Колыбель чудовищ (СИ) - Сэнь Соня - Страница 6

• Предыдущая
• 6/62
• Следующая

 В то мгновение, когда оба существа взвились в воздух, чтобы сцепиться, точно звери, в смертельном объятии, Яна отпрянула и ухнула с обрыва в воду. Холод, сомкнувшийся над головой, сильный удар затылком, шум в ушах... последним усилием гаснущего сознания она еще попыталась вынырнуть назад, к воздуху, но лишь еще больше набрала воды ртом. Илистая муть застила глаза, и больше не было сил сопротивляться...

 * * *

 Каин сидел в кресле у камина, задумчиво рассматривая висящую напротив картину. Огромное, явно старинное полотно занимало всю часть стены над каминной полкой, напоминая черный провал в иной мир. Вся она была черной: черными были изображенные на ней гибкие ветви диковинных безлиственных деревьев, сплетающихся в бесконечном объятии под сумеречным небом; черной была вода, масляно поблескивающая меж узловатых корней; и огромные глаза существа, прильнувшего к нижней ветви, были черны, как первая ночь мирозданья.

 Таким же черным было обугленное тело Арабеллы, которое он вынес на руках из дымящихся обломков в серый свет лондонского утра триста лет назад...

 - Потрясающе, правда? - тихо спросил Аскольд, незаметно подошедший сзади. - Все мы видим одинаковые сны, но лишь Мии удалось их запечатлеть так ярко. У нее талант...

 - Что верно, то верно. Рисовать Истинных ей всегда удавалось лучше, чем быть одной из них, - скривил рот Каин.

 - Не язви. Мия не заслужила такого презрения к себе. - он вздохнул, скользя взглядом по лицу прекрасного и странного существа, теперь лишь отдаленно схожего с ними, его потомками. - Я бы хотел заполучить эту картину - жаль, что она подарила ее Александру когда-то...

 - В чем же проблема? Попроси ее, она не сможет отказать тебе после стольких лет, проведенных в одной постели.

 - Что это за нотка в твоем голосе, брат мой? Зависть?

 - Ты пришел, чтобы досаждать мне своей болтовней или сообщить, что все уже прибыли?

 - Второе, - усмехнулся Аскольд. - Пойдем.

 Остальные уже ждали их у входа в подвал - Алекс, в чьем доме они собрались, выглядевший совершенно по-домашнему в спортивном костюме; Мия в старомодном платье цвета запекшейся крови, рядом, как контраст - Лейла в изумрудно-зеленом наряде; Самир, прибывший в компании двух своих вриколакосов, оставленных у двери.

 - Ты же сказал не тащить с собой своих детишек, Самир, - капризно надула губки Лейла. - Я бы взяла Мари, она такая лапочка, вы бы были от нее просто без ума...

 - Ты нам и одна весь мозг уже вынесла, сестренка, - проворчал, подходя, Каин.

 - Помолчите, вы оба, - оборвал их Алекс. - У меня в подвале два чужих вриколакоса, один из которых к тому же дохлый, так что хихикающих и ехидничающих попрошу остаться здесь. Каин, тебе всего час назад едва не вырвали глаз - постарайся быть серьезнее, по крайней мере.

 - Все равно бы новый вырос, - пожал плечами тот, но, встретив взгляд Самира, с нарочито покорным видом склонил голову.

 Алекс на правах хозяина спустился в подвал первым. Довольно просторное помещение освещалось тусклым светом единственной лампочки под потолком; впрочем, этого света вошедшим было более чем достаточно. В дальнем углу, напротив топки, скорчился человек, прикованный к стене цепями; чуть поодаль валялась какая-то бесформенная груда, в которой угадывались очертания растерзанного человеческого тела.

 - Пол придется отмывать, - заметила Лейла, брезгливо покосившись на труп.

 Аскольд удивленно приподнял бровь.

 - Это ты его так? - спросил он Каина.

 - Ее, а не его, - уточнил тот с усмешкой. - Эта дрянь дралась, как бешеная гиена - живой не давалась. Вцепилась мне в лицо, а тут еще эта девчонка... и люди в парке...

 - Когда я подоспел, Каин уже складывал в свой плащ то, что от нее осталось, - добавил Александр. - Но, по крайней мере, он вытащил из воды Яну. Что меня, к слову сказать, невероятно изумило.

 - Тебя с ней видели в парке; подозрение в ее смерти бы пало на тебя. А заметать следы нам было некогда, - пробормотал Каин, отворачиваясь.

 - Я так понимаю, вриколакосов оказалось двое, - вставил Самир.

 - Верно, - кивнул Александр, - я погнался за мужчиной, тем, которого и почуял в первый раз; на Яну напала его подружка, - ее, каюсь, я прозевал... Но рядом каким-то чудом, - тут он фыркнул, - оказался наш вездесущий Каин.

 - Просто мимо проходил, - невозмутимо произнес тот.

 - То, каким ветром туда занесло Каина, не так уж и важно, - произнес Самир. - Важно то, что вам удалось привести к нам хотя бы одного из чужаков. Вы уже пробовали его разговорить?

 - О да, - хищно осклабился Каин.

 - Молчит, как рыба, - пожал плечами Александр. - Ну, а кровь его мы без тебя пробовать не посмели. Это твое право.

 - Фу, - прокомментировала Лейла, с любопытством таращась на пленника из-за спин братьев.

 Самир приблизился к забившемуся в угол вриколакосу, задумчиво его рассматривая. Тот, услышав его шаги, затравленно вскинул на него глаза. Он давно не питался - это было понятно по тому, что раны на нем не заживали и сочились кровью; правый глаз его заплыл, нос был сломан; одну руку он поджимал под себя, второй держался за живот. Вся его нехитрая одежда - рваные джинсы и футболка - пропитались кровью и грязью. Волосы спутанными прядями повисли вдоль длинного худого лица. Несмотря на все эти увечья и грязь, Самир видел, что прежде он был довольно красив: Истинные предпочитали создавать привлекательных вриколакосов, дабы радовать ими свой взор. Да и лет ему было не более тридцати. До обращения, естественно.

 - Знаешь инканус? - спросил он его.

 Вриколакос наморщил лоб: он не понимал.

 Самир вздохнул. Прекрасно. Создавший его Истинный не озаботился его обучением.

 - Как тебя зовут? - перешел он на русский.

 Парень пошевелил разбитыми губами, издав невнятный свистящий звук.

 - И...Игнат, - разобрали присутствующие.

 - Игнат, - бесстрастно повторил Самир. - Игнат, кто твой создатель?

 Вриколакос молча смотрел на него единственным глазом.

 - Кто тебя обратил?

 Равнодушное молчание.

 - Поднимите его, - велел Самир братьям.

 Аскольд и Каин подошли и, ухватив пленника под локти, рывком поставили его на ноги. Тот застонал от боли, но сопротивляться даже не пытался. Глухо звякнули сковывавшие его цепи.

 Самир подошел к нему вплотную, оказавшись чуть ли не на голову выше, склонил лицо к его шее. Поморщился: от него дурно пахло: грязью, болью, ненавистью. Нет, он не хотел касаться его кожи своими губами.

 Он выпрямился, вскинул руку и молниеносно полоснул когтями вриколакоса по шее. Тот дернулся; по пальцам Самира заструилась темная, почти черная, кровь. Поднеся ладонь ко рту, он уронил пару капель себе на язык, прикрыл глаза. Кровь не может солгать. Кровь помнит все. И он будет знать все, что знает этот человек.

 Мощь нахлынувших воспоминаний ошеломила его. В жилах обращенного текла неимоверная, немыслимая, древняя сила, которая не могла принадлежать простому Истинному. Игната обратил сам Перворожденный - несомненно. В хаотичном и сумбурном круговороте чужих мыслей и эмоций Самир сумел ухватить единственное воспоминание о том, кто сделал этого человека бессмертным.

 Поздний вечер. Погруженная в полутьму, пустынная улица; быстрые шаги припозднившегося прохожего - Игната. Дома его ждет молодая жена и маленький ребенок; Игнат очень торопится к ним. В руках у него пакет с продуктами. Дорогу ему пересекает чья-то длинная узкая тень. Мгновение - и он прижат к стене дома; лица его касаются острые загнутые когти; могильный смрад древнего как звезды существа ударяет в ноздри. Лунные глаза и белые клыки поблескивают в темноте. Затем - яростный укус в шею, разрывающая плоть боль, вкус чужой крови на языке, снова боль, мрак, пробуждение в каком-то заброшенном здании, голод, скитания по ночным улицам, первое убийство, второе... он не может пойти домой... встречает Лику, такую же, как он... брошенную и голодную... они не могут умереть, они прокляты... они ненавидят все живое... и того, кто их сделал такими.

• Предыдущая
• 6/62
• Следующая