладно. У тебя скоро день рождения, тридцать пять лет, а ты брюзжишь, как будто тебе уже полтинник стукнул. Или семьдесят. Вот что, Леша: давай-ка отметим твой юбилей по-человечески. Безо всяких поездок в Париж и Мексику – нечего просаживать бабки за бугром. Устроим хорошенькую бухаловку на даче. По-русски, по-нормальному.

– Ну что за «бухаловка»? Мне уже не двадцать лет, чтобы вот так…

– А мне даже не тридцать пять, а гораздо больше, Леша! Но я не ною и не заглядываю в паспорт, чтобы освежить в памяти, сколько же, собственно, мне лет. И вообще, Алексей… может, ты рано отошел от дел? Все-таки ты еще молод и полон сил, чтобы вот так паразитировать на собственных достижениях прошлых лет. Нельзя же успокаиваться на достигнутом.

– Это такая же демагогия. Я собирался перебираться на ПМЖ в Германию, но подумал, что я там сдохну. Получить же швейцарское гражданство сложно. В Штаты после одиннадцатого сентября, когда развалились их нью-йоркские небоскребы, не хочу соваться. Да и вообще не хочу уезжать из России насовсем. Тут хоть весело. А вот Боря Брайтман свалил-таки в свой Израиль, а теперь развлекается не по-детски. Война. Я вот что придумал. Есть такое дело, мне рассказали: игра. Одним словом, классная постановочная имитация любой ситуации. К примеру, один мой знакомый, Мишка Берг, заказал себе разгром немецкого гарнизона в оккупированной деревне. Он был в роли партизана, немцы были самые настоящие. Была там белобрысая «немка-переводчица», которую «партизаны» Берга трахали. Ее изображала одна элитная проститутка. Берг доволен был – сил нет! Говорит, такого кайфа даже от кокаина не ловил. Хорошо играют, немцы натуральные, он к ним в плен попал, и они его пытать начали, конечно, пытали не на полную катушку, но побили прилично. По-немецки говорили, все чинно. Полная имитация. Мишка Берг даже испугался, когда его вешать потащили. На грудь табличку повесили – «Это есть русски партизан». В петлю Мишку сунули. А тут «партизаны» налетели, отбили Берга. Из гранатомета по фашистскому штабу стреляли, все как полагается. И что же ты думаешь – Мишка два года как импотент, а ту «переводчицу» дунул за компанию с «партизанами» за милую душу. Натянул по самое не могу, доволен был – сил нет!

– И во сколько ему баловство это влетело?

– Да что-то в двадцатку или в четвертак.

– Ты имеешь в виду – двадцать или двадцать пять тысяч долларов?

– Ой, ну только не надо говорить, что, дескать, с жиру бесятся, на ветер такие деньжищи выбрасывают, а в это время по всей стране голодают-увядают дети и многострадальные бомжи…

– А ты не юродствуй. Ну и что – этот твой Мишка?

– А что? Он спросил, сколько будет стоить, если он закажет угон самолета?

– Ну, и?..

– Ему сказали, что это вряд ли. Но уж если совсем сильно приспичит, то можно попробовать пробить такую игру, но это… это не менее чем в полмиллиона долларов встанет. Вот такая игра.

– Да, хорошая игра, Леша. И что, ты думаешь в нее поиграть, что ли?

– Почему нет?

– Действительно. При доходе в несколько миллионов долларов в год можно позволить себе всякие прекраснодушия, проще говоря, извращения от нечего делать.

– Ты так говоришь, как будто я чужие бабки собираюсь спускать.

– Да нет, Леша. Теперь-то они уже отмытые, свои. Но все равно – совесть нужно иметь, тебе и твоему Бергу, который начальный капитал составил на рэкете и утюгах с паяльниками, чем он своих должников пользовал, немчура несчастная!..

– А что ты имеешь против Берга? Он, между прочим, мой компаньон. Такой же полноценный, как, скажем, Мавродитис.

– Мавродитис? Ну, этот древнегреческий герой вообще особой строкой в бюджете прописан. Так что можешь мне о нем даже не напоминать. Это надо же такое имя-отчество наворотить: Телемах Одиссеевич! Правда, и хуже бывает, надо заметить. У меня есть один знакомый армяшка, так того и вовсе Гамлетом зовут. Он даже дом себе в Дании по такому случаю купил. Теперь вот на замок копит.

– Ехидный ты человек.

– Ну что ж, не без того. Ну так как с днем рождения, Леша? Мне вообще приходить или – во избежание скандала – лучше не стоит?

– Нет, ну что ты спрашиваешь? Конечно, приходи. Только, ради бога, без выходок. Без динамитных шашек в торте, как говорится, и без пьяных попов на столах.

– Так без этого твоя жизнь станет окончательно скучна. Хуже не придумаешь. Ладно. Ты сейчас куда?

– В аэропорт. Сегодня из Англии Ленка с матерью приезжает. С тещей, стало быть. Думал, что она подольше там поотвисает, дал ей денег, нормально так дал – а вот все равно едет обратно. Ей сколько ни дай, все спустит.

– Ну так и женился бы на бабе без всяких претензий. А то те нужно было обязательно из богатой семьи, умницу, красавицу, спортсменку, разве что не комсомолку… так что теперь сам и отдувайся. Ленка, она да – характерная, серой мышкой быть не хочет. Да и мамаша у нее еще тот фрукт. Боевая женщина. Все-таки не хухры-мухры, а супруга бывшего кандидата в члены Политбюро ЦК КПСС! Породнились мы с царями, что называется. Ну ладно, Леша. Поехал я тоже. У меня завтра с утра рыбалка намечается, так что пожелай мне хорошего клева.

– Ну… хорошего.

– Спасибо. Ты только не скучай, Леша. Я к тебе на юбилей обязательно прикачу, ты не сомневайся. И подарок принесу. Конечно, такой подарок, какой эти твои Берги и Мавродитисы, я подарить не смогу, денег просто не хватит. Может, отделаюсь чисто символическим.

– Ну, давай чисто символический…

Нельзя не признать, что во многом завязку этого дела следует усматривать в том памятном разговоре с моим драгоценным боссом, который состоялся великолепным летним вечером. В тот день Родион Потапович явился в офис, он же – дом, в изрядно приподнятом настроении, даже насвистывая какую-то веселую мелодию и с преувеличенной бодростью поприветствовав меня.

Благорасположение г-на Шульгина меня позабавило и порадовало, даже несмотря на упомянутую мелодию, так как при полном отсутствии у моего начальника музыкального слуха это воспринималось, мягко говоря… не очень. А порадовалась я потому, что в последние три-четыре дня Родион пребывал в задумчивости и даже пару раз по рассеянности назвал мою подругу, а свою жену Валентину, то Катей, то Машей, чем дал совершенно необоснованный повод для ревности. Валентина даже советовалась со мной, спрашивала, не мог ли Родион Потапович нагулять где-то связь на стороне. Рассуждения Валентины показались мне откровенно смешными, потому что Родион Потапович был совершенно не способен изменить жене, будучи примерным семьянином.

• 1/9
• Следующая